СССР-2012 Здравствуй, юность в сапогах!
Шрифт:
— Как и ты утрируешь, называя не желание нести чьи-то сапоги в сушилку отказом помогать товарищам. — незаметно к нам подтянулось всё наше отделение. Впрочем, к Эмилсу тоже подошли его бойцы. Агрессии правда, никто не проявлял, но тот же Курбский, вступивший в разговор, звучал непривычно жёстко. — Знаешь, на что это похоже? На то, что вы решили прогнуть самого молодого, развести его, сделать должником.
— Да не хочет, пусть не делает, — тут же сдал назад латыш. — Я всего лишь хотел купировать ссору и укрепить дух товарищества. Не стоит из меня злодея делать. Наоборот, я всегда готов помочь, так что Семён, если что, обращайся. Как старший товарищ и комсорг я всегда открыт к общению.
— А давно ты комсоргом стал? — выцепил главное
— Я был им в школе, а в институте даже занимал должность комсорга курса, — пожал плечами Кепитис. — да и у аспирантов тоже. Так что это логично.
— Я тоже был комсоргом курса, — внезапно подал голос Егор, — поэтому не понимаю почему именно ты должен им быть.
— Я тоже, — влез в разговор Серик и ещё несколько человек, не только из нашего отделения тоже подали голос.
Такое количество бывших комсоргов могло показаться ненормальным, но я прекрасно понимал, что именно здесь это полностью оправдано. К энергетам, особенно талантливым, относились с пиететом, а если человек хоть немного был социально активным избежать комсомольской работы было практически нереально. Недаром меня в технаре хотели туда же засунуть. Но я старый циник, точно знающий координаты горы в Перу, а вот у парней отвертеться вряд ли бы получилось. А некоторые и не хотели, вон как тот же латыш.
Кстати, было у меня подозрение что данная ситуация произошла не сама по себе. Меня попытались прощупать, насколько я поддамся и дело даже не в дедовщине и даже не в установлении иерархии. Сдаётся мне, кто-то начал свою игру, целью которой могут оказаться мои активы, а может и дед со всей династией. Уж слишком ушлым выглядел латыш, к тому же тут явно не обошлось без его земляка, по удивительному стечению обстоятельств являющимся замполитом части. Причём я видел их уже о чём-то беседующим, значит слова Кепитиса о комсорге были подкреплены обещанием вышестоящего командующего.
Может, конечно, я опять себя накручиваю, но лучше перебдеть, чем недобдеть. Я и Сикорскому отпишусь о своих подозрениях и деду. Хватит, уже разок решил разобраться сам, теперь вон два года плац топтать. И пусть лучше я окажусь смешным, чем попаду в какой блудняк. Но вот то, что ребята из моего отделения пришли на помощь даже в такой ситуации меня тронуло. Причём как оказалось, сделали они это не из-за каких-то преференций, а просто потому, что я был свой. Тот самый дух товарищества, о котором затирал латыш, оказался не в том, чтобы таскать чужие шмотки по первой просьбе, что ещё сильнее уверило меня в том, что ситуацию подстроили. Довольно топорно надо сказать. Но зато это принесло мне определённую пользу, которой я не хотел.
А всё, потому что после стычки парни из отделения назначили меня кем-то вроде сына полка. А чего, молодой, глупый, и не важно, что по факту я давно их всех обогнал в социальном плане. И дело даже не в деде с династией энергетов. Мои доходы росли стремительно, компании развивались, группы гастролировали, онлайн-радио набирало популярность, а вскоре там должны были появиться не просто западные исполнители, а самые популярные американские артисты, ну из тех, которых пропустит худсовет.
Не зря моё участие в ликвидации Менгеле не было засекречено, как и то, что перед этим меня пытали. Само по себе это ничего не значило, а вот присутствие агентов ЦРУ при этом выглядело ну очень уж мерзко. Как и документы, найденные в секретных тюрьмах. Поэтому на волне политического кризиса, пока Вашингтон лихорадило, наши дипломаты легко подтянули крупнейшие лейблы, уговорив на сотрудничество. Понятное дело, доходами придётся поделиться и не только с американцами, но деньги для меня лично главного значения не имели. Заработаю, да и ребят не обижу. Главное, что эти же самые компании теперь продвигали наше радио за границей, что уже было совсем другим масштабом. Даже обидно, что я в этом время хожу строем, вместо развития проекта. Да ещё латыши эти, я как чувствовал,
Глава 11
Глава 11
На самом деле явление замполита не было неожиданностью. По графику сегодня у нас стояла политинформация, а кому проводить её как не ему? Если бы у нас комсорги имелись тогда ещё были бы варианты, но Кепитиса так никто кроме его отделения в этой роли не принял, бойцы из других отделений его приказы и поручения выполнять не спешили, резонно замечая, что у них свои командиры, а по комсомольской линии латыша так никто и не выбрал, в итоге замполиту пришлось лично наводить порядки.
— Встать! Смирно! — дежурный уже привычно встретил появление офицера командой.
— Вольно. — замполит был худощавым, с породистым лицом, но при этом вызывал скорее отвращение, хотя возможно, это работало моё подсознание. — Присаживайтесь.
Я не любил выходцев из бывших балтийских республик, справедливо полагая их чванливыми, подлыми и не помнящими добро моральными уродами. Не всех, конечно, многие обычные люди просто оказались заложниками разрушения страны и потерявшись, пытались найти новую идентичность своего бытия, но только почему-то она вдруг оказалась в ненависти к соседям. Тут же нашлось сто пятьсот миллионов претензий и обид, а вот всё хорошее наоборот, забылось, или было записано в отрицательные. И даже те, кто отродясь не имел государственности, прозябая на один правах со скотиной, вдруг заговорили об вековом угнетении теми, кто дал им свободу и собственную страну.
Понятное дело, здесь такого не случилось, да и РСФСР в значительно меньшей степени швырялась деньгами в остальные республики, но тем не менее иногда проскальзывали националистические нотки. Дескать, эти русские им только мешают, а вот сами бы они о-го-го!!! Правда, что им мешало сделать это раньше, когда русских рядом не наблюдалось, никто ответить не может. Ну может кроме литовцев, но там другой случай. Короче не понравился мне замполит. Показался каким-то скользким, мутным. Не выглядел он тем, кто в Великую Отечественную мог поднять полк в атаку, а вот на того, кто строчит доносы и подводит под расстрел, очень даже.
— Здравствуйте товарищи солдаты! — Калыныш положил документы на стол преподавателя, но сам садиться не стал, оставшись стоять перед нами. — Прежде чем мы начнём политинформацию, следует решить один важный вопрос. А именно, поскольку вы все состоите во Всесоюзном Ленинском Комитете Советской Молодёжи, нужно выбрать комсорга роты, кто возьмёт на себя руководство идеологического направления. Сами понимаете, это очень ответственная должность, но недаром говориться, молодым везде у нас дорога. Поэтому я предлагаю кандидатуру Калинина Семёна Павловича, как наиболее ответственного и серьёзного комсомольца, в свои девятнадцать лет получившего несколько государственных и ведомственных наград, а главное высшей наградой комсомола! Кому как не ему, обличённому доверием самого товарища Шаронова, возглавлять комсомольцев вашей роты!
Сказать, что я в этот момент обалдел, это ничего не сказать. Как бы я настраивался на противостояние с замполитом, что сейчас он будет давить на нас, проталкивая своего кандидата, но эта сволочь оказалась куда хитрее, утвердив меня в догадках о своём сволочизме. Что-то Калынышу от меня было надо, либо деньги, либо влияние, либо то и другое сразу. И нет, я не зажрался, говоря о каком-то влиянии, которого вроде как не было. Кто я такой в глобальных масштабах местной политики? Да уж не кочка на ровном месте, недаром был помянут товарищ Шаронов, который, кстати, лично навестил меня в госпитале, сокрушался, как же так, недосмотрели и лично повесил мне на грудь Почётный знак ВЛКСМ и новый комсомольский значок, не просто с профилем Ленина, а ещё с лавровой веткой, означающий, что его владелец награждён Почётной грамотой ВЛКСМ.