Спящие красавицы
Шрифт:
Ри лежала на своей наре, повернувшись лицом к стене. Клаудия впервые заметила, и не без грусти, что волосы Ри стали седыми. Это касалось и Клаудии, но она их осветляла. Когда она не могла позволить себе настоящие осветлители (точнее, когда ей не удавалось убедить своих немногочисленных посетителей принести ей Нутри Блонд, ее любимый), она пользовалась РиЛемон [193] из кухни. Кислота работала хорошо, но держалась недолго.
193
бренд,
Она потянулась, чтобы прикоснуться к волосам Ри, а затем отдернулась назад с негромким криком, когда некоторые серые волокна прилипли к ее пальцам. Волокна колебались в воздухе секунду или две, а затем растаяли.
— О, Ри, — заплакала Клаудия. — Только не ты.
Но, может быть, еще не поздно; пока было лишь несколько прядей, сплетающихся в кокон в волосах Ри. Может быть, Бог послал Клаудию в B-7, пока еще не было поздно. Может, это был тест. Она взяла Ри за плечо и перевернула на спину. Волокна начинали выходить из щеки Ри и ее изъеденного шрамами лба, пряди паутины выходили из ее ноздрей и колебались в ее дыхании, но ее лицо по-прежнему было видно.
Ну, в основном.
Клаудия воспользовалась одной рукой, чтобы начать счищать это дерьмо со щек Ри, переходя с одной стороны на другую, не пренебрегая белоснежными волокнами, выходящими из ее рта, и оплетающими губы. Другой рукой Клаудия схватила Ри за плечо и начала трясти.
— Стефенсон? — Из коридора. — Заключенная, что ты там делаешь? Это не твоя камера.
— Просыпайся! — Клаудия плакала, тряся сильнее. — Проснись, Ри! До того, как ты не сможешь!
Ничего.
— Заключенная Стефенсон? Я с тобой говорю.
— Это офицер Лэмпли, — сказала Клаудия, до сих пор тряся Ри и соскабливая безжалостные белые волокна — Боже, а ведь я была на шаг впереди. — Она мне нравится, разве не так? Не так ли, Ри? — Клаудиа заплакала. — Не уходи, дорогая, слишком рано уходить!
И сначала она думала, что женщина на койке была с этим согласна, потому что ее глаза открылись, и она стала улыбаться.
— Ри! — Сказала Клаудия. — О, слава Богу! Я думала, что ты…
Только улыбка продолжала распространяться, губы тянулись назад, пока улыбка не превратилась в оскал. Ри села, прижала руки к шее Клаудии и откусила одну из любимых сережек Клаудии, маленькое пластиковое лицо котенка. Клаудия закричала. Ри выплюнул серьгу вместе с частью уха, и потянулась к горлу Клаудии.
Клаудия весила больше Ри Демпстер на семьдесят фунтов, и она была сильной, но Ри сошла с ума. Клаудия едва сдерживала ее. Пальцы Ри соскользнули с шеи Клаудии, и ее ногти впились в голые плечи большой женщины, вызывая кровь.
Клаудия начала отступать от нары к открытой двери камеры, Ри вцепилась в нее, как гипс, рыча, скрипя зубами и дергаясь из стороны в сторону, пытаясь вырваться из захвата Клаудии, чтобы наносить ей реальные повреждения. Затем они переместились в коридор, заключенные кричали, офицер Лэмпли ревела, но эти звуки были в другой галактике, другой вселенной, потому что глаза Ри выпячивались, а зубы Ри жевали в дюймах от лица Клаудии, а затем, о Боже, ее ноги запутались, и Клаудия распласталась в коридоре
— Заключенная! — Кричала Ван. — Заключенная, отпусти!
Женщины кричали. Клаудия не могла, по крайней мере, поначалу. Крик набирал силу, и она в нем нуждалась, чтобы остановить сумасшедшую — демона. Только ничего не вышло. Этот щелкающий рот закрывался и открывался. Она могла чувствовать запах дыхания Ри и видеть капли слюны Ри, с крошечными белыми волокнами, танцующими в каждой капле.
— Заключенная, я достаю оружие! Не заставляй меня стрелять! Пожалуйста, не заставляй меня делать это!
— Застрели ее! — Кто-то кричал, и Клаудия поняла, что кто-то — это она. Оказалось, у нее все-таки хватило сил. — Пожалуйста, офицер Лэмпли!
В коридоре прогремел сильный взрыв. Большая черная дыра образовалась во лбу Ри, прямо посреди сетки рубцовой ткани. Ее глаза подкатились, как будто она пыталась рассмотреть, кто ее застрелил, и теплая кровь разбрызгалась по лицу Клаудии.
Последним волевым усилием, Клаудиа отпихнула Ри. Ри упала на пол коридора с мягким стуком. Офицер Лэмпли стояла с расставленными ногами и держала перед собой пистолет, зажатый в обеих руках. Дым из дула напомнил Клаудии о белых волокнах, прилипших к пальцам, когда она расчесывала волосы Ри. Лицо офицера Лэмпли было бледным, за исключением фиолетовых мешков под глазами.
— Она собиралась убить меня, — прохрипела Клаудия.
— Я знаю, — сказала Ван. — Я знаю.
Глава 17
На полпути в город, Клинт Норкросс задумался, что заставило его заехать на парковку закусочной Олимпия и припарковаться рядом с вывеской, на которой было написано: О, Боже, попробуй НАШ яичный пирог. Он достал телефон и набрал ХИКС. У Клинта не оказалось его номера, что говорило о его отношениях с заместителем начальника Дулингского исправительного учреждения. Он прокрутил дальше и нашел ЛЭМПЛИ.
Лэмпли взяла трубку со второго гудка. Голос у нее был запыхавшийся.
— Ван? Вы в порядке?
— Да, но вы ушли прямо перед фейерверком. Слушайте, Док, я вынуждена была кое-кого пристрелить.
— Что? Кого?
— Ри Демпстер. Она мертва. Ван объяснила, что произошло. Клинт, ошеломленный, слушал.
— Иисусе, — сказал он, когда она закончила. — Вы в порядке, Ван?
— Физически не пострадала. Эмоционально ушатана в хлам, но вы позже сможете меня пропсихоанализировать. — Ван издала сильный водянистый звук, продувая нос. — Есть кое-что еще.
Она рассказала Клинту о жестоком противостоянии между Энджелой Фицрой и Эви Блэк.
— Меня там не было, но часть противостояния я видела на мониторах.
— Хорошо, что вы это сделали. И Клаудия. Похоже, вы спасли ей жизнь.
— Это было не очень хорошо для Демпстер.
— Ван…
— Мне нравилась Демпстер. Если бы вы раньше спросили меня, я бы ответила, что она последняя женщина здесь, у которой могло снести крышу.
— Где ее тело?
— В подсобке. — Голос Ван звучал пристыжено. — Это все, что мы смогли придумать.