Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны
Шрифт:
Немцы порицали своих итальянских союзников не слишком сильно. Тем не менее один их комментарий кажется довольно справедливым: «Даже несмотря на то, что мало кто из командиров хотел воевать, и даже несмотря на то, что некоторые части (например, итальянская артиллерия) все же хорошо зарекомендовали себя, ничего не осталось от согласованного руководства и боевой эффективности. Итальянский солдат был усталым, недисциплинированным, и у него не было цели. В результате итальянские части очень редко успевали в сражениях и большей частью являлись только помехой» [130].
В «Операциях на Сицилии и в Италии» говорится о «всеобщем дезертирстве итальянских солдат, которые сдавались при первой возможности. За десять дней 6–я
Однако некоторые итальянские подразделения сражались, и многие сбитые с толку крестьяне, одетые в военную форму и мало знающие, для чего велась эта война и почему они воевали, бесславно погибли.
Генерал Гуззони, слабый лидер, тем не менее оказался прав больше, чем Кессельринг, оценивая намерения союзнических сил перед вторжением. Именно по настоянию Кессельринга ядро 15–й танковой гренадерской дивизии, находившейся в Восточной Сицилии, было переброшено на запад острова непосредственно перед вторжением. Кессельринг считал, что одна десантная операция союзнических сил будет проведена на западе; Гуззони точно определил, где произойдет вторжение. Кессельринг ошибся, и его ошибка частично стала причиной «первоначального разброса сил «Оси», что значительно уменьшило возможности для успешной обороны» [132].
При всем при этом теперь становится ясно, что успешная оборона Сицилии силами, которыми в то время обладали страны «Оси», была невозможна; немцев подавили простой силой.
Во время сражения немцы все время подчеркивали трудности, касающиеся их средств связи. Их несоответствие, несомненно, сыграло роль в том, что контратаки держав «Оси» на первые береговые плацдармы союзнических сил носили запоздалый и несогласованный характер. Передача приказов в отдельные подразделения оказалась ненадежной, запоздалой и непостоянной. Не было наземных кабелей связи, а радиосвязь оставалась плохой и постоянно прерывалась – частично из – за горного рельефа местности, частично из – за местных природных явлений, частично из – за недостаточного количества и плохого качества немецкой сигнальной аппаратуры, которая была бы подходящей при ведении сражения на ровной местности, а не в горах. Немцам постоянно приходилось использовать курьеров и офицеров связи, которые часто запаздывали, потому что мосты были разрушены и совершались воздушные налеты; приказы часто приходили в малые подразделения устаревшими. На Сицилии управление немецкими сухопутными подразделениями было таким же, как при Наполеоне, который руководил своей Великой армией более века тому назад.
Ошибки немецкого командования и системы руководства выявили еще больше высокую степень обученности и инициативности, а также технической «смекалки» немецких офицеров и унтер – офицеров. Малые немецкие подразделения в общем знали мало о плане задержки и эвакуации, разработанном генералом Хюбе; они, не получая приказов, действовали в соответствии с планом и играли «на слух», отходя по собственной инициативе, как им это подсказывала ситуация.
Однако Сицилия, которая вновь подтвердила силу германской армии, ее хорошую обученность и высокий профессионализм, должна была стать одним из последних полей сражения, на которых можно было проявить живую инициативу, не поддающуюся политическому контролю [133]. По мере продолжения Второй мировой войны приказы Гитлера «не отступать», его попытки удержать все вели к утрате его завоеваний. На Сицилии германская армия одержала моральную победу и провела очень успешную операцию по сдерживанию противника и эвакуации в значительной степени благодаря тому, что командующий генерал Хюбе практиковал в войсках инициативу без ограничений.
Сицилия ни для одной из сторон не стала дорогой к славе. Союзники, которые достигли максимума сил на суше в 467 000 человек, сдерживались
В последующие годы Второй мировой войны мертвая рука Гитлера и громадная подавляющая тяжесть продукции из «арсенала демократии» Соединенных Штатов обрекли Третий рейх на поражение. Простая масса солдат и металла подавила немцев на Сицилии и решила их судьбу в последующих кампаниях.
Глава 7
Тарава – школа храбрости
20–23 ноября 1943 г
20 ноября 1943 года тропические буруны вокруг тихоокеанского острова, о котором мало кто из американцев слышал, вспенились кровью. Операция «Гальваник», одно из знаменитых сражений Второй мировой войны, добавила в историческую книгу новое название – Тарава – эпическую поэму из рифов и песков, ставшую еще одним славным эпизодом в Илиаде морских пехотинцев Соединенных Штатов.
Долгая дорога назад из Пёрл – Харбора едва лишь начиналась в ноябре 1943 года. Японский флаг с восходящим солнцем еще развевался над Уэйком на Филиппинах, прекрасных островах Малайского барьера и южных морей. Начиная от легендарной крепости Трука в центре тихоокеанской Микронезии сеть из Каролинских, Марианских, Маршалловых островов и островов Гилберта с их аэродромами, пирсами для гидросамолетов и платформами для орудий контролировала центральную часть Тихого океана, создавая преграду на прямом пути к воротам Японии.
За Гуадалканал шла борьба, и он был завоеван; большинство Соломоновых островов захватили союзники, а неопытные солдаты Макартура, которым досаждала малярия, агрессивные пиявки джунглей, тропические язвы и японцы, бьющиеся до смерти за грудами мертвых тел, одержали победу в первых новогвинейских кампаниях. В конечном счете, когда союзнические армии сражались в Италии, а вооруженные силы Советской России неумолимо двигались на запад, флотилии военно – морских сил, достигшие такой мощи, какую мир никогда раньше не видел, собирались в обратную дальнюю дорогу.
Операция «Гальваник» была задумана не как нанесение удара с быстрым отходом, а как кампания по захвату или завоеванию – в первый раз за современную историю – некоторых хорошо укрепленных коралловых атоллов, представлявших собой внешние укрепления японских островных цитаделей, которые контролировали центральную область Тихого океана. Впервые после разгрома в Пёрл – Харборе, почти через два года, Соединенные Штаты должны были использовать свою сильную правую руку в Тихом океане и открыть новый подход к Японии.
До кампании на островах Гилберта (из которых Тарава стала местом главного сражения) наступление американцев в Тихом океане ограничивалось Гуадалканалом и атакой генерала Дугласа Макартура в юго – западной части Тихого океана из Австралии с продвижением по длинной лестнице от архипелага Бисмарка и Новой Гвинеи в направлении Филиппин. Каждая ступенька на крупных массивах суши близ Австралии должна была быть тщательно выверена; наступление Макартура никогда не опережало действий воздушных сил, базирующихся на суше, и, когда было возможно, он обходил японские гарнизоны, оставляя их на задворках войны.
Но маршрутом Макартура был долгий путь домой, а маршрутам снабжения до Австралии и наступлению по линии архипелаг Бисмарка – Новая Гвинея – Филиппины постоянно угрожали с флангов воздушные и морские силы Японии, базировавшиеся на островах Микронезии. На конференции в Касабланке было предварительно согласовано (хотя и с оговорками) начало наступления в центральной области Тихого океана для защиты фланга атаки Макартура и для установления более прямого пути на Филиппины, к побережью Китая и к Японии. А на четырехсторонней конференции в Квебеке 24 августа в качестве первого шага были предложены острова Гилберта.