Спящая царевна. Совершенно секретно

Черпинская Надежда

А вот эти её слова неожиданно задели… Укололи болезненно, отравили ядовитым недоверием, сомнением в том, что он способен защитить. Неужели он в её глазах настолько бесполезен, что она ещё размышляет, а стоит ли вообще связываться с этим Беркутовым? Как обидно и горько такое услышать!

Но ещё сильнее царапнуло осознание того, что она может уйти. Вот так вот — решит, что может без него обойтись, и уйдет… И больше он её не увидит, не услышит, не узнает, что с ней стало. А ведь они ещё и познакомиться толком не успели…

Мучительное,

тоскливое, тёмное чувство — предчувствие потери — поднялось из глубины, пугая Андрея своей силой. И в этот миг, уже сворачивая к притаившемуся в сосняке зимовью, Беркутов отчётливо понял, что расстаться с Делией он совершенно не готов.

К ночи распогодилось. Ветерок поднялся, угнал лохматые клочки тумана.

Андрей не спал, смотрел в потолок, на котором танцевали дрожащие тени, слушал таинственный шёпот деревьев за стенами зимовья. После всего произошедшего и разговора, что случился уже здесь, в этом маленьком домишке, совсем не до сна — душа в смятении. Беркутов понимал, что отдохнуть надо, завтра будет тяжёлый день, придётся пройти намного больше… Но сон не шёл.

И соседство Делии под боком засыпанию тоже не способствовало.

Ну, как «под боком»… В зимовье на треть комнаты, от стены до стены, были сделаны нары — прочный деревянный помост в метре от пола. На нём и устроились спать. Он — у одной стены, она — у другой. Андрей отдал своей новой знакомой спальник, и Делия закуталась в него с головой.

Сейчас, покосившись в её сторону, Беркут видел лишь непонятный чёрный кокон, едва различимый в темноте. Но он-то знал, что скрыто под плотной тканью спальника — невероятно красивая, женственная, манящая… И казалось, он снова чувствует мягкое прикосновение её тёплых пальцев. Момент, когда она дотронулась, чтобы вылечить его рану, засел в памяти, как заноза.

А вот о том, как она его схватила в машине, уже как-то и не вспоминалось.

Зато теперь Андрей ловил себя на глупом желании придвинуться к ней ближе…

Нет, ничего такого! Приставать к ней он, разумеется, не собирался. Сейчас она целиком и полностью зависит от него, пусть и не торопится это признать. Кто он после этого будет, если воспользуется трудной ситуацией, в которой оказалась его царевна?

«Его царевна…» он уже не первый раз мысленно называл её так, и звучало это невероятно приятно.

Дело, конечно, не только в его отношении к Делии. Он вообще никогда бы не посмел так поступить с женщиной, вынуждать, загонять в угол.

Но желание оказаться сейчас как можно ближе будоражило и не давало покоя.

Андрей вздохнул, злясь на самого себя, поднялся и вышел на крыльцо.

Небо чистое. Алмазные искорки звёзд рассыпались пригоршнями по тёмному полотну. В горах небо особое, а звёзды такие близкие и огромные — кажется, протяни руку и нарви, как спелые кисти смородины. Каждую эту серебряную кроху Андрей знал и любил всей душой.

А эти запахи ночи…От них пьянеешь мгновенно, и никакой Ванькин "выпивон" не сравнится.

Андрей никогда

не мечтал, как многие его сверстники, уехать куда-то в крупные города, например, в столицу, стать «большим человеком». Понимал, что задохнётся там без своего леса, понимал, что никакой статус не заменит ему вот этих красот. А ещё ему всегда казалось, что быть «большим человеком» можно, и не занимая какую-то значительную должность, а можно им не быть, даже имя чины и богатства.

— Что ты не спишь? — шаги у неё лёгкие, почти неслышные, но он всё равно уловил их раньше, чем прозвенел в ночи нежный голос.

Делия опустилась рядом на ступени. В темноте глаза сверкали, как те самые звёзды в небесах.

Андрей молча стянул куртку, набросил ей на плечи, укутал.

— Так… думал… обо всём… Наш разговор не идёт из головы.

Несколько минут они сидели в тишине, слушая шепотки ночи.

— Что с тобой будет? — спросила Делия, помолчав.

Он, хмурясь, покосился на неё, не понимая вопроса.

— Ты сказал, что украл меня у воинов, которые охраняли ларец сна. И нас будут искать. Что будет, если нас найдут, если тебя поймают? Про себя я уже поняла. А ты? Чем это грозит тебе?

Андрей пожал плечами, вздохнул.

— Ничего хорошего ждать точно не стоит.

— Тебя ждёт наказание? — продолжала пытать Делия.

Он кивнул нехотя.

— Какое?

Беркутов ещё раз пожал плечами.

— Посадят, наверное… — она, конечно, не поняла, пришлось объяснить. — В тюрьму отправят. Не самое лучшее место. Там держат взаперти, в небольшой… комнатке. Всегда под надзором. Никаких прав, никакой свободы. И люди, которые тебя окружают, не очень хорошие люди. Туда отправляют за преступления, за плохие дела — убийства, воровство…

— Но почему тогда тебя отправят в эту… тюрьму? — удивилась Делия. — Ты же плохих дел не делал.

— Это ты так думаешь, а для них я вор. И место моё в тюрьме. А я туда не хочу. Я без леса жить не могу. Не зря меня Беркутом прозвали. Беркуту горы нужны, свобода! В клетке я долго не протяну. Знаешь, кто такой беркут?

Она кивнула.

— Знаю. Птица. Хорошая птица, уважения достойная, — Делия улыбнулась едва уловимо. — Красивая, сильная, гордая… У нас принято каждому роду иметь свой тотем. Тотем моего рода орёл. Так что… я тебя понимаю, Беркут!

— А что такое тотем? — заинтересовался Андрей.

— Символ, покровитель, дух… Он воплощается в образе какого-то зверя, птицы или даже растения, — охотно пояснила она. — Тотем оберегает, помогает, и он даёт понять, кто перед тобой. Вот наш род царский, и охраняет его царь всех птиц. А как ты такое прозвище получил?

— А у нас кроме имени есть ещё фамилия, это вот вроде имени всего рода, от отца к сыну переходит, — объяснил Андрей. — Наше родовое имя Беркутовы. Отец мой был Беркутов Егор, я Беркутов Андрей… Если будет у меня сын, он тоже Беркутовым станет. А приятели мои эту фамилию в прозвище Беркут превратили. Потому что…