Спрут 4
Шрифт:
— Понимаю, — усмехнулась Эстер. — А этого другого человека зовут Тано, не так ли?
В глазах Эспинозы мелькнуло беспокойство.
— Да, но ни я, ни ваш муж никак не виноваты в смерти вашего отца. Он покончил с собой потому, что чувствовал себя одиноким, был в депрессии.
Эстер опустила голову. Подошла к горке, полной предметов старины. Потом взгляд ее упал на разложенную на столе географическую карту Европы. Ее внимание привлекли красные кружочки, в которые были взяты названия некоторых городов. Кроме того, каждый кружочек был соединен с другим также красной линией.
Заинтересовавшись, Эстер подошла к карте поближе и прочла названия городов, обведенные красными кружками: Гамбург, Малинво, Амстерльгартен, Ружмон, Фликерт, Банвиль, Кьяссо, Генуя, Неаполь.
Когда она прочла эти названия, ее от волнения бросило в жар. Эстер прекрасно помнила, что перечень именно этих городов появился на дисплее компьютера Треви, когда он расшифровал записи в книжечке Тано.
— Что это такое? — спросила она, изображая наивное любопытство.
— Ах, это? — улыбнулся Эспиноза. — Такая игра. Поезд должен прийти по назначению, преодолев одно за другим все препятствия на пути.
В это время, как они склонились над географической картой, игра с поездом уже началась. Длинный товарный состав с вагонами темного цвета покинул тупик возле железнодорожной станции Гамбурга, где прежде он надолго застрял, казалось, всеми забытый, и начал быстро продвигаться к югу.
Отправка этого поезда означала окончательный триумф Тано, осмелившегося выступить против Главы Семьи. А для старого главаря перестук колес вагонов этого поезда звучал тоскливым погребальным звоном.
Нитто уже принял решение убрать старика брата и занять его место. Он дал последние указания палачу Сальери. Жуткая рожа киллера выглядела как никогда кровожадной. Он взял пистолет, неторопливо и тщательно вложил обойму, расстегнул пиджак и засунул оружие за пояс.
— Пошли, — сказал Нитто.
Как обычно, старик неподвижно сидел в своем кресле.
— Сантуццо, — проговорил он, увидев Сальери, — мне сказали, что и ты тоже собираешься уехать в Америку. — От одной мысли об этом старика, казалось, затошнило. — Как же ты там сможешь жить без аромата апельсинов?
Нитто стоял перед стариком, прислонясь к стене. Сальери же находился за спиной Главы Семьи, в каком-нибудь метре от его огромной головы. Нитто пристально смотрел на Сальери и вдруг кивком подал ему сигнал.
Убийца распахнул пиджак и огромной лапищей выдернул из-за пояса пистолет. Глаза Сальери сузились, превратясь в две щелки, источающие дикую злобу. Он поднял руку. Ствол пистолета теперь находился всего в каких-нибудь нескольких сантиметрах от головы продолжавшего спокойно сидеть старика. Рука напряглась, палец был готов вот-вот нажать на курок. Но вдруг произошло нечто совершенно непредвиденное и невероятное. Сальери поднял руку чуть повыше и выстрелил четыре раза. И пули его сразили Нитто.
Бесконечно преданный старику, этот холодный и безжалостный убийца остался ему верен.
— Убери его отсюда, — проговорил с мрачным видом Глава Семьи, — смотреть противно.
Сальери взял труп Нитто за ноги и выволок
Автобус
В первую минуту директриса «Оверсиз скул» была очень удивлена посещением ее учебного заведения двумя итальянскими полицейскими. Каттани и Треви поспешили заверить ее, что не произошло ничего страшного и речь идет лишь о простой проверке. Она смотрела на них холодно и недоверчиво, но в конце концов согласилась позвать одну из воспитанниц — Лореллу Де Пизис.
Это была девушка лет восемнадцати, худенькая, черноволосая, с живыми темными глазами. Она тоже была испугана этим неожиданным визитом. У нее сжалось сердце, и она встревоженно спросила:
— Что-то случилось с отцом?
Комиссар Каттани был не слишком хорошим дипломатом. Явно через силу он выдавил из себя:
— Да, действительно, недавно с ним произошло несчастье.
— Как это — недавно? Еще вчера вечером он себя прекрасно чувствовал! — воскликнула Лорелла, и в голосе ее прозвучало неподдельное изумление.
Каттани переглянулся с Треви. Оба они ничего не понимали.
— Вчера вечером? — уточнил комиссар.
— Ну да. Вчера вечером я говорила с ним по телефону.
Это чертовски запутывало дело. Ведь Каттани полагал, что девушка — приемная дочь Тиндари. Но, очевидно, это было не так.
— Послушай, Лорелла, ты никогда не слыхала про некоего Тиндари?
— А кто это такой? — спросила девушка с гримаской.
Комиссар в некотором замешательстве почесал в затылке, не представляя, как выбраться из этого лабиринта. Кто же тот человек, который убедил Лореллу, что он ее отец? Вдруг лицо Каттани прояснилось; его осенила догадка, и он, наконец, понял, в чем тут в действительности дело.
— Послушай, — обратился он к девушке, — тебе надо поехать с нами в Италию. Это очень важно. Но сначала ты должна позвонить отцу по телефону. Вызови его и назначь встречу в детском приюте Бернардо в Милане. Мы там будем его ждать.
Приехав в Милан, Каттани сразу же поручил девушку заботам монаха-расстриги, а сам вместе с Сильвией принялся ждать появления таинственного персонажа, который придет на встречу с дочерью. Было хмурое утро, над городом навис свинцовый туман.
Сильвия и Коррадо притаились на кухне. Сильвия явно нервничала.
— Что за нелепая история, — проворчала она раздосадованно.
Вскоре они услышали скрип открываемой во дворе калитки и приближающиеся шаги. Посетитель, по-видимому, был не один. Окно кухни выходило на другую сторону, и они не могли увидеть пришедших. Однако отчетливо различали шуршание подошв по гравию двора. С равномерными интервалами, не совпадая с ритмом шагов, доносилось резкое постукивание — один из пришедших, наверно, хромал и опирался на трость.
Теперь шаги звучали в коридоре. Они приближались к кухне, и вот на пороге появился невысокий тучный старик с непропорционально большой головой и лицом, заросшим трехдневной щетиной. Он тяжело опирался на палку. Это был Глава Семьи. За ним в дверном проеме вырисовывалась громадная фигура Сальери. Прежде чем впустить, Треви подверг их тщательному осмотру и обнаружил у Сальери два пистолета.