Сталь и пепел. Русский прорыв
Шрифт:
Исламисты. Власти Таджикистана и Узбекистана, понимая, что сдержать китайцев они не могут, быстренько погрузили барахло и ценности на самолеты и отчалили, бросив свои страны. Власть тут же взяли невесть откуда взявшиеся «исламские комитеты», и НОАК встретили не слабые и коррумпированные армии среднеазиатских «как бы государств» — фанатичные толпы взбудораженных мусульман под зелеными знаменами. Китайцы сами засунули руку в гнездо диких ос. Вскоре восстание под зелеными флагами перекинулось на Киргизию. Запылал Ош, банды вооруженных узбеков пришли мстить киргизам за убитых ранее сородичей.
Душанбе китайцы
Что такое радикальный ислам и ваххабизм, Руслан, прослуживший почти семь лет в спецподразделениях МВД по борьбе с наркотиками, знал хорошо. То, что исламисты сейчас остановили и связали по рукам и ногам НОАК, — это мелочь. Китайцы рано или поздно отсюда свалят. А завывающие вонючие дервиши и утонченные суфийские богословы останутся. Искры от этого исламского взрыва разлетятся по всему русскому Поволжью, Уралу и притихшему Кавказу. Огненная дуга протянется от Черноморского побережья до отрогов Тянь-Шаня и Алтая. В Москве это видят, но помочь ничем не могут. Такое впечатление, что вся наша агентура, оставленная в Средней Азии, либо смылась вместе с баями за границу, либо сидит тихо, как мыши за веником.
«Прав Пак, — задумался Левченко. — Сейчас уйгуры, которых они натаскивают на китайцев, как гончих псов на зайца, — наши союзники. Но чуть что — всадят нож в спину. А другого выхода нет. Мы сейчас полностью от уйгуров зависим. Они единственный источник помощи продовольствием и медикаментами. Связь с центром так установить и не удалось… Из обрывков радиопередач понятно, что Москва отчаянно ищет группы сопротивления в Средней Азии, на которые можно опереться. Весь предвоенный план, по которому его отряд перебросили в Киргизию для развертывания партизанской борьбы в тылу НОАК, летит к чертям!»
Сначала Руслану и его нукерам удалось «забить» несколько небольших колонн снабжения НОАК прямо на окраине Бишкека. Разжились оружием и радиостанциями. Это был быстрый, но недолгий успех. Потом вместо мобилизованных резервистов и «народной вооруженной милиции» за них взялись китайские коммандос из полка «Йе лауху» — «Ночные тигры».
В первом столкновении с ними отряд Левченко потерял четырнадцать человек убитыми и бежал с поля боя, бросив раненых. Теперь отряд прячется здесь. В недостроенном бункере времен холодной войны. Его начали строить в 1979-м как запасной командный пункт для советского семнадцатого армейского корпуса, и через шесть лет строительство заморозили. Нашлось другое, более удобное место.
На «недострой» указал мужичок из группы Харитона. Он как раз служил там срочную в стройбате. Если бы не он, лежать бы Руслану где-нибудь в лощине с пулей в башке. Спецназ НОАК отлично подготовлен, и вооружение соответствующее. Сначала укрыли баб и детишек, потом сами спрятались. Входы-выходы замаскировали и сидели, как суслики в норке.
«Убежище в любом случае временное. Через неделю-две китайцы подтянут резервы и нас обнаружат», — думал Руслан, лихорадочно ища выход из ситуации.
Словно подтверждая его мысли, в помещение бункера
— Надо поговорить, командир.
— Говори, Эркин. Я весь внимание.
Уйгур снова покосился на Пака, чуть подался вперед и повторил:
— Один на один, командир.
Руслан вздохнул и негромко приказал:
— Толь, выйди подыши. Заодно посты проверь.
Кореец дисциплинированно встал и вышел, удостоив Эрина взглядом, способным прожечь в уйгуре сквозную дыру, словно гиперболоид инженера Гарина.
— Слушаю. Что у тебя?
Юсеф сел напротив и, вздохнув, сказал:
— Уходить надо отсюда, командир.
— Это куда интересно? На Луну ракеты не летают.
— На восток, в сторону Иссык-Куля. Там полно турбаз с советских времен.
Руслан усмехнулся:
— Турбазы… Скажешь тоже! И бант розовый для китайцев повяжем на воротах. Смотрите, мол, мы здесь.
— Там в окрестностях пещеры есть. Мои люди знают. Есть где укрыться. А вот женщин с детьми лучше на турбазах разместить. У китайцев сил пока нет их прочесывать. Здесь сырость. Уже дети болеют. Что через неделю будет? Да и китайцев здесь тучи. Быстро нас найдут.
— Как ты себе представляешь уход отсюда? Встали и пошли?
— Нет, командир. Сначала отправим женщин и детей. Небольшими группами. В тряпки замотаем, под киргизов сойдут. Потом, избавившись от балласта, сами уходить будем.
Левченко закивал, соглашаясь. В целом он был согласен, но что-то свербило внутри, тревожило. Последний раз так свербило полгода назад, когда они брали одного средней руки барыгу из Мазари-Шарифа, переправлявшего «хмурый» через Пяндж. Осведомитель из местных, работавший на них давно, указал место, оставалось прихватить барыгу и доставить на базу для допроса. Вроде ничего сложного, но Руслан нутром чувствовал какой-то подвох. В последний момент он приказал машинам с группой захвата проехать мимо кишлака. Они высадились чуть дальше и на цель вышли пешком. Осведомитель оказался перекуплен — их ждала засада. Полтора десятка духов с двумя пулеметами. Тогда он и его люди избежали смерти в последний момент. С тех пор к непонятным чувствам внутри Левченко прислушивался.
Взяв «АК-103М», Руслан выбрался в узкий коридор, едва освещенный парой керосиновых ламп; он старался не упасть на скользком бетонном полу. Воздух был перенасыщен сыростью и зловонием. Толком даже отхожие места негде обустроить, гадят где попало, еще и система вентиляции не работает.
Харитона он нашел в дальнем помещении бункера, где тот, озлобленно щелкая затвором, проверял у своих бойцов состояние личного оружия. Осмотр каждого «АК» сопровождался парой сочных матерных реплик в адрес его владельца. Бойцы не спорили, понимали, что Харитон прав.
— Еще раз такая хрень повторится, братва, — стрелять вас буду. Официально заявляю. Мне мудаки в отряде не нужны. Оружие запустил — братву под пули подставил.
— Харитон, подойди на секунду.
Когда бывший десантник подошел, Руслан ему выложил услышанное от Юсефа. Харитон почесал нос и сказал:
— Он прав, конечно. Но… я бы проверил. Черт знает, что у этих уйгуров на уме. Они всегда дюже хитрые были.
— Да как проверить? Без связи сидим, сам знаешь.
Харитон хмыкнул в ответ: