Спящая царевна. Совершенно секретно
Шрифт:
Она говорила так вдохновенно, что Андрей стёр с губ саркастичную ухмылочку — показалось, что ещё немного, и она прямо сейчас поведёт его знакомиться с богами.
— Понимаешь… — Делия подняла глаза к потолку, словно там могла найти подсказку, — в мире всё связано. В каждом живом существе есть капля Света Изначального, то, что в нас заложено Творцом мироздания, Родом. Мы называем этот свет — Ра. И в неживом этот свет тоже есть. Ра это Источник. Всё зарождается там, зарождается из Света. Свет Ра есть даже во тьме — в сумраке ночи, под толщей земли,
??????????????????????????
Андрей нерешительно передёрнул плечами.
— И да, и нет… К чему это ты ведёшь?
— Мы… — она вздохнула, словно пыталась найти нужные слова, — мы как… капли! Да, много капель в одной реке. Каждый сам по себе — капля, но вместе мы — поток, мы все соединяемся и становимся одной большой рекой. Только внутри нас не вода, а Свет Изначальный. Каждая капля — часть большой реки, река состоит из множества капель. Река — это Творец, это Источник Света Жизни, а мы все — его часть. Капли всегда знают, куда течёт река, река знает, где её капли. Поэтому я могу взять любые знания из этого мира — ведь я его часть.
— Тогда я тебе зачем? — резонно уточнил Андрей.
— Все эти знания есть внутри меня, но не здесь, не в голове, — со вздохом продолжила Делия. — А мне надо понимать разумом. Разум чист изначально, как лист бумаги. Что на нём напишешь, то и будет хранить разум. Ему нужно учиться, набираться опыта. Тогда то, что я ведаю, станет тем, что я знаю. Понимаешь?
— Ага, кажется, это называется подсознание и сознание, — кивнул Беркут. — Я про это одну книжку читал интересную. Ты не смотри, что я в лесу живу. Я не дурак. В школе учился хорошо, и сейчас в библиотеку каждый раз заглядываю, когда в Ржанке бываю. Правда, перечитал уже почти всё.
— Тогда ты должен понимать, чтобы знать, надо учиться, долго, брать по капле. Мироключ, — она снова коснулась мигающей огоньками коробочки, — позволяет взять сразу, всё запомнить, всё усвоить. Он может собирать эти знания из мира… По крохам. Но лучше всего, когда есть тот, кто уже знает, наставник, учитель. Тогда я беру всё сразу, много. Как взяла способность говорить как ты. Я вижу это как сон, образы, которые понятны твоему разуму. И мне становится больше известно, как будто я тоже давно знаю твой мир.
— Ладно, — со вздохом кивнул Андрей, — давай лезь в мою голову, если так уж хочешь! Буду твоим учителем, или кем там… Только… Как там это сделать-то? Ты говорила, можно как-то закрыть, что не хочешь показывать.
— Так очень просто, — Делия сразу оживилась, — мысленно отдай приказ, скажи: «Своей свободной волей не позволяю никому вторгаться в ту часть моей памяти, которую закрываю». И представь, что именно из твоих воспоминаний мне нельзя видеть. Необязательно все подробности. Только намёка достаточно. Наш разум мудр, а то, что помимо разума, ещё мудрее.
Беркутов кивнул со вздохом,
Делия придвинула табурет, уселась напротив, подняла руки, будто в ладушки играть собралась.
— Ну, готов?
Андрей прикрыл глаза и мысленно повторил фразу, которую она сказала. Может, где-то и переврал слегка, но суть, кажется, не в этом, а в самом его намерении.
Он открыл глаза снова. Кивнул без лишних слов, чтобы она приступала.
Царевна потянулась к нему, обхватила руками его виски, часть скул и лба. Ладони у неё — тёплые, мягкие, и касались осторожно, почти нежно. Беркутов думал, что она закроет глаза, но Делия смотрела прямо на него, и не отводила взгляда. Он тоже не стал веки опускать — лучше видеть, что происходит.
Андрей замер, ожидая, что будет дальше. Но ничего не случилось.
Сейчас он не испытывал того ужаса, что охватил его от неожиданности в машине. Да и руки царевны сейчас уже не ледяные, как у покойницы, никаких неприятных ощущений не вызывали. Даже наоборот.
То, что она сейчас так близко, касается его лица, смотрит своими бездонными голубыми омутами прямо в глаза, было не просто приятно… Это волновало, будоражило так, что сбивалось дыхание, и кровь закипала. Слишком она красивая, невероятная, чтобы спокойно сидеть вот так рядом.
Андрея как магнитом тянуло к Делии. Хотя бы просто прикоснуться… Вот так, как она сейчас… взять в ладони её лицо, осторожно, едва касаясь, провести пальцами по щеке и хотя бы на мгновение дотронуться до нежных губ… Дотронуться своими губами…
Её глаза распахнулись широко, изумлённо — тёмные омуты зрачков затопили тьмой небесно-чистые озёра.
А Беркут вздрогнул. Душой, сердцем вздрогнул, изнутри. В голову вдруг пришло, что она и эти его мысли и желания могла услышать. Вдруг его защита не помогла?
Паника охватила мгновенно, и Андрей почти физически ощутил, как закрылся уже полностью, словно дверь захлопнул, словно топором отсёк тонкие ниточки, что тянулись от души к душе, или от разума к разуму…
Делия отдёрнула руки, вздрогнула — не мысленно, а по-настоящему. С тревогой вгляделась в его лицо.
— Что такое?
— Нет, ничего, — тряхнул головой Беркутов. — Извини! Надеюсь, я ничего не испортил?
— Нет, — она всё ещё хмурилась. — Ты меня напугал… У тебя такой взгляд стал. Я подумала, что сделала что-то тебе…
— Извини, — он смущенно пожал плечами, — сам не знаю, чего я дёрнулся. Давай ещё, если надо… Я больше так не буду.
— Пока мне хватит, — улыбнулась Делия. — Спасибо тебе за помощь. Теперь у меня очень много знаний в голове. Буду просить подсказки, только по тем вопросам, которые пропустила. Это буквально на минутку — коснуться, и всё. Ты мне очень помог. Теперь я готова рассказывать про мой мир. Готова рассказать про твоих предков.
* * *