Спеши вниз
Шрифт:
— А это забавно? — медленно произнесла Элси, притом без всякого энтузиазма. Она уже достигла той степени опьянения, когда ей трудно было следить за сколько-нибудь связным рассказом, и она прикидывала, стоит ли ей делать это усилие.
— Нет, не думаю, чтобы это было забавно, — сказал Бернард Родрик с категоричностью, которая как будто не вызывалась обстоятельствами. Он, казалось, твердо решил не поддаваться уговорам. Но ничто уже не могло выбить мистера Блирни из седла.
—
— Ну, конечно, это очень забавная история, — сказал большелицый. — Элси непременно нужно ее послушать.
— А с какой стати они собирались пить кофе под дождем? — угрюмо спросила Элси, начиная этим свои усилия понять, в чем дело.
— Да нет, это только маленькая деталь, — ревел мистер Блирни. — Вовсе они и не собирались и, во всяком случае, не в этом дело… Бернард, тебе надо непременно рассказать ей, идем!
Хохоча, они обступили мистера Родрика, а к ним тут же присоединились другие охотники послушать еще раз историю о старухе и увлекли мистера Родрика на середину комнаты.
Чарлз встал, освобождая свой стул для Элси. Она была в таком состоянии, что едва ли вынесла бы двойную нагрузку: устоять на ногах и выслушать еще одну историю. Она с такой поспешностью плюхнулась на стул, что едва не подмяла Чарлза, но ему все-таки удалось увернуться. Оглянувшись, он увидел, что Вероника тоже незаметно ускользнула и находилась сейчас на другом конце комнаты, рассеянно разглядывая тарелку маслин. Он подошел к ней.
— Вам нравится эта компания? — спросила она, внезапно полуобернувшись к нему.
— А я об этом не думал, — ответил он. — Я пришел только из-за вас.
Она промолчала, и Чарлза стало покидать недавно возникшее в нем чувство непринужденности и решимости. Он всячески старался держать себя в руках, зная, что если он соскользнет, то покатится вниз до самой трясины безмолвного идиотизма.
— Могу я называть вас Вероникой? — выпалил он первое, что пришло ему в голову.
На этот раз она широко улыбнулась с неподдельной приветливостью. По-видимому, это было для нее самое крайнее проявление веселости. Он не мог представить себе ее хохочущей до упаду.
— Как это мило: заявить, что любите меня,
— А что же тут смешного? В таком порядке это и случилось. Я любил вас, не зная вашего имени.
— Всех моих имен, — сказала она. — У меня их три.
Он опять почувствовал, что скользит. И опять поддался своей старой злосчастной привычке выпаливать первое, что взбредет на ум.
— А вам эта компания нравится? — спросил он.
Она с неожиданной злостью мотнула головой.
— Ненавижу. Ненавижу все эти вечеринки мистера Блирни, да и мой дядя тоже. Но он дорожит им из каких-то деловых соображений.
Чарлз попробовал представить себе, какие деловые связи могли быть у солидного промышленника мистера Родрика с мистером Блирни и его развлекательной антрепризой. Представить себе он ничего не смог, но инстинктивно чувствовал, что тут дело нечисто. Он заставил себя вернуться к прерванной нити.
— Так зачем же вы пришли сюда? — услышал он вдруг собственный вопрос и ужаснулся своей дурости.
Вместо ответа она посмотрела ему прямо в глаза, в третий или четвертый раз с первой встречи, но на этот раз с неописуемым робким призывом, с застенчивой теплотой, которая в одно мгновение сказала ему больше того, на что он мог надеяться.
«Я пришла, чтобы увидеть вас», — сказали глаза. На секунду все словно покачнулось в неустойчивом равновесии. Он был в двух шагах от нее, и какая-то неодолимая сила обрушилась на него и готова была либо швырнуть его вперед, чтобы обнять Веронику, либо повалить его назад на ковер в беспамятстве. Он ухватился за край стола.
— Послушайте, ну, пожалуйста, выслушайте меня. — Голос его звучал хрипло и отрывисто. — Я только что сказал вам, что люблю вас, я вовсе не собирался делать это так, ну, так грубо, что ли, но все обернулось так… так странно, что…
Он приостановился, пытаясь взять себя в руки.
— Вы и представить себе не можете, как все это было странно и невероятно! Я был мойщиком окон, когда впервые увидел вас, а потом, увидев вас, сразу понял, что мне нужно рвать, рвать со всем этим…
Что он говорит? Час от часу не легче, ужасная ассоциация с рвотой в только что сказанных словах так и резанула его ухо.
— Я что-то путаю, — сказал он. — Но вы понимаете, я был мойщиком окон.
— Что это еще за анекдот про мойщика окон? — прокричал большелицый, подходя к ним и уловив только последние его слова. — Так вот зачем вы увлекаете молодую леди в самый дальний угол! Вот какие истории вы ей рассказываете! — Он хохотал, очень довольный собой.