Стагнация
Шрифт:
– Знаешь, Пир, раньше я очень много проводил времени в своем телефоне. Буквально вся жизнь у нас была там. Но я и представить не мог, что телефон сделается обязательным условием для существования.
Тот заулыбался, перебирая пальцами по своему коммуникатору:
– Правда? Мне казалось, что примерно в ваше время это все и зародилось?
– Не замечал…
– Если ты не хочешь носить ППК на руке, можешь этого не делать. Просто это удобно. Тебе часто нужно будет идентифицировать себя, всюду его прикладывая. Конечно, можно всегда таскать ID-карты, но это не так практично.
– Теперь вся жизнь буквально, – повторил Марк, словно не слыша своего куратора.
– Сейчас, ты активируешь
На экране коммуникатора Марку предлагалось три варианта степени защиты, заключающиеся в распознавании владельца. Это было не ново, про себя он отметил, что лучшего решения защиты персональных данных за полтора века так и не нашли. Первым способом было распознавание человека по отпечаткам – никто не сможет пользоваться ППК, пока не пройдет скан одного из своих пальцев. Тут же была оценка защиты этого способа – пять из десяти. Второй способ являл собою распознавание лица и голоса. Он оценивался в семь балов, но внизу высвечивалась справочная информация, предупреждающая, что в случае травмы или другой причины, повлекшей за собой неумышленное изменение внешности, система не сможет идентифицировать владельца. Это был риск. Заключительным третьим вариантом являлся ДНК тест и тембр голоса. Достаточно было только подуть на сенсор и сказать кодовую фразу. Девять из десяти. Немного поразмыслив, Марк выбрал последний.
– Ты не переживай, – куратор похлопал его по плечу, – не нужно будет каждый раз делать это все. Только если ты его снял. Пока он у тебя на руке, ППК будет определять тебя, как владельца по твоим биометрическим данным. Пару минут потребуется для его первичного анализа данных. И пару недель прибор будет проводить твою полную диагностику.
– Зачем пару недель? – искренне удивился Марк.
– Чтобы коммуникатор понимал, какая биометрика у тебя в разных фазах твоей жизни. Когда ты спишь, ешь, бегаешь. Иначе есть риск, что он не распознает тебя. Вот решишь ты пробежаться однажды, у тебя участится сердцебиение, а ППК подумает, что это не ты, ведь у владельца так сердце биться не должно. И он заблокируется вместе с твоим профилем.
– А что мешает ему сделать это в ближайшее время? Ведь он еще не знает… как я бегаю? Я его только надел.
– Сейчас он в режиме диагностики. Пока будешь чаще, чем обычно подтверждать себя способом, который ты выбрал. А как только коммуникатор закончит сбор данных – получишь уведомление.
– Смотрю это умная штука, – Марк еще раз взглянул на запястье, рассматривая браслет.
– Умнее некоторых людей, – Пир рассмеялся, но Марк не разделил его настроения:
– А как эта штука себя поведет, если кто-то против моей воли захочет им воспользоваться, не снимая с моей руки?
– Ну, не скрою, такое случается. Но по статистике редко. Это много мороки: надо как-то обездвижить человека, вырубить, отключить… Знать, что у него на ППК не стоят дополнительные программы защиты, позволяющие исключать работу приложений в неактивной фазе владельца. Например, когда он спит. А отследить преступника очень быстро. Пострадавшему легко доказать, что его коммуникатор был задействован не им, и СР-кейсом пользовались без его ведома.
– Чем-чем пользовались?
– Расскажу сейчас. В общем, пока с этим не парься – твои данные надежно защищены системой.
И тот лишь кивнул. После выхода Марка из анабиоза, работниками реабилитационного центра были подняты архивы по его делу. В период полной оцифровки личных данных населения и переход на цифровую бюрократию фригус-заключенные подверглись этой процедуры не в полной мере. Вся информация о нем уже была в системе, и его идентифицирующий профиль был создан, но
Пир протянул небольшой планшет, в котором читалась вся информация, собранная на Марка. Он и не думал, что ему придется узнавать себя самого по документам. В профиле было все: важные даты – от рождения до первого официального увольнения, места работы, образование, медицинские показатели и даже некоторые биометрические данные, оставшиеся с того времени. Взгляд Марка привлек пункт «особые критерии», в котором указывалась информация, о его судимости. Описание преступления, степень тяжести. Он совершил тогда непростительную вещь, но на это была причина. Секунда – и он уже прокручивал в голове те сцены. И чтобы не уйти в них с головой, просто перестал вчитываться в текст. Нужно было всего лишь поставить подпись, коснувшись указательным пальцем на специальном маркере планшета. Марк сделал это без особого промедления, и процедура завершилась.
– Мои поздравления! – Пир расплылся в улыбке и широко расставил руки, – Теперь ты официально появился в новом мире. Так что теперь сегодня твой второй день рождения!
Он сделал движение ладонью от своего коммуникатора в сторону Марка, словно что-то стряхивая с руки. ППК на руке парня тут же издал сигнал, и на мониторе высветилось сообщение: «Пир Эмиш. Заявка на добавление в контактный список. Принять?» И два варианта ответа. Марк подтвердил заявку, чем еще больше развеселил куратора:
– Так нам будет проще поддерживать контакт. По любым вопросам теперь сможешь связываться со мной в любое время.
– А как ты меня нашел в сети?
– Отправил контакт-запрос на ближайший ППК человека. То есть твой.
Он повторил движение:
– Это называется свип – так ты можешь передавать информацию, кидать запросы и особые команды со своего ППК на другие устройства в пределах нескольких метров от них.
– Так просто?
– Именно. Все настраивается. Не хочешь получать запросы – ставишь блок. Хочешь получать определенного типа запросы – ставишь фильтр. Можешь выбрать расстояние передачи, копирование при передаче или удаление данных. Много чего…
– Думаю, разберусь.
– А куда ты денешься, парень?
Тот хмыкнул и стал изучать интерфейс коммуникатора. В нем не было ничего необычного, такие же кнопки и ссылки, работа приложений была знакома. Разве что не было пестрых цветов, раздражающих зрение. Одним касанием можно было открыть информацию о себе, что Марк и сделал. На него смотрела собственная фотография из старого паспорта. Рядом фамилия, имя и отчество. А вот в верхнем правом углу над фото была надпись «социальная значимость». И цифра «3+».
– Пир? – позвал тот, – что такое три плюс?
– Хорошо, что ты это заметил, – голос куратора стал чуть серьезней, – эта цифра – основа основ современного общества. Главное отличие от общества твоего времени.
Людям с момента рождения и до самой смерти Министерством социальной защиты Российской Федерации присваивалась оценка социальной значимости. Существовал сложный алгоритм, состоящий из базовых или фундаментальных значений, поделенных на сумму переменных, являющихся разными потребностями человека, и умноженных на его достижения. Полученный результат выражался в одном из десяти уровней для удобного восприятия. Чем выше уровень – тем больше считался вклад человека в жизнь общества. Социальная значимость давала возможности, преимущества и привилегии в разных сферах жизни. Одним из них было основное занятие человека – его работа. Рабочая деятельность тоже имела множество категорий, которые представляли собой условия социального пакета и систему трудового содержания.