СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)

Гасанлы Джамиль Поландах

Оставшиеся в Тебризе Шабустари, Джавид, Бирия и Вилайи до утра поддерживали связь с советским консульством и пытались успокоить население. В отчете консульства указано, что ни один из них не покинул своего поста, несмотря на то, что в городе уже вовсю свирепствовала реакция. Н. Кулиев пишет: «В 3 часа ночи Джавид прислал ко мне на квартиру Садр Кази… С 8 часов утра я потерял связь с оставшимися руководителями Азербайджана» [941] .

В ночь на 12 декабря у советских пограничных постов скопилось большое число людей. 12 декабря Багиров писал Сталину: «Известие о посылке телеграммы шаху и Каваму и обращение по этому поводу по радио Демократической партии Азербайджана к народу вызвали панику. Несмотря на разъяснение и меры, принимаемые генерал-губернаторством и руководством Демократической партии, напуганные зенджанской резней участники демократического движения и часть активистов, не ограничиваясь обращением за помощью в наше консульство в Тебризе, целыми группами прибывают к нашей границе. Пока имеются только сведения из Джульфы о скоплении там нескольких сот человек, среди них женщины и дети. Трудно сказать, каково будет положение к утру и завтра на других пограничных пунктах — в Астаре, Белясуваре и т. д. За исключением известной группы с их семьями и охраной в количестве 170 человек, пока других не пропускаем. Создается очень затруднительное положение. Или нужно будет силой оружия отогнать их от границы, или же принять. Прошу вашего

указания» [942] .

941

Справка по телеграфному сообщению из Тавриза. 12.12.1946 г. — Архив МНБ АР, д. 401, л. 150

942

Телеграмма М.Дж. Багирова — И. Сталину. 12.12.1946 г. — ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 112, л. 156

11 декабря положение было тяжелым не только в Тебризе. Из Ардебиля М. Сарыджалинский сообщал, что в местное отделение АДП пришло распоряжение Шабустари и Бирии прекратить сопротивление правительственным войскам. Одновременно поступило указание от Пишевари командиру вооруженных партизанских отрядов и войсковых частей по Халхалской и Ардебильской губерниям полковнику Мухаммедвенду, оставив вместо себя одного из офицеров, самому выехать в Тебриз. Партизаны и регулярные войска рассматривали указание Шабустари и Бирии как предательство и требовали продолжать сопротивление правительственным войскам. Но даже не встретив поддержки, они решили не сдавать оружия. Часть их в ночь на 11 декабря перешла на советскую территорию. По настоянию советского консульства в Ардебиле остались лишь губернатор Азер Падеган и начальник полиции города Расулпур. Местные реакционеры, помещики Амир Мансур Векили, Худа Фазлали, Гахраман хан Юрдчу, Гасым хан и другие, узнав об эвакуации демократов из города, решили до прихода иранских войск расправиться с оставшимися членами Демократической партии. С утра 13 декабря в Ардебиле начались погромы и убийства демократов. Сарыджалинский отмечал, что видные вожаки и влиятельные беки шахсеванских племен Нусрет бек Алескер бек оглы, Рустам бек Ага бек оглу, Фарзулла бек Пашаи, Али хан Бахрам хан оглу, Булут бек Зохраб бек оглу, Беюк бек Муганлы и Керим хан Зенди не приняли участие в этой вакханалии насилия [943] .

943

М. Сарджалинский — М.Дж. Багирову. 30.01.1947 г. — ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 157, л. 59, 66

С целью предотвращения бесчинств реакции в 6 часов вечера 11 декабря И. Садчиков встретился с шахом. Шах, до этого беседовавший с Дж. Алленом, заверил посла США, что он не позволит советскому послу угрожать и ничто не сможет заставить его отказаться от восстановления суверенитета Ирана и предотвращения отчленения от него Азербайджана [944] .

Воспользовавшись сложившимся в ночь на 12 декабря тревожным положением, реакционеры, сгруппировав вокруг себя недовольных прежней властью лиц, под утро совершили нападение на казармы Тебриза, где они разоружили солдат, практически оставшихся без командования. Утром 12 декабря в городе создалось двоевластие. Руководители Демократической партии Бирия, Шабустари и Фирудин Ибрагими вместе с небольшим отрядом вооруженных людей пытались навести порядок. В то же время богатый купец Аскер Баггал Мохсуни, крупные землевладельцы Джамшид Исфандияри, Шеггаги, Гаджимамед Гейдарзаде, купец Таги Бейтуллахи, сформировав вокруг себя вооруженные отряды из числа бывших полицейских и жандармов, предприняли попытку разгромить оставшиеся силы Демократической партии.

944

The Ambassador in Iran (Allen) to the Secretary of State. 12.12.1946.
– FRUS. 1946. Vol. VII, p. 560

После прекращения сопротивления с азербайджанской стороны иранские войска не торопились вступать в большие города и административные центры. Перед регулярными войсками шли многочисленные бандитские формирования реакционных помещиков и переодетых жандармов. Тегеранская пресса и радио называли эти банды, руководимые офицерами в штатском, «патриотами Ирана». Основной задачей этих группировок было очистить Азербайджан от демократов для торжественной встречи «победоносной армии шахиншаха». В Тебризе и других крупных городах Азербайджана начались погромы. Вот как описывал положение в городе консул США в Тебризе в своем отчете госдепартаменту от 12 декабря: «Вчера в течение нескольких часов был уничтожен демократический режим, созданный год назад. К рассвету демократы уже были разбиты. Несмотря на то, что я был предупрежден о волнениях в городе, я счел необходимым появиться на людях и заверить их в обеспечении безопасности. В этом плане я не согласен с моим британским коллегой. Он считает, что в критический момент мы не должны попадаться на глаза народу. После посещения города я обзвонил оставшихся гражданских и духовных лидеров. Завидев американский флаг на капоте моей машины, люди стали радостно приветствовать меня и кричать: «Да здравствует Америка». Это были те же самые люди, которые несколько дней назад так гневно взирали на меня, будто бы хотели сказать: «А он что здесь делает?» Многие гражданские лица, вооружившись, охотятся за бывшими демократами. Время от времени случаются перестрелки… Посетил дворец губернатора. Кроме председателя совета провинции Шабустари, там никого не было. Он изо всех сил пытался сохранить контроль над ситуацией… Я сказал ему, что сделаю все, что в моих силах, для предотвращения бесчинств… Никто не знал, где находится Пишевари. Мне сказали, что на машину Бирии было совершено нападение, и его увезли в советский госпиталь… Наконец, я встретился с Джавидом. Он сообщил, что в их руках осталось очень мало сил безопасности, и он предполагает, что иранские войска прибудут сегодня или завтра. Это было дурной новостью, ибо если войска не дойдут до города, к вечеру то я боюсь, что ночью могут произойти страшные события. Я сделал все, что мог. Проходя по городу, я заверял людей в их безопасности. Все остальное зависит от времени и Тегерана» [945] .

945

From Vice- Consul at Tabriz (Rossow) to the Secretary of State. 12.12.1946.
– FRUS, 1946, Volume VII, pp. 561-562

13 декабря отряды погромщиков разнесли советскую школу, совершили нападение на советскую больницу, гараж «Ирансовтранса», склады торгового представительства. Чтобы положить конец погромам 13 декабря Джавид отправился на встречу с командующим правительственными войсками генералом Хашими в Бостанабад, расположенный в 63 километрах от Тебриза. Оставшееся в Тебризе руководство Азербайджанской демократической партии вынуждено было перейти на нелегальное положение. Руководителям Центрального комитета Бирии и Вилайи, председателю радиокомитета Миркасуму Чешмазару и еще 25–30 активистам партии было предоставлено убежище в советских учреждениях в Тебризе. Сотрудники советского консульства, обсудив создавшееся положение на совещании под председательством генерального консула Красных, ранним утром 14 декабря направили свои предложения в Баку. В частности, с

целью сохранения Демократической партии для будущего предлагалось, чтобы Бирия, Вилайи, Ибрагими и другие отправились в штаб иранских войск и заявили о том, что после известного решения энджумена они сложили оружие и будут заниматься политической деятельностью в рамках прав, предоставленных Конституцией Ирана. Однако в этом случае их неприкосновенность не будет гарантирована. Если их предложение там сочтут неприемлемым, консульство предлагало вывезти их в Советский Союз.

В ответ на предложение консульства М.Дж. Багиров заявил, что если на юге никто не будет руководить партией, то она развалится, а скрывшиеся лидеры рано или поздно могут быть уничтожены наемными агентами. Побег в Советский Союз в равной мере опасен: лидеры партии очень просто могут быть убиты как неопознанные нарушители границы. Багиров полагал, что лучше будет, если они отправятся к командованию иранских войск, которое и будет нести ответственность за их жизни [946] . Но последнее предложение Багирова не было принято. Происходившие в Южном Азербайджане трагические события были намного сложнее, чем их себе представлял руководитель Советского Азербайджана.

946

М.Дж. Багиров — И. Сталину. 14.12.1946 г. — ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 112, л. 159-160

Днем 14 декабря иранские войска вошли в Тебриз. Однако грабежи и террор не прекратились, напротив, реакционные элементы еще больше распоясались. Во время встречи с Красных генерал Хашими пообещал, что безопасность советских учреждений в Тебризе будет обеспечена. Он также отметил, что уполномочен обеспечивать правопорядок во время выборов и не получал никаких других указаний.

Несмотря на эти заявления военные фактически стали хозяевами в городе. Заранее созданный военно-полевой суд приступил к деятельности. Генерал Зенгане был назначен военным губернатором Тебриза. За короткий срок он особо отличился своей свирепой жестокостью. Так, однажды он приказал бросить малолетних детей одного из демократов в печь для изготовления хлеба [947] . Теперь Тебриз напоминал огромный концентрационный лагерь. Тюрьмы были переполнены, камер не хватало. Чтобы освободить места для размещения все новых узников, активистов-демократов расстреливали группами. Сотни офицеров и солдат Национальной армии и федаинов были казнены по приговору военно-полевых судов. Число расстрелянных в течение нескольких дней перевалило за 3 тысячи. Каждый день в тюрьмах от голода и холода гибли десятки людей. Подвергаемые в тюрьмах немыслимым пыткам, демократы иногда сами требовали для себя расстрела.

947

Вл. Медведцев (Очевидец). Кровавые дела иранской реакции (письмо из Тавриза). 18.01.1947 г. — ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 160, л. 16

Через два дня после входа иранских войск в Тебриз председатель провинциального энджумена Шабустари и генерал-губернатор Джавид были арестованы и отправлены в Тегеран. В тот же день одновременно были арестованы губернатор Тебриза Мехташ и оборонявший вместе с четырьмя федаинами здание ЦК АДП прокурор Азербайджана Фирудин Ибрагими. Он сражался до последнего патрона. Его стойкость и выдержка во время следствия стали легендой. На вопрос представителя военной комендатуры о том, почему он «в бытность прокурором казнил людей по указанию русских», Ибрагими резко ответил: «Все повешенные были врагами Азербайджана и приговорены решением моего Национального правительства. Национальное правительство было и будет. Я не получал никаких указаний от русских и выполнял волю моего народа и Национального правительства» [948] . Прибывший в эти дни в Марагу вице-премьер Пирния был поражен тем самообладанием, с которым генерал Кабири держался на эшафоте. Отвергнув все обвинения против себя, он изобличал политику тегеранской реакции, направленную на подавление демократического движения в Азербайджане. Генерал заявил: «Иранская реакция казнит многих честных людей, боровшихся за свободу азербайджанского народа, однако новые люди подхватят знамя этой борьбы. Повесьте и меня, но не забывайте, что я трудился на благо моего народа, и мою борьбу продолжат другие. Вы — бандиты, и ничего не добьетесь. Все равно рано или поздно свобода победит, и азербайджанский народ отомстит вам за ваши кровавые злодеяния» [949] .

948

Н. Кулиев — С. Емельянову. Справка по телеграфному сообщению из Тавриза. Декабрь, 1946 г. — Архив МНБ АР, д. 401, л. 86

949

С. Емельянов — М.Дж. Багирову. Справка о бесчинствах и зверствах, чинимых иранской реакцией над демократами и прогрессивными людьми в Иранском Азербайджане, антисоветских проявлениях, выпадах и вражеской деятельности англо-американцев. 12.02.1947 г. — ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 157, л. 162

Группа федаинов в Тебризе, засев в школе «Фирдоуси», в течение двух суток ожесточенно сопротивлялась. Когда у них кончились патроны, они все бросились в колодец, где и погибли, но не сдались. Пять солдат азербайджанской армии, укрывшись в башне исторической крепости Арк, в течение трех дней мужественно сопротивлялись, выкрикивая национальные лозунги, призывая к свободе и мести. Восемнадцать офицеров Национальной армии во главе с генералом Азими и полковником Муртазави перед расстрелом кричали: «Да здравствует свобода Азербайджана!» Арестованный в Хое председатель губернского комитета АДП Ахмеди перед смертью заявил: «Никаких показаний представителям Тегерана я давать не собираюсь и их проклятые лица видеть не хочу. Мои показания вам известны. На протяжении последних двух лет я вел борьбу с изменниками и реакционерами, за свободу азербайджанского народа. В 1907 году вы, палачи, убили моего отца, активного участника движения Саттархана. Убейте меня, умолять вас не буду. Запомните, что настанет день, когда вы предстанете перед всенародным справедливым судом и будете отвечать за проливаемую кровь свободолюбивых сыновей азербайджанского народа». В Резайе Азадватану перед казнью была обещана жизнь в случае, если он откажется от борьбы. Он ответил, что «молодое деревце можно согнуть, но старое не согнется». В Миандоабе казненный Гулу Субхи перед смертью громко воскликнул: «Передайте моим друзьям, что я гордо иду на смерть за свободу моего народа. Пусть берегут моего сына. Он будет нужен в дальнейшей борьбе» [950] . Уже находясь на плахе, встречая грудью штыки, сыны Азербайджана пели национальный гимн. Сотни документальных фактов подтверждают их героизм, мужество, стойкость.

950

ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 157, лл. 161-162

Изданные Национальным правительством Азербайджана учебники на родном языке были свалены в костеры и сожжены. Обучение в школах на азербайджанском языке было запрещено. Азербайджанский университет, Национальный театр, филармония и музеи были закрыты. Установленные в период Национального правительства памятники Саттархану, Багирхану и Хиябани были снесены. Газеты на азербайджанском языке были запрещены. Начавшие издаваться на фарсидском языке газеты «Ария» и «Тебриз» приводили массу «доказательств» в защиту тезиса о том, что азербайджанцы не являются нацией.