Спицы в колесе Сансары
Шрифт:
— Ну что? — насмешливо сказала Лалит. — Опять я обскакала тебя на повороте, Лекант! Ты думал, что разделался со мной, ан нет! Ты полагал, что навсегда лишил эту несчастную девушку памяти о себе, но нет, она все помнит: тебя, твою нежность, твое тело! Знаешь, как ей сейчас больно?
— Знаю, — прошептал Лекант. Он протянул руку, словно хотел коснуться Лизы, но это было невозможно. — Тийя. Верь, я не хотел сделать тебе больно. Я хотел, чтобы ты была счастлива.
— Ну она и была счастлива какое-то время
— Верно, — прошептала Лиза. — Лекант, почему ты ушел от меня?
— Он тебе этого не объяснит, — сказала Лалит. — Я объясню. Он хотел убить нашего ребенка, нашего премудрого малыша. Но это ему не удалось. Малыш надежно спрятан и явится миру двадцать первого декабря сего года. Будет суд, Лекант. Будет! И ты не уйдешь от суда.
— Лекант, — промолвила Лиза. — Ты хоть немного любил меня?
— Прости, — сказал Лекант. — Я не знаю, что такое ваша человеческая любовь. Но я хочу, чтоб тебе было хорошо. Что я должен сделать, чтоб ты освободила ее, Лалит?
— Достань мне браслеты богов, Лекант.
Шамбала
Время неизвестно
Разбойники и Друкчен прибыли в Ляншаньбо как раз перед рассветом.
Встающее солнце золотило вершины гор, свет стекал в лощины, заросшие лесом, дрожал на переливах рек. Запели птицы. Друкчен подумал, что попал в сказочный мир, но реальность в лице появившихся на дороге разномастно одетых людей сообщила ему о том, что он в стане врага.
Впереди показался всадник. Он сам и его конь были облачены в драгоценные ткани и увешаны украшениями. Но в одной руке всадник держал меч, а в другой копье с наконечником в виде волчьего клыка, и ни у кого бы не повернулся язык назвать его щеголем или бездельником.
— Добро пожаловать в Ляншаньбо! — весело крикнул всадник. — Похоже, вы не простые купцы или чиновники. Пин-эр, вели им, пусть едут прямо к главарю.
— Будет сделано, господин, — поклонилась Пин-эр. — Эй, заворачивайте коней! Езжайте за мной вот по этой тропе, и упаси вас боги свернуть — попадетесь в ловушку!
Наши удальцы последовали за девушкой. Они миновали перевал и рощу и оказались как будто в небольшом городе. Здесь были улицы и переулки, много домов, кабачки, храмы, кумирни, ярмарки… Бегали дети, куда-то спешили чиновники с бумагами в руках, в открытых паланкинах несли роскошно одетых женщин. Мостовые были покрыты камнем, дома стояли крепкие и красивые, нигде не проглядывала нищета и бедность.
— Что это за город? — спросил Друкчен у своей сопровождающей.
— Это не город, — засмеялась она. — Хотя и похож. Это главный лагерь Ляншаньбо. Здесь живут наши главари и их семьи.
— Неужели в Ляншаньбо до сих пор кипит жизнь? — изумлялся Друкчен. — Ведь с тех пор
— Века нам не помеха. К тому же в Шамбале все по-иному. Пора бы уж вам понять это. И эти горы Ляншаньбо не имеют никакого отношения к тем, что когда-то были описаны в «Речных заводях».
Впереди показался большой, изукрашенный резьбой и флагами дом. На флагах читалось: «Дом великого каллиграфа Ли Пина, вождя Ляншаньбо».
Путников подвели к этому дому. Вокруг них уже собралась небольшая толпа из любопытных женщин и ребятишек. На их веселых лицах читалась радость, но никак не подозрение и вражда. Все были хорошо одеты, упитанны, нигде не было видно нищеты или скудости.
— Пожалуйте в дом, — сказал нашим путникам вышедший слуга. — Господин каллиграф и его семья ждут вас в главной зале.
Путники вошли в дом. Их поразило, какая красота росписей и вышивок царила здесь. Словно все художники и вышивальщицы Шамбалы потрудились над стенами этого дома.
Друкчен сказал слуге:
— Я и мои друзья выглядим слишком запыленными, ведь мы долго были в пути. Нельзя ли нам умыться с дороги, прежде чем увидим господина каллиграфа?
— Хозяин уже позаботился об этом. Вас ждет мыльня и свежая одежда. А потом вы предстанете пред очами нашего славного вождя.
Наши герои отправились в мыльню. Здесь хватало и мыльного корня, и горячей воды, и шаек, и мочал. Разбойники вымылись и помогли Друкчену ополоснуть чистой водой золотые волосы. При этом они рассмотрели его тело — ведь все оно было создано как бы заново, и они еще раз убедились, что их предводитель — необычный человек, вырвавшийся из когтей самой смерти.
Вышедши из мыльни, они оделись в предложенные слугами свежие одежды. Все было новое и роскошное.
— Ах, мы недостойны такого почета, — засокрушался монах Куй. — Кто мы такие, чтобы предстать перед главарем Ляншаньбо?
Но слуги уже ввели их в главный зал. Там на высоком седалище сидел не кто иной, как каллиграф Ли Пин, а чуть пониже, на других креслах, располагались младшие главари Ляншаньбо.
Наши путники при виде такого собрания опустились на колени и стали отбивать поклоны. Но вот Ли Пин сошел со своего кресла и подошел к стоявшему на коленях Друкчену.
— О золотоволосый друг мой, как странен твой вид! — сказал он. — Поднимись же скорее с колен и дай рассмотреть тебя. Сразу видно, что ты человек необычный. Поднимитесь и вы, друзья, и садитесь за стол. Устроим радостную трапезу по поводу встречи и хорошенько повеселимся. Мы здесь, в Ляншаньбо, рады новым людям, тем более когда эти люди нам не враги. Но для начала назовите ваши славные имена.
— Я Друкчен Чужеземец, предводитель этого отряда.
— Я Жуй по прозвищу Железная Крыса.