Spintriae
Шрифт:
Адмирал Парангоски снова лишилась своего «Юпитера». Торпедный залп ковенанта пробил щиты, и корабль совершил аварийную посадку в южной Америке. Начальницу это не смутило, и она продолжила работать из двух третей корабля. Немного деформированных после жесткой посадки, ничего нового. Орудие и кусок носа просто расплавило. Как и джунгли вокруг.
И нет, в отличие от фантастики, терминалы от любого попадания не начинают искрить и взрываться в лицо пользователю. И даже корабль посадить получилось, благодаря инженерному персоналу, хотя на мостике все были мертвы. А после посадки
— Кхаэла, доклад.
Моя голограмма появилась из шарика-проектора. Тот проектор, что расположен на столе, поврежден. Как и настенный. И планшет разбился. И второй тоже.
— Сдерживание на одиннадцатом уровне продолжается, адмирал. Противник фактически остановлен, у передовых отрядов врага закончилась плазма в оружии. Логистика явно не их сильная сторона.
Черный Куб тут же поделился сводкой с поверхности. А вот тут у нас явно проблемы. Силы ковенанта начали распространяться куда могут, нападая на округу, громя города и захватывая жителей и солдат в качестве пайков. Да, в качестве еды. Тем более, что на поверхности им проще доставлять боеприпасы и поддерживать атакующих. Так что далее ждать нет смысла, тарелка портала свою функцию выполнила.
Неприятно, но ожидаемо.
— Контратака невозможна, адмирал Парангоски. В данный момент в тоннелях баланс. У ковенанта недостаточно оружия для постоянного давления, у нас хватает сил для обороны. Слишком много раненых, слишком долго ожидать подкреплений.
Женщина отреагировала спокойно.
— Мне это известно. Продолжайте сдерживание.
Я переключилась на одержимую, которую частично восстановили, уже в четвертый раз. Я не особенно слежу за её целостностью, задача важнее. Выглядит не особенно презентабельно, но конечности на месте. И карабин можно адекватно использовать. Всё же в этих тоннелях лишний ствол — решает. А если не ствол, то возрастает скорость ремонта «рыцарей», зарядка и обслуживание штурмдронов и техники. Водород и плазму нужно пополнять.
— Я себя в этих тоннелях дворфом чувствую, — сказал на четвертый день Смирнов.
Парень кое-как залечил конечность. Вообще большая часть курсантов все еще жива, кроме двух. Стивенса и еще одного, остальные получили ранения во время одного из прорывов, но живы. А я сижу при них куратором. Моя новая внешность вызвала в них любопытство, но не более.
Стивенс, да и остальные, заметно повзрослели. Уже не так юморят, спокойно и тихо сидят, выполняют работу, вслушиваясь в шум ветра и рев моторов. Надо будет показать их мозгоправам. Рановато курсантам получать проблемы с разумом. Я же кивнула Смирнову.
— Похоже, — согласилась одержимая, — высокие серые тоннели, кажущиеся бесконечными. Причудливые узоры. Города дворфов, каменные игрушки, резьба по камню, драгоценности и металлы.
— И монстры во тьме, — хихикнула одна из девушек, — пытающиеся тебя сожрать.
Курсанты в целом хорошо переносят ситуацию, много шутят. Но даже на них ситуация действует угнетающе. Когда грохот выстрелов, эхо разносится
— Курсанты, внимание, — убедившись, что меня услышали, продолжила, — скоро бомбить начнут. Мы этого, в теории, не почувствуем, мы сейчас на глубине километра. И стены этих пещер делали Предтечи, они прочные. Просто не нужно излишне дергаться. Я предупредила.
В ответ мне довольно дружно ответили:
— Так точно, госпожа инструктор.
Драк и его кроганы где-то там, в тоннелях. Воины совсем не против больше битв и больше крови. Своей и вражеской, хотя вражеская лучше. А вот курсанты в тылу.
Бомбардировка тоже часть плана, спровоцировать ковенант на активные действия, если они увидят, как разрушают «божественную реликвию». Ну и просто, чтобы сжечь десант, снизить нагрузку на обороняющихся. Бомбить будут не оружием людей. Нет, благодаря передаче энергии по лучу и трофеям собрали генератор плазменных торпед. Не такой качественный, как у ковенанта, и без ИИ с конфигурацией играть сложно, но достаточно мощный, чтобы обратить верхние слои поверхности в плазму. Сгорят все.
— Госпожа инструктор, разрешите обратиться?
Моя одержимая, не поворачиваясь и перенося ящик, ответила:
— Спрашивай. Над нами творится форменный ад. Где же еще откровенничать, как не в аду?
Рыжая курсант, Милисса, удивленно спросила:
— Но вы же ИИ. Вы же…
Я обернулась, рассматривая торчащие из-под шлема рыжие волосы и веснушки. Никто не отправляет курсантов без защиты. Шлем, броня. Не боевые, конечно, старого образца, но определенная защита есть. И вопросительный взгляд зеленых глаз, серьезное лицо. Как редко оно её посещало до этого момента.
— Мне должно быть безразлично? Я тоже живу в этом мире, — я указала вверх, — над нами сейчас рвутся заряды, испепеляя силы ковенанта, убивают и умирают солдаты. Люди слишком много внимания придают расовому вопросу и собственным страстям. Хотя всё куда проще: у ковенанта здесь две цели. Получить контроль над этим механизмом и сожрать вас. Будь это силы Цитадели, я бы говорила о рабстве, возможно изнасилованиях. Но мы говорим о брутах, кроганах и ворка. Для них я проблема, а вы — еда. Так так ли сильно мы отличаемся? Так ли важен цвет кожи, когда на костре все равны? Разве что у девушек жира побольше. Вопрос с подвохом, подумайте об этом.
Курсанты не прекратили выполнять свои задачи, но явно слушают. Помещение мелко вздрогнуло, что заставило людей оглядываться. Но ничего более не произошло, и все вернулись к работе. Девушка уточнила:
— Скажите, а наступит ли мир, или будет… вот так? Я не понимаю, как мы вообще можем жить в мире с этими… Этими.
Я позволила себе ухмылку. А над нами, сквозь километры покрытия, рвались бомбы.
— Убей еретика, сожги ксеноса, да? — одержимая рассмеялась, и курсанты тоже, — на самом деле, хороший вопрос. Это вопрос ценностей. Есть расы более похожие на людей в вопросе ценностей. Есть менее, и с ними мира не будет.