Срок для Бешеного
Шрифт:
— А меня — Шурочка! — чуть жеманничая, проворковала она. — А выращивают таких во Володимире! — Она подмигнула и тут же крикнула: — Розочка, иди познакомься с дядей Савелием!
Буквально через минуту, держа в одной руке за ногу огромную куклу, в другой — пластмассовый трактор, девчушка лет пяти выбежала к ним в коридор. Мгновенно оценив обстановку, бросила в сторону свои игрушки и буквально запрыгнула на руки Савелию.
— Меня Розочкой зовут, а тебя как? Она погладила ручоночкой по щеке Савелия и тут же со всей непосредственностью воскликнула: —
Все вокруг рассмеялись, а Савелий смущенно провел рукой по щеке: действительно, подзарос чуток.
— Она кого хочешь смутит! — заверила хозяйка дома, пытаясь забрать ее у Савелия, но девочка обхватила его за шею и не хотела идти к матери. — Вот любит мужиков, хоть убей! Дай же дяде Савелию раздеться, доченька!
Вероятно, этот довод убедил девочку, и она позволила матери взять ее с рук смущенного Савелия, который, прежде чем раздеться, вытащил из свертка огромную коробку шоколадных конфет и протянул девочке.
— Ну, теперь любовь до гроба! Что-что, а конфеты мы любим! Да, доченька?
— Конечно же, любим, но ты всегда больше кушаешь, чем я! — с серьезным видом заявила Розочка.
— Ну вот, и до матери добралась! — покачала головой женщина. — Раздевайся, Савелий, не стесняйся и не бойся: мы только на язык такие смелые!
— Я думаю, не, только на язык! — улыбнулся Савелий и протянул сверток Сергею, который стоял в дверях и, довольный, наблюдал за шутками своих домочадцев.
— Что это? — пожал плечами Сергей, принимая тяжелый сверток.
— Я же говорил, припасы! Фрукты, шампанское, коньяк, колбаска…
— Да вы с ума сошли! — всплеснула женщина руками. — Идете в гости и накупаете продуктов, а то у нас ничего нет…
— Вы? — усмехнулся Савелий.
— Ну ты! Какая разница! — Она была явно обижена.
— Да, земляк, ты тут маху дал! — недоволен был и Сергей.
— Бросьте, ребята, я же от чистого сердца! — повторил Савелий слова Сергея, сказанные в машине.
— Ладно, я сам виноват: не догадался, зачем он у «Праги» тормознул… Все, ехать пора!
— А может, пусть стоит: не думай, деньги есть!
— Снова ты со своими монетами… Мне же машину напарнику нужно будет отгонять. — Он задумался. — Короче, звоню сейчас ему, если он дома, то через час вернусь, а если нет, то часа через три-четыре… Пока, Рыжик. — Он чмокнул жену в щеку, передал ей пакет, хлопнул на прощанье Савелия по плечу и быстро вышел.
Савелий снял полушубок, шапку, пригладил торчащие волосы и пошел туда, где скрылись мать с дочерью.
— Пока я ужином занимаюсь, ты, Савелий, давай в ванную, там все есть: и мочалка, и мыло, и полотенце,
— А чем побриться есть?
— Ага, стыдно стало? — воскликнула девочка и захлопала в ладошки.
После ванны, свежевыбритый, Савелий почувствовал себя каким-то удовлетворенным и посвежевшим. Ему хорошо было в этом счастливо мирном и уютном доме. Но особенно волновала Савелия неожиданная нежность ребенка. В какие
Время пролетело настолько незаметно, что когда взрослое женское население квартиры стало настаивать на том, чтобы детское население отправлялось спать, то Савелию не меньше, чем девочке, не хотелось расставаться, и они вдвоем уговоримте маму Шуру продлить игры еще на полчаса.
Вскоре пришел и отец, который чуть не обиделся на Савелия за то, что он не притронулся ни к пище, ни к рюмке, дожидаясь его с работы. Его недовольства хватило только до второй рюмки, и они сидели за столом чуть ли не до рассвета, вспоминая свою прошлую жизнь, Как ни странно, но жизнь Шуры, точнее ее детство, почти полностью совпадала с жизнью Савелия: рано потеряла родителей, затем детдом, трудная жизнь после детдома и эмоциональный срыв, окончившийся лишением свободы… Этот ночной разговор настолько сблизил их, что они казались друг другу родными. Шура и Сережа предлагали различные варианты устройства его будущей жизни. Это не могло не растрогать Савелия, и был момент, когда он с трудом удержал слезы…
Спать они разошлись в четвертом часу. Савелий мгновенно уснул.
Он проснулся от ощущения, что на него кто-то смотрит. Не сразу сообразив, где находится, Савелий прислушался, не решаясь открыть глаза.
— Розочка, не мешай дяде Савелию спать: он очень устал! — услышал Савелий голос Шуры и сразу же все вспомнил.
— Мамочка, ну как я ему помешаю, если только сижу и смотрю на него, и все… — прошептал в ответ совсем рядом детский голос.
— Иди поиграй в детской, а когда он проснется, то я позову тебя.
— Нет, мамочка, я хочу здесь сидеть, и когда он откроет глазки, чтоб увидел меня! — возразила она шепотом.
«Господи, чем же он заслужил такую любовь чужого ребенка?» Он не выдержал, открыл глаза и протянул руки к девочке. Ни слова не говоря, она тут же бросилась к нему, прижалась щекой к его шраму и тихо прошептала:
— Я жду-жду, а ты все не просыпаешься и не просыпаешься… Тебе больно здесь? — спросила она, осторожно притрагиваясь пальчиком к его шраму.
— Нет, совсем не больно! — улыбнулся он.
— А это ты с мальчишками подрался?
— Нет, с дерева упал и окорябался…
— Вот и я говорила Сашке, что можно с дерева упасть и будет больно-больно! — рассудительно проговорила она.
— Все-таки разбудила, негодница! — воскликнула Шура, входя в комнату.
— А вот и годница! Годница! А дядя Савелий сам проснулся! Правда ведь, сам? — Розочка посмотрела на Савелия голубыми глазенками, которые могли вот-вот заплакать…
— Ну конечно сам! — подтвердил он. — Сергей тоже встал?