СССР-2012 Здравствуй, юность в сапогах!
Шрифт:
Однако, в накате замполита была и положительная сторона. Наше отделение как-то незаметно сдружилось на фоне помощи Егору. Лично чувствовал себя немного виноватым, что засунул парня по молотки, другие понимали, что Калыныш беспределит и тоже впрягались за своего, помогая Колесникову и друг другу, в итоге всего за полтора месяца из разрозненной толпы превратились в довольно крепко сплочённую банду. Если бы не это, вряд ли Егор бы протянул так долго, но бороться с коллективом уже сложнее, особенно если в нём тот, кого нельзя трогать, то бишь я.
Конечно, я не льстил себе надеждой, что так будет продолжаться постоянно. Рано
Кстати, с местным особистом я тоже познакомился. Майор Сергей Иванович Иванов внешность имел неприметную и на глаза солдатам показывался редко. И хотя мне ещё в первый день почти каждый рассказал байку о том, как его друга, брата или просто знакомого на службе вербовали в стукачи, но он не поддался, у нас за полтора месяца почти никого так и не вызвали для доверительной беседы. Я и сам встретился с ним только через две недели с начала службы. И на вопрос, мол, почему так долго, получил честный и ошеломляющий ответ — а смысл нам был встречаться раньше? Служишь нормально, косяков нет, на побег не настроен, антисоветскую пропаганду не ведёшь, с агентурой противника не контачишь. Чего тебя дёргать? Я даже опешил поначалу, а потом согласился. Действительно, нечего. Хотя общие темы для разговора у нас всё же нашлись.
Сергей Иванович ведь дёрнул меня не просто так, а передать весточку от Сикорского. Я хоть и созванивался вечером с девочками, но времени на разговоры было мало, а мне ещё нужно было дать указания по работе, в итоге нормально пообщаться никогда не получалось. Да и причин звонить Игорю Игоревичу у меня особых не было. А так он и сообщение передал и заодно, обозначил особиста как человека, которому можно доверять. Вот я и высказал Иванову свои подозрения по поводу замполита. Помощи не просил, сам справлюсь, а вот пробить о нём информацию было бы неплохо. Прежде всего меня интересовали связи замполита, уж слишком наглым он был. Явно рассчитывал на чью-то поддержку и хотелось бы точно знать с кем придётся иметь дело.
Ответ пришёл ещё через две недели. Я ожидал, что у Каланыша имеются серьёзные связи, но уж точно не того, что он окажется сводным братом родной младшей сестры жены председателя Совета Министров Латвийской ССР. То бишь, по сути, премьер-министр республики, если переводить в понятные мне рамки. Это очень утрированно отображало положение вещей, ведь партийная власть была выше министерской, к тому же чистого разделения на законодательную и исполнительную власти в СССР не имелось, но в определённом приближении моя аналогия работала и давала понять, насколько мощную поддержку имел Калыныш. Понятное дело, я не собирался сдаваться, но кое какие приготовления имело смысл сделать. Того же деда предупредить, к примеру.
Самого по себе замполита я не боялся. Список средств воздействия
Третье отделение, где командовал Александр Зайцев, оказалось чем-то средним между первыми двумя. Командир там пользовался авторитетом, сумев добиться подчинения, но при этом особой дружбы между бойцами не водилось. Я с ними нормально общался, в отличии от кепитисовских, которые меня сторонились. Обычные советские парни, образованные, начитанные, но в чём-то наивные, как и все граждане Союза. Поначалу ко мне отнеслись с осторожностью, всё-таки внук генерала, орденоносец и всё такое прочее, но я пальцы не гнул, общался со всеми ровно, как все топтал плац, безропотно ходил в наряды, и вообще ничем не выделялся. Разве что вечерами, когда давали свободное время много говорил по телефону, но там мало кто понимал о чём речь. По идее им и этого слышать не надо было бы, но в казарме ничего не скроешь. Да и не обсуждал я ничего секретного или касающегося денег, только технические моменты развития проектов.
За всеми этими перипетиями я сам не заметил, как время стремительным домкратом приблизилось к Новому году. Но что солдатам тот Новый год, когда за неделю до него должен был состояться куда более важный праздник, а именно — Присяга! К этому моменту мы готовились особенно ответственно. Последнюю неделю так и вовсе тренировались красиво и чётко выходить из строя, целовать знамя и возвращаться обратно. Ну и маршировали, конечно, с песней как положено, поскольку перед Присягой должен был состояться обещанный строевой смотр.
Песни, кстати, я написал. Точнее вспомнил. А ещё точнее вспомнил, максимально глубоко нырнув в сатори и зарывшись в воспоминания, а после, выудив оттуда случайно встреченный список с рекомендованными к исполнению в две тысячи двадцать каком-то там году строевыми песнями напряг Иосифа Эмильевича. И уже он откопал не слишком известную широким массам поэтессу, автора патриотических стихов, прекрасно подходящих для маршировки. Да и название у них было идеальным, «Срочники», «Солдат отлично служит», «Суворовцы».
Ну красота же! Не знаю, почему её раньше не издавали, но Цемель тут же взял даму в оборот, тем более что у неё и лирики хватало и теперь у нас есть целое новое направление. Пусть оно не будет приносить особых денег, но можно сказать, я таким образом искупал свой грех перед поэтами из прошлой жизни. Глядишь, и найдём нового Пушкина или Мандельштама. Калыныш, конечно, поморщился, мол ты же свои стихи обещал, но крыть ему было нечем, да и Бурденко тексты понравились, поэтому ровно за неделю до Нового года мы были готовы. И грянула Присяга!