Спрятанный дневник
Шрифт:
– Где Рушка?
– услышали они вдруг крик дяди Лекша.- Опять где-то бродит. Никогда её к обеду нет. Ты всё потакаешь, да?
– Пошла к портнихе, сейчас вернётся,- спокойно отвечала тётя Кристина.
– Опять сам тащись за сигаретами…- бушевал дядя.- Придёшь с работы совсем без ног, и сигареты нельзя выкурить, потому что любезной дочке угодно было отправиться к портнихе…
– Я сама схожу или пошлю Мирта,- сказала тётя.- А ты садись ешь суп.
– Без сигарет не сяду обедать,- проворчал дядя и подошёл к окну. Ребятам видно было, как
Тётя в испуге подбежала к окну. Когда дядя Лекш был пьян, все трепетали за косулю.
– Давно пора отправить её назад в лес,- сердито бубнил он себе в бороду.- Собакам и кошкам положено жить в доме, косуле - в лесу…
– Ты же знаешь, ради Рушки держим её здесь, только ради Рушки…
– Вот и пусть заведёт себе кошку, если ей нужно кого-то нянчить… Растим из неё какую-то размазню. Как она будет жить, такая пугливая? Сама ровно серна… От каждого шороха вздрагивает!
Дядя Лекш расправил плечи и засунул руки в карманы. Тётя Кристина опустила глаза, но тут же подняла их и посмотрела в сад.
– Лекш, а тебе не кажется, что было бы ужасно, если бы в лесах водились одни волки, лисицы и кобчики?
– спросила она едва слышно.
Дядя смутился и невпопад замахал руками:
– Эх, ты, сама не знаешь, что говоришь…
Он отошёл от окна и зашагал по кухне. Ребята слышали, как он сказал:
– Я пошёл за сигаретами…
– Пообедай сначала,- взмолилась тётя.
Но дядя Лекш в ответ только сильно хлопнул дверью.
– Хорошо, что Рушки нет,- сказал Мирт.
Петер встал.
– Сядь и не шевелись, пока он не будет на дороге,- велел ему Мирт.- Лучше, чтоб он нас не видел.
Дядя Лекш, продолжая брюзжать, вышел на порог.
– Когда я вырасту, никогда не буду пить водку,- шёпотом проговорил Петер.
Только он закрыл рот, как дядя Лекш рванулся вниз по ступенькам.
– Ложись!
– приказал Мирт.
Ребята приникли к земле. Дядя, не заметив их, прошёл в сад.
Мирт и Петер, как по команде, подняли головы и посмотрели ему вслед. Дядя палкой распахнул калитку и направился прямо к косуле; та, сразу перестав жевать сочную траву, устремила на него внимательно-насторожённый взгляд. Беспокойно прядая ушами, она неподвижно стояла на месте, словно её тонкие ножки вросли в землю. И только когда тётя крикнула в окно: «Лекш, оставь её!» - косуля вскинулась и побежала. Дядя грозно взмахнул палкой и пустился за ней вдогонку. Вдруг он сильно качнулся и грохнулся наземь. Падение ещё больше распалило его. Пыхтя и бранясь, он встал на ноги и, словно разъярённый волк, наклонив голову, вновь погнался за бежавшей вдоль забора косулей.
Тётя Кристина, закрыв лицо руками, не шевелясь стояла у окна. Мирт и Петер тоже замерли на месте.
Ласка прибежала в свой сарай, не подозревая, что это означало добровольную капитуляцию. Дядя без труда взял её за поводок и вытащил из сарая. Сперва она не хотела идти, упиралась. Но дядя, несмотря на кипевшую в нём злость, ни
Мирт уныло побрёл на кухню. С Петером он простился, договорившись, что после обеда тот приведёт Алеша.
Мама ещё не вернулась с работы. Тётя Кристина тихими, неслышными шагами молча ходила по кухне. Мирт взял с полки «Двадцать тысяч лье под водой» и сел в угол. Но ему не читалось. С тяжёлым сердцем ждал он возвращения Рушки.
Дверь тихо отворилась.
– Здравствуйте,- извиняющимся тоном сказала Рушка и взглянула на Мирта.
Он смущённо опустил глаза, уткнувшись в книгу.
– Где ты пропадала?
– каким-то чужим голосом спросила тётя.
– Долго пришлось ждать,- ответила Рушка.
– Обед давно готов,- сказала тётя, наливая в тарелку суп.- Садитесь быстро за стол!
Рушка подошла к окну и облокотилась на подоконник.
– Мама, а где косуля?
– Наверное, в сарае… Садись за стол.
– Пойду посмотрю…
И выбежала из кухни.
– Рушка! Куда ты?
У тёти Кристины задрожали руки, половник упал на плиту. Мирт ещё больше сжался.
Рушка скоро вернулась.
– Где косуля?!
– прерывающимся от бега голосом крикнула она с порога.- Скажите, где косуля?!
Тётя Кристина старалась быть как можно спокойнее.
– Рушка, садись, пожалуйста, за стол. А то суп опять остынет.
Но Рушка вихрем подлетела к Мирту и, едва сдерживая слёзы, взмолилась:
– Ну скажи же, что случилось?
Мирт в ответ только беспокойно заёрзал на стуле.
Рушка снова выбежала во двор. Тётя Кристина и Мирт слышали её шаги, удаляющиеся в сторону сада, и скрип калитки.
– Беги за ней,- с тяжким вздохом сказала тётя.- Приведи её обедать.
Мирт послушно встал, хотя не очень-то верил, что ему удастся привести Рушку.
Рушка стояла за сарайчиком и смотрела куда-то вдаль. Казалось, невидимые слёзы текут по её бледному лицу. Он позвал её, но Рушка не шелохнулась. Тогда Мирт мягко коснулся её плеча.
– Уйди от меня!
– взорвалась Рушка и топнула ногой.- Уйди!
– Мама зовёт тебя обедать.
– Уходи отсюда! Уходи! Никого мне не надо! Никого!
– Мы с тётей Кристиной не виноваты, дядя тоже не виноват…
– Все вы виноваты, все, и ты тоже… Позволил увести её… А я-то считала тебя героем…
Такого удара Мирт не ожидал.
– А может…- смущённо забормотал он,-а может, косуле самой хотелось вернуться в лес… Она уже большая… Дядя ведь знает, он лесник…
– Они не любят меня, никто меня не любит… Разве ей было плохо здесь?.. Он силком увёл… я знаю…
– Я в самом деле ничего не мог сделать,- говорил Мирт, чувствуя, что Рушка права: он действительно жалкий трус, палец о палец не ударил, чтоб защитить Ласку. И, как бы оправдываясь, сказал: - Они пошли по той дороге…