СССР 2010. Иди, товарищ, к нам в колхоз!

Широков Алексей

– Нельзя так, сынок, – взяла меня за руку мама. – Это семья твоя. Родичи. Твоя кровь. Нельзя родным ругаться. Случись что, только они помогут и поддержат.

– То-то я смотрю, нас прям поддержали так поддержали, – хмыкнул я, успокаиваясь и пальцами начиная разглаживать ложку, приводя её в прежнее состояние. – Доверие и поддержка должны быть обоюдными. Как и уважение.

– Все ошибаются, Сёмушка. – Мама погладила меня по голове и выдала новую ложку. – На, а эту отдай мне. Совсем бугаём стал, что ж с тобой делать-то теперь. Всю посуду так перепортишь. Все ошибаются. И надо уметь простить и начать с чистого листа. Я простила. Мы с Дмитрием

Ивановичем посидели, поговорили, Пашу вспомнили, какой он был. Вылитый ты. Смотрю сейчас на тебя, а вижу его. Тоже резкий, категоричный. Чуть что не по его, так и сказать может, и двинуть. Меня правда, никогда не трогал. Даже поругаемся, он плюнет и курить уйдёт. Потом возвращался, обнимал. Столько лет прошло, а как сейчас помню.

– Ладно, – я выдохнул, снова принимаясь за борщ, – как скажешь. Я помирюсь с генералом. Но если он тебя обидит…

– Не обидит, – улыбнулась мама. – Дмитрий Иванович скучает по Паше. А ты его сын. Так что не переживай, всё будет хорошо.

– Твои слова бы да Богу в уши. – Я взял очередной кусок хлеба. – На работе всё в порядке? Никто не мешает?

– Слава Богу, нет, – покачала головой мама. – Наоборот, даже если есть проблемы, все улыбаются, мол, вот у вас тут неправильно, мы в следующий раз зайдём, подправьте, пожалуйста. И документы подписывают буквально день в день. Мне даже боязно. Сейчас вон с городом закончили почти, последние точки на Родниках открыли, уже с Бердском и Искитимом работаем, Каргат и Куйбышев на очереди. Крутимся как белки в колесе, даже вздохнуть некогда. Задал, ты мне, сынок, задачку под старость лет.

– Мам, я тебя умоляю, – я уставился на неё как на приведение. – Какая старость?! Ты у меня красавица в самом расцвете! Я тебя ещё замуж выдам!

– Да какой замуж!!! – замахала руками мама. – Глупости какие! Вот ещё, чего не хватало!

– Не глупости! – Я набычился. – Тебе тридцать шесть. Это вообще не возраст. Ты ещё мне брата родишь, но лучше сестричку. Давно мечтал, буду её баловать.

– Сёма, да что ты такое говоришь-то?!! – покраснела мама, пряча лицо в руках. – Господи, стыдно-то как!

– Чего тут стыдиться? – я даже опешил немного. – Это жизнь, мам. Тебе рано хоронить себя, а если генерала боишься, то зря. Не его это собачье дело. И пусть только попробует сунуться, я ему это быстро объясню. Ухажёры-то у тебя есть!

– Семён!!! – В руках мамы появилось полотенце. – Мал ещё, мать поучать!!!

– Всё, всё, молчу! – Я в наигранном испуге поднял руки, но не удержался. – Когда появятся, ты сразу их не гони. Дай шанс. Серьёзно, мам. Ты теперь завидная невеста, директор крупной сети быстрого питания. Так что выбирай с умом, но выбирай. Всё, убежал! Очень вкусно, как всегда! Чуть язык не проглотил.

– Куда?! – всполошилась мама. – А второе?!!

– Потом! – я вытер руки, чмокнул её в щёку и унёсся собираться. – Всё потом! Пока время есть, надо Шилова навестить и Иосифа Эмильевича. А то учёба начнётся, будет вообще не до этого!

– Так и скажи, что по девкам собрался, – заворчала мама, убирая со стола. – Бабник ты, Сёма. Кобель. А связался с такой девочкой. Думаешь, Сикорский станет это терпеть?

– А это не его дело. – Я уже натянул джинсы, футболку, куртку и обувался, держа в руках шлем. – Мы с Сонькой сами разберёмся. Она далеко не дура и всё понимает. А с Сикорскими я сам поговорю. Вот буквально завтра к ним собирался. Так что не волнуйся, всё будет чики-пуки. Всё, я убежал!

Не то чтобы

мне действительно так срочно нужно было пообщаться с партнёрами по бизнесу, скорее я просто устал ходить строем и сейчас хотел отдохнуть, почувствовать себя свободным. Нет, я понимаю, что для местных в этом нет ничего особого, да и я сам уже привык, но всё-таки три недели жёсткого контроля – это перебор. Особенно учитывая, что мне всё-таки не шестнадцать, пусть даже мне и нравилось быть подростком. Хотя в этом возрасте как раз наоборот, подростковый бунт цветёт и пахнет, а у меня его не наблюдается от слова совсем, но зато просто вредности хватает. Короче, плевать, я просто решил развеяться, погонять на байке, может, на море съездить. Потом к Лене заскочить… или нет. Не знаю, решу по ходу. И нет, это не совесть, хотя и она тоже. Скребёт душу, падла, что делать – не знаю.

Байк ждал меня возле подъезда. Тоже показатель эпохи, а точнее, страны. Да, могли пацаны угнать покататься, но, так как все знали чей, трогать боялись, но это был максимум, что могло с ним случиться. Не то чтобы преступности в Союзе совсем не было, она имелась и ещё какая, но при этом всё равно обычные люди были куда более открытыми и честными. Грубо говоря, шло чёткое расслоение, или ты вор, или нормальный человек. Так что можно спокойно оставить машину или мотоцикл, никто не тронет. А если уж захотят угнать, то тут уж и из гаража свистнут, без проблем.

Естественно, просто так уехать мне не дали. Несмотря на рабочее вроде как время, тут же нашлись соседи, у которых появилась масса важных дел во дворе, и пришлось отвечать на сотню вопросов об «Артеке», делах, появившемся деде-генерале и тому подобном. И ведь не пошлёшь, точнее, сделать это несложно, но потом не отмоешься. А репутация в Союзе – вещь посильнее, чем «Фауст» Гёте. Раз замажешься, так всю жизнь вспоминать будут, на какие бы высоты ты ни поднялся. Так что пришлось отвечать, обстоятельно докладывая бабкам, что там в Крыму, стоит ли, почём рыба, тёплое ли море, видел ли я Леонтьева, ведь по телевизору сказали, что он должен был в Крыму выступать, если не видел, то почему, ну и тому подобное. Вырваться смог только минут через двадцать, а это, знаете ли, почти мировой рекорд, вскочил на верный байк и дал газу, уносясь из страшного двора куда глаза глядят.

Мотор сыто урчал, неся байк по улицам родного города. Правда, особо разогнаться не получалось, несмотря на лето, дороги были забиты автотранспортом, пусть даже в основном довольно старыми «жигулями», «москвичами» и прочими «запорожцами», но и новых машин хватало. Как наших, так и китайских. Азиатские товарищи всё активнее включались в мировую экономику, пусть даже звание главной мастерской мира перекочевало в Индию. Зато у китайцев товар более качественный, компартия лютует, вон опять говорят, директора какого-то завода к стенке поставили. Брак гнал.

Но, как говорят, что ни делается, всё к лучшему. Из-за того, что скорость была невысокой, я успевал крутить головой по сторонам и сумел заметить свою знакомую из городского управления комсомола. Елизавета свет Александровна медленно фланировала по тротуару, толкая перед собой коляску с отпрыском. Ванька довольно лыбился и глазел по сторонам. А я, высмотрев впереди пустое место на парковке, решительно направил байк к обочине. Давно собирался поблагодарить её за помощь, но из-за того, что жизнь моя напоминает сорвавшийся с горы снежный ком, забыл. Так что не собирался терять такую возможность.