Спросите Фанни
Шрифт:
И чем ее привлек этот мужчина?
Гэвин указал подбородком на стакан Лиззи:
— Только не поливай вином мою электронную книгу, ха-ха-ха.
И Лиззи захотелось выплеснуть содержимое стакана ему в лицо. Но она лишь спросила:
— Как рука?
— Надо же, какая забота, — скривился Гэвин. — Или изображаешь вежливость, чтобы я не засудил тебя? Ты в курсе, что мне нужна пересадка кожи?
— Слышала, — ответила Лиззи. Она ощутила чувство власти над Гэвином уже просто потому, что была в уличной одежде, а он лежал тут в девчачьей ночной рубашке. —
— А не надо было обливать мой ноутбук. У тебя есть хороший адвокат?
— Даже два.
— Члены семьи не в счет.
— Ты что, действительно собираешься подавать в суд? — прищурилась Лиззи.
— Гэвин, Лиззи, — попыталась остановить их Рут. — Ваша грызня не пойдет отцу на пользу.
— Я не намерена спускать тебе клеветнические заявления, будто я покушалась на тебя, — сказала Лиззи. — Мне плевать, что там была твоя дочь. Она — как это говорится? — необъективный свидетель. И не надо забывать: ничего не случилось бы, не испогань ты мамину поваренную книгу.
Гэвин откинул голову на подушку.
— Черт возьми, это всего лишь кулинарная книга! Я знаю, что в ней были заметки твоей матери, но ей-богу, не слишком ли много шума из-за досадной неприятности? Я подозреваю, что дело совсем в другом.
— Да, черт тебя подери, — подтвердила Лиззи.
— В чем другом дело? — спросил Мюррей.
— Ни в чем, папа, — сказала Лиззи.
— И ты убеждаешь себя, будто я заставил тебя так поступить, — продолжал Гэвин. — Что полная брехня.
— Так и есть: заставил, — запальчиво бросила Лиззи.
— Хватит! — Рут встала. — Я больше не могу вас слушать, у меня голова заболела. А у отца, я уверена, подскочило давление. Какой бы секрет вы ни обсуждали, прекратите оба сейчас же. Я объявляю игру в молчанку.
Лиззи злобно уставилась на Гэвина, а тот пренебрежительно пожал плечами.
— У меня есть предложение, — сказал Джордж. — Почему бы вам просто не извиниться друг перед другом — и все дела? Гэвин, скажи, как ты сожалеешь о том, что уронил книгу в раковину. Лиззи, извинись за то, что облила ноутбук кипятком. Пусть каждый останется при своем мнении: пыталась Лиззи плеснуть воду на руку или все вышло случайно. И покончим с этим.
— Молодец, Джордж, — похвалила удивленная Рут.
— Гэвин? — позвал Джордж.
— Я подумаю, — пробурчал тот. — Но ничего не могу обещать.
— Лиззи?
— Забудь, — ответила Лиззи. — Ему слишком за многое придется извиняться. Я даже не знаю, с чего начать. И нет, я не согласна на такие условия. Лучше вернусь в коридор, — сообщила она своей семье. — Мне вообще не стоило сюда входить. — И она откинула длинные волосы назад, чтобы они не липли к разгоряченной шее. — Все это не способствует пищеварению, как сказала бы мама.
— Подожди, — окликнул ее Гэвин, глядя на Мюррея. — Прежде чем ты уйдешь, твой отец хочет что-то тебе сказать.
Мюррей повернулся и в ярости уставился на него:
— Что?!
— Эх ты, чувак, — покачал головой Гэвин.
— Мне совершенно нечего сказать, — пробормотал Мюррей. — Лиззи
— Ну и семейка, — присвистнул Гэвин. — Я считаю, вам всем следует почаще делиться наболевшим, чтобы скрытые помыслы не проявлялись в таком извращенном виде.
— Прекрати, Гэвин, — предупредил Мюррей.
— Нет, ну правда: ты целый век хранишь свой большой секрет. Дети уже выросли. Они должны знать.
— О чем? — забеспокоилась Рут.
Мюррей гневно уставился на Гэвина:
— Не смей вмешиваться в нашу жизнь! Я не нуждаюсь в твоих советах. И в ободрении тоже. Я скажу им, когда сочту нужным, и уж точно не в твоем присутствии.
— Что за большой секрет? — не унималась Рут.
— Рут, — вполголоса произнес Джордж, — не лезь.
— Но сейчас представился такой удачный случай, — напирал Гэвин. — Все собрались, а если ты вдруг расчувствуешься и подскочит давление, медработники сразу окажут тебе помощь. Я бы на твоем месте не ждал ни минуты. Хотя бы ради Лиззи. Не стоит заставлять ее и дальше нести бремя вины.
«Бремя вины?» — подумала Лиззи.
— За аварию, — словно ответил на ее мысли Гэвин. — Я случайно проговорился твоему отцу, что ты считаешь себя виновницей.
— Я тебя убью! — прошипел Мюррей Гэвину.
— Это действительно была моя вина, — заявила Лиззи. — Но я бы предпочла, Гэвин, чтобы ты не распространялся о наших разговорах с глазу на глаз.
Мюррей печально покачал головой:
— Ты не виновата в аварии, Лиззи.
Лиззи не хотела спорить с отцом. Она-то знала, что именно послужило причиной несчастного случая, но не собиралась вдаваться в подробности — их лучше оставить для разговора с психотерапевтом, которого она посещала раз в месяц.
— Я должен был уже давно открыть вам некоторые обстоятельства, дети, — с грустью произнес Мюррей.
— Хочешь сказать, что за рулем был Дэниел? — вклинилась Рут. — Это бы все объяснило.
— Нет, — ответил Мюррей. — Дэниел не был за рулем. — Он помолчал и взглянул в окно. — Вела машину ваша мать. И она была пьяна.
— Наконец-то! — произнес Гэвин.
Но дети Блэр ответили на новость молчанием. Рут поморгала, а затем взгляд у нее словно остекленел. Джордж, опиравшийся на подоконник, взъерошил волосы.
На Лиззи тупая сила этих слов подействовала как удар в живот. «Пьяна». Не «выпила чуть больше, чем надо», а «пьяна». Она пыталась вспомнить, не спотыкалась ли мама, не заплетался ли у нее язык, и на память не приходило ничего подобного. Хотя Лиззи было всего шесть лет — слишком мало, чтобы уловить последствия распития коктейлей.
Лиззи чувствовала, что отец смотрит на нее, но не могла собраться с силами и встретить его взгляд. Несмотря на открывшееся обстоятельство, она все равно ощущала себя причастной, поскольку единственная из оставшихся членов семьи находилась в доме Уайтов. Она очень хорошо знала, что ответственность может лечь тяжким грузом даже на плечи шестилетнего ребенка.