Срок для Бешеного
Шрифт:
Из дверей кухни вышел плотный, с впавшими глазами зек в короткой белой куртке повара.
— Митяем ты интересуешься? — спросил он.
— Ну…
— Земляк, что ли? — снова спросил тот несколько настороженно.
— Ты что, кум — допросы мне устраивать? Митяй здесь или в ШИЗО пошел? — разозлился Савелий.
— В больнице Митяй… — тихо заметил тот и с жалостью поморщился.
— Заболел, что ли?
— Вчера ночью… кто-то поленом… по голове! Зашивать пришлось, твари мокрожопые! — Он со злостью
До боли стиснув зубы, Савелий простонал от ярости. Он сразу понял: произошло то, чего опасался сам Митяй. И Савелий, именно Савелий, виноват в этом. Повернувшись, он медленно направился к бараку. Проходя мимо входа в столовую, над которым нависла металлическая лестница с перилами, ведущая на второй этаж, где расположились библиотека и комната художника, Савелий приостановился и резко стукнул кулаком по железным перилам.
— Ну, — он грубо выругался, — держитесь, все равно узнаю, кто расправился с ним!
В этот момент его кто-то хлопнул по плечу. Савелий быстро обернулся и увидел перед собой невысокого упитанного зека лет тридцати. Что-то знакомое промелькнуло в его лице, но Савелий решил, что просто показалось. Пожав плечами, хотел идти дальше, но парень, уставившись на него, снова шлепнул его по плечу.
— Да пошел ты… — Савелий машинально толкнул его в грудь, парень не без труда удержался на ногах, но вновь стукнул его по плечу, на этот раз с добродушной усмешкой. Савелий разозлился и хотел уже серьезно приложить надоедливого, как неожиданно услышал знакомый голос:
— Чертушка! Ты будешь узнавать или нет? А, Говорок?
— Кошка?! — неуверенно прошептал Савелий, веря и не веря, затем радостно обхватил его с криком: — Кошка! Как же это? Дружан мой!
— Отпусти, медведь, задушишь! — смеялся тот, хлопая его по спине. — Кто вчера сказал бы, что тебя здесь встречу, ни за что не поверил бы!..
Савелий опустил его на ноги, но продолжал обнимать за плечи, словно боясь выпустить из рук, чтобы тот не исчез.
— Как же я рад тебя видеть! — Впервые за долгие месяцы Савелий улыбался.
— Идем ко мне, я же художником зоны… — Кошка подтолкнул Савелия к железной лестнице, и они стали подниматься наверх…
Комната, куда его завел Кошка, была достаточно большая, но заваленная различными стендами, плакатами, многочисленными банками с красками, кистями всевозможных размеров, самодельными приспоблениями для черчения и чего-то другого, так что свободного места почти не было — лишь пространство у рабочего стола. Савелий обратил внимание на какое-то странное устройство. Кошка пояснил:
— Это пресс… Я же еще и книги переплетаю, жить-то как-то надо и по возможности кушать хлеб с маслом… Садись, чифирить будешь?
— Боюсь, хлестанет: без ужина остался, — поморщился
— Ну, это поправимо… — Кашка быстро залез в тумбочку и вытащил оттуда банку ставриды, баклажанной икры, конфеты, хлеб. Из своего «холодильника», за форточкой, достал пачку сливочного маргарина. — Давай хавай, не стесняйся, а я пока чифир сварганю…
В торце комнаты, за шторкой, оказалась раковина с краном, рядом — полочка с розеткой. Наполнив пол-литровую банку водой. Кошка сунул в нее самодельный кипятильник из графитовых пластин и воткнул в розетку. Пластины сразу покрылись пузырьками, и раздалось негромкое, уютное гудение.
Савелий с жадностью набросился на пищевое «богатство», уплетая за обе щеки. Взглянув на него, Кошка с жалостью покачал головой:
— Здорово ты сбледнул с лица! Так исхудал, что с трудом узнал… Смотрю: ты или не ты? И вдруг твой голос услышал… кого это ты так, по матушке, вспомнил?
— Ты Митяя знаешь?
— Баландера ШИЗО? Конечно… Не повезло пацану: измордовали его вчера шерстяные… И знаешь, странно мне это, они его обычно сами подогревают, с его помощью с трюмом связь держат, а тут…
— За меня пацан пострадал…
— Не понял?
— Со мной во время базара засекли… Это же он меня предупредил, что Аршин…
— Погоди! — Кошка стукнул себя по лбу. — Какой же я идиот! Как же я сразу не дотумкал? Я же за тебя и слышал! Так ты и есть Бешеный? Савелий пожал плечами.
— И Арагону ты втер? Молодец! Такая сволочь!.. Ко мне тоже подкатывался… Постой, он же сегодня выходит!
— Сегодня? Значит, уже вышел: днем забирали… — Савелий нахмурился. — Значит, сегодня… — задумчиво повторил он.
— Эта падаль так не спустит: мстить будет…
— Митяй и сказал, что в день выхода заявится.
— Да?.. Здесь кровью пахнет…
— Его кровью! — Савелий стукнул кулаком.
— Это серьезнее, чем ты думаешь… — Кошка встал и нервно начал мерить свободное пространство комнаты.
— Не штормуй! «Закон моря» забыл? — криво усмехнулся Савелий, несколько осоловевший от обильного угощения.
— "Плыть даже с пробоиной во все днище!" Нет, не забыл, но здесь, к сожалению, не судно, не море… Тем более за то, что и ты можешь сотворить с ними, — раскрутка… У тебя сколько?
— Срок?.. Девять…
— Ну вот! Тебе нужна добавка?
— Мне все равно! — жестко ответил Савелий.
— Ты что, Говорок? Что с тобой?
— Ничего!
— Тебя словно подменили… Откуда в тебе это безразличие? Ты же всегда пер по бездорожью, да еще и против ветра! — Возбужденный, Кошка даже не заметил, как начал кричать.
— Против ветра? Против ветра — себя обделаешь, — тихо проговорил Савелий и усмехнулся, но тут же в глазах появилась злость: — Не суетись! Все будет хоккей! Как говаривал наш боцман.