Стакан воды (сборник)
Шрифт:
Эдмон (шепотом). Почему?
Зоя (шепотом). Потому!
Сезарина (вышивает в пяльцах). Господин де Варенн! Я слышала, что вы баллотируетесь в Сен-Дени.
Эдмон. Я снял свою кандидатуру.
Сезарина. Почему же? У вас есть друзья…
Эдмон. Сомневаюсь. Я не знаю ни одного верного друга.
Сезарина. Ни одного? Это уже преувеличение.
Эдмон.
Бернарде (Зое, тихо). Это один из наших; я его предупредил.
Эдмон. Я его только что встретил на улице. Он подошел ко мне, поздоровался и сказал: «Я всегда признаю свои ошибки. Теперь я наконец понял, что вы самый подходящий кандидат, и буду голосовать за вас. Мне вас обрисовал один друг». Но кто же этот-то друг?
Бернарде (с достоинством выступает вперед). Я, сударь!
Эдмон (встает). Вы?
Бернарде. Да, молодой человек, я за вас горой!
Эдмон. После того, что между нами произошло?
Бернарде. Это пустяки! Я вас не люблю, лгать не стану… Я вас не люблю, но уважаю. (Указывая на Сезарину и Зою.) Вот эти две дамы могут подтвердить, что я только что вас хвалил!
Сезарина и Зоя. Подтверждаем!
Агата (в изумлении). Что я слышу?
Эдмон. Да я же вас оскорбил!
Бернарде. Можете мне поверить, что я и себя не забываю, ибо каждый, как говорится, за себя, а бог за всех, и у других не отнимаю достоинств в тех редких случаях, когда мне попадаются истинно достойные люди… Да, сударь, я прямо сейчас обегу всех друзей, всех избирателей, которых знаю, и буду всем расхваливать вас, а от вас мне за это не нужно ничего, даже простой признательности… До свиданья, сударыни! (Уходит.)
Явление VII
Сезарина, Зоя и Агата (сидят), Эдмон (стоит).
Эдмон. Какой милый человек! Я был к нему несправедлив.
Сезарина (за работой). Есть и кроме него хорошие люди на свете, а вы их не распознали и оскорбили.
Эдмон. Кого вы имеете в виду?
Сезарина. Вы во всем видите дурное, вам все представляется в черном свете, нрав у вас тяжелый, подозрительный: всюду вам мерещатся ловушки, враги.
Зоя. Довольно верная характеристика!
Эдмон. А если все словно сговорились, чтобы меня уничтожить: суд, общество, печать?..
Зоя (берет
Эдмон. Что я слышу? Эта же самая газета писала про меня бог знает что!
Зоя (читает). «Мы все помним, как мы восхищались той замечательной речью, которую он произнес, когда слушалось дело де Мирмон… Он блистал эрудицией, он говорил с жаром, необычайно красноречиво», и так далее, и так далее. Похвалы занимают целых две колонки – я их опускаю, щадя вашу скромность.
Агата. Наконец-то человека оценили!
Эдмон (ошеломлен). Да ведь еще вчера обо мне писалось нечто прямо противоположное… Что же это значит?
Сезарина (вышивает). А то, что день на день не похож…
Агата (вышивает). Что человека достойного в конце концов непременно оценят…
Зоя (вяжет). Что никогда не следует падать духом…
Сезарина. Никогда не следует терять надежду…
Зоя. А главное – нельзя даже думать о самоубийстве…
Эдмон (Зое). Ах, зачем вы!..
Зоя. Ну уж нет! Я скажу во всеуслышание. Во-первых, это грех, а во-вторых, это нечестно по отношению к друзьям.
Эдмон. Я все еще не могу прийти в себя… Не сон ли это? Мне казалось, что меня покинули все, я разочаровался в себе самом!
Агата (встает). Вот это и есть самое страшное.
Эдмон (Агате). А ваш отец… граф де Мирмон?..
Сезарина (встает). Он вам всецело предан. Он будет о вас говорить, писать и даже, если ему позволит здоровье, представит вас избирателям.
Эдмон. Боже мой! Но кто же его разубедил, кто же за меня заступился? (Смотрит на Агату.) А, догадался!
Зоя (подходит к Сезарине; живо). Женщина, которую вы так осуждали, – его жена!..
Эдмон. Его жена?
Зоя. Да! Я свидетельница. Она великодушно стала на вашу защиту…
Сезарина. Я могла бы вам отомстить, но я не воспользовалась правом мести.