Среди туманов и снов
Шрифт:
До меня доходили слухи о страшной тюрьме, что находится прямо во дворце. Но о ней даже малолетние дружки Джей болтают.
Еще маги носят разноцветные мантии. Целители ходят в изумрудно-зеленом. Боевые маги в сером, красном и черном, в зависимости от способностей. Вот только, что это за способности – никто никогда не говорил. Еще девушки маги прокалывают уши и носят серьги.
Но самое главное, если появились магические силы, то этого ни в коем случае нельзя скрывать. Иначе станешь предателем. Тебя найдут и посадят в ту самую страшную тюрьму.
Я тихонечко всхлипнула, собираясь зарыдать. Но тут взгляд упал на пузырек с микстурой, что стоял рядом с кроватью. Вот оно! Конечно же! Я испытала несказанное облегчение. Это все маг виноват. Его проклятое зелье так подействовало, что заставило меня молоть чепуху. Небось сварил летучую мышь, пробормотал заклинание, а я эту гадость пью. Вот и результат.
Найдя разумное объяснение, я решила немедленно поделиться своей догадкой с родителями. Они поймут и успокоятся. Мы все вместе посмеемся над этой неприятностью.
Выльем микстуру, и все наладится.
Десять лиранов зря потрачены, их, конечно, жалко. Но, может, получится призвать мага к ответу, если отец пожалуется во дворце.
Я сгребла пузырек и выскочила из комнаты:
– Мама! – крикнула я, вбегая в столовую, и осеклась…
Помимо родителей в комнате находился еще один человек.
Тот самый маг с перекрестка.
– Тебе велено было сидеть у себя, – почти взвизгнул отец. – Пошла прочь!
Маг повернул голову и наши глаза встретились.
Пузырек выскользнул из враз ослабевшей руки и разбился. Осколки брызнули во все стороны. На полу образовалась пурпурное озерцо.
Глава 3
Я стояла не в силах сдвинуться с места. Значит, у меня все-таки открылись магические способности и за мной пришли. Но как они так быстро узнали? И раз не мы сообщили, значит, папу отправят на войну.
Маг отвернулся и взглянул на отца с матерью:
– Очевидно, у вас есть еще одна дочь.
Что? О чем это он? Что ему надо от Кристы? Но она не проявляла никаких признаков…
Отец поднялся.
Маг был сильно выше ростом. Отец рядом с ним выглядел щуплым и взъерошенным, но приосанился, расправил плечи и с достоинством сказал:
– Я прошу вас покинуть этот дом. И больше никогда нас не беспокоить.
Парень не сдвинулся с места, продолжая сверлить отца взглядом. А тот, осмелев совершенно, продолжал:
– Магам нет места в этом доме. Вы никогда, слышите, никогда не получите разрешение встречаться с моей дочерью. Как у вас наглости хватило заявиться вот так.
– Хочу заверить, у меня самые серьезные намерения.
Так вот в чем дело, у него, значит, тоже любовь. Пользуясь тем, что обо мне забыли, я так и осталась в комнате.
– Я кое-что знаю про ваше племя. Знаю о ваших бесстыдных нравах. Нет, что вы о себе возомнили, думаете, можно являться вот так к честным
Кажется, маг улыбнулся. Нагло.
– Как и я. Мы оба служим его величеству. Каждый в меру своих сил и способностей, – в голосе слышался явный сарказм.
Ясно, чьи способности маг ставит выше. Это было весьма неучтиво.
– Если вы сейчас же не уйдете, я позову стражу. Я буду жаловаться!
Позади скрипнула ступенька. Криста услышала отголоски разговора на повышенных тонах и не утерпела. Взгляд ее метался от отца к магу, она прижала руки к груди. Выражение страха на ее лице сменилось короткой вспышкой ликования.
Маг не стал дожидаться, когда отец исполнит угрозу и позовет стражу, сам пошел к выходу. Но по удаляющейся спине можно было прочесть, что если бы кто-то захотел его отсюда выставить, то этому кому-то не поздоровилось бы.
Служанка услужливо открыла перед ним дверь. В проеме маг замер, повернулся и сказал, обращаясь к Кристе:
– Меня зовут Калеб. Я из чернокнижников. И у меня свой дом на улице Безымянных магов. Захочешь, приходи.
– За кого ты принимаешь мою дочь!
Папа бегом преодолел прихожую и вытолкал Калеба на улицу. Тот впрочем не сопротивлялся. Отец сам захлопнул дверь. Несколько раз глубоко вздохнул. Это было как затишье перед грозой. И буря не заставила себя ждать.
– Это все ты виновата, – обличающий перст указывал на маму. – Я знал, что нельзя звать магов в дом. Пролезет один, за ним придут другие. И вся жизнь покатится к троллям. Эленика, ты слишком много им позволяешь! До чего мы докатились. Распущенность и непристойное поведение. О чем ты думала, Криста, когда расточала этому… этому… тролльему… этому магу авансы.
– Говори тише, милый. Что подумают соседи.
– Является к нам на порог, видите ли, у него чувства.
Криста всхлипнула.
– Успокойся, дорогой. Я уверена, что это все недоразумение.
Лицо отца пошло красными пятнами.
– Может быть, это розыгрыш. Он же даже не знал ее имени.
Мама не сдавалась. Она сохраняла присутствие духа и никогда не поддавалась панике. А еще мастерски выгораживала Кристу, хоть и кинула на нее недовольный взгляд, который означал: «отец уйдет во дворец, и мы поговорим».
– Нет, это не недоразумение, – прошипел отец. – Это глупость. Замуж! Срочно замуж! Чтобы никаких мыслей о всяких там блондинах в мантиях.
Тут Криста не выдержала и бурно разрыдалась.
– Сын Седрика весьма достойный молодой человек.
– Нееееет, – завыла сестрица, – я его не люблю.
– Ох, а кто тут говорит о любви! Брак – это не какие-то “чувства”, которые сегодня есть, а завтра – улетучились. Аааа!
Отец заметался по дому, мы все бросились за ним следом. Криста голосила, как неупокоенный дух, все повторяя, что она не выйдет за сына Седрика. Мама призывала отца быть благоразумным. А я просто слонялась за всеми. А папа хватал книги, которые подворачивались под руку, и швырял их в камин: