Сталин и Мао. Два вождя

Галенович Юрий Михайлович

Касаясь вопроса о структуре органов государственного управления и о политической системе в стране, Лю Шаоци дал следующие пояснения:

«Новое государство будет государством демократической диктатуры народа, руководимым пролетариатом (классом неимущих, то есть китайских, прежде всего сельских, люмпенов. — Ю. Г.)и основанным на союзе рабочих и крестьян. Рабочий класс — это руководящая сила этой диктатуры. Союз рабочих, крестьян и революционной интеллигенции (буквально: людей, которые обладают знаниями и настроены революционно. — Ю. Г)— это основная сила этой диктатуры. Одновременно мы будем сплачивать максимально большее число представителей, а также политических партий и групп из числа мелкой буржуазии и национальной буржуазии, которые способны с нами сотрудничать, для участия в этой диктатуре. Демократическая диктатура народа в Китае и “демократическая диктатура рабочих и крестьян”, положение о которой Ленин выдвинул в 1905-1907

годах, имеют сходные черты. Между ними имеются и различия. Общее между ними в том, что они находятся под руководством пролетариата, а их основу составляет союз рабочих и крестьян. Отличие заключается в том, что демократическая диктатура народа в Китае включает в себя представителей и группы той национальной буржуазии, которая желает бороться против империализма, феодализма и бюрократического капитализма. Форма демократической диктатуры народа в Китае—это система собраний народных представителей (представителей народа.— Ю. Г.),это не парламентская буржуазная система; напротив, она близка к системе советов. Однако, у нее есть и отличия от системы советов при диктатуре пролетариата. Дело в том, что в собрания народных представителей входят и представители национальной буржуазии. Вот некоторые говорят так: “После свержения власти Гоминьдана или после осуществления земельной реформы противоречия между пролетариатом и буржуазией в Китае тут же становятся главным противоречием, а потому борьба рабочих и капиталистов должна немедленно превратиться в главную борьбу”. Мы полагаем, что такая постановка вопроса является неверной. Ведь в этом случае мы просто силком загнали бы на сторону империализма ту национальную буржуазию, которая в настоящее время все еще способна сотрудничать с нами. Если бы в современном Китае началось осуществление такого рода политики, это была бы опасная авантюра. После свержения политической власти Гоминьдана противоречия между трудом и капиталом объективно про-

15 — 1897

должают существовать и напряженность в этом плане будет постепенно усиливаться. Поэтому рабочий класс будет вести против буржуазии необходимую борьбу в соответствующих формах. Только при этом условии возможно защитить интересы рабочего класса и интересы демократической диктатуры народа. Однако в то же самое время в отношениях с национальной буржуазией также совершенно необходимы определенные уступки, соглашательство и коалиция в соответствующих формах с той целью, чтобы, сконцентрировав силы, противостоять внешним врагам и преодолевать отсталость Китая. В Китае, начиная с сегодняшнего дня и до осуществления национализации обычного национального капитала, нужно будет пройти еще много этапов, и на это потребуется довольно длительное время. Продолжительность этого периода будет в конечном счете определяться различными внешними и внутренними условиями. Можно предположить, что на это уйдет от десяти до пятнадцати лет».

Сталин проявил большой интерес к внешней политике Нового Китая. В этой связи Лю Шаоци сделал специальные разъяснения. Он сказал, что все права контроля над Китаем, которыми пользовались все и всякие империалистические силы, включая право контроля над военными делами, в политической области, в сфере экономики и культуры, должны быть в равной степени целиком и полностью ликвидированы. Такое решение принято вторым пленумом ЦК КПК седьмого созыва. Оно является твердым и изменению не подлежит. Что же касается дипломатической деятельности в будущем, то она будет осуществляться в соответствии со следующими принципиальными положениями: (1) вести борьбу со всеми империалистическими государствами, имея целью осуществление полной национальной независимости Китая; (2) в межгосударственных вопросах выступать на одной стороне с Советским Союзом и различными государствами новой демократии против угрозы новой войны, отстаивая мир и демократию во всем мире; (3) использовать противоречия, существующие между теми или иными капиталистическими государствами; (4) в условиях мира и взаимного благоприятствования развивать торговые отношения Китая с иностранными государствами, делая при этом особый упор на развитие торговых связей с Советским Союзом и странами новой демократии.

Лю Шаоци сказал, что никто из дипломатов, которые в то время находились в Китае, не будет признаваться имеющим дипломатические привилегии, их будут рассматривать только как иностранных граждан и соответственно обращаться с ними. В результате такой политики народ ощутит, что Китай уже встал на собственные ноги, что Коммунистическая партия Китая не боится империализма; это также избавит Новый Китай от множества хлопот. После создания нового центрального правительства немедленно встанут вопросы об установлении официальных дипломатических отношений с различными государствами, об участии в деятельности ООН, в других межгосударственных организациях и межгосударственных форумах. Те или иные империалистические государства, вероятно, на протяжении некоторого времени либо будут не замечать Новый Китай, либо выдвинут некие условия, связывающие его по рукам и ногам, в качестве цены за дипломатическое признание. «Конечно же, для нас эти условия будут неприемлемы. Если же те или иные империалистические государства станут проводить политику признания нового правительства

Китая, то мы будем готовы установить с ними дипломатические отношения. В этот момент нам хотелось бы надеяться на то, что Советский Союз сможет признать Новый Китай прежде упомянутых государств. Мы будем проводить политику “склонения в одну сторону”, занятия позиций на одной стороне, то есть будем стоять вместе с Советским Союзом в лагере борьбы против империализма. Лю Шаоци также отметил, что Мао Цзэдун готов в момент установления китайско-советских дипломатических отношений посетить Москву с официальным визитом; в этой связи было бы желательно, чтобы советская сторона рассмотрела вопрос о сроках и форме этого визита. Что касается предоставления Советским Союзом займа в триста миллионов американских долларов, то это следует осуществлять в соответствии с мнением товарища Сталина; мы благодарны Советскому Союзу за помощь».

Сталин выслушал Лю Шаоци с большим вниманием, одобрительно покачивая время от времени головой. Он выразил одобрение соображений относительно государственного устройства Нового Китая, его политической системы и политических установок. Со всей ясностью он указал на то, что все это свидетельствует о том, что и Мао Цзэдун, и Коммунистическая партия Китая являются совершенно зрелыми в политическом отношении. Он также заявил, что Советский Союз будет со всей решительностью поддерживать Новый Китай.

Сталин сказал следующее:

«Как только будет создано правительство Нового Китая, так СССР немедленно признает его. Советско-китайский договор 1945 года — это неравноправный договор. Так случилось потому, что в то время мы имели дело с Гоминьданом и не могли поступить иначе. После появления Нового Китая Мао Цзэдун может приехать в Москву. Мы решим эт*т вопрос после прибытия Мао Цзэдуна в Москву».

Сталин также пояснил, что советские войска, расквартированные в Порт-Артуре, предназначены для сдерживания вооруженных сил США и Чан Кайши; они находятся там также с той целью, чтобы защищать СССР, а также защищать интересы революции в Китае.

Сталин сказал далее следующее:

«В свое время мы приняли в ЦК ВКП(б) закрытое решение о том, что после подписания мирного договора с Японией и вывода США своих войск из Японии СССР может рассмотреть вопрос о выводе своих сил из Порт-Артура. Если китайские товарищи пожелают, то Советский Союз может вывести эти войска прямо сейчас. Дальний должен в едином порядке подпадать под юрисдикцию властей Северо-Восточного Китая. В настоящее время порт Дальний должен использоваться в интересах обоих наших государств. Таково реальное положение дел».

Во время этих бесед Сталин и Лю Шаоци достигли предварительного устного согласия по целому ряду вопросов. Например, по вопросу о приглашении в Китай советских специалистов для оказания помощи в строительстве экономики, о направлении в Советский Союз на учебу китайских студентов, о сотрудничестве и взаимопомощи в сфере здравоохранения. По всем этим вопросам было достигнуто единство мнений. В соответствии с потребностями восстановления производства в Китае было подписано соглашение об условиях оплаты работы советских специалистов в Китае; при этом в предварительном порядке стороны договорились о направлении в Китай специалистов в различных областях; эти специалисты должны были направляться в Китай отдельными группами и на определенные сроки. [254]

Во время одной из бесед Лю Шаоци специально остановился на вопросе о поражении Гоминьдана.

Сталин проявил особый интерес к этому вопросу. Он сидел, курил трубку, сосредоточенно слушал и просил повторить те положения, которые представлялись ему неясными.

Лю Шаоци говорил следующее:

«Наши отношения с Гоминьданом — это, с одной стороны, борьба и, с другой стороны, союз. Во время первого по счету сотрудничества Гоминьдана и Компартии Китая Гоминьдан и Чан Кайши совершили предательство, к которому мы тогда ни в малейшей степени не были готовы, поэтому нам пришлось пережить много временных неудач, поражений. Во время второго по счету сотрудничества Гоминьдана и Компартии Китая мы уже четко представляли себе ситуацию, поэтому когда после завершения Войны сопротивления Японии Чан Кайши совершил предательство и вознамерился развязать внутреннюю войну, мы уже были к этому готовы и встретили его, как говорится, “острием против острия”; мы оборонялись и в то же время наносили контрудары, повели народную освободительную войну, в результате которой Гоминьдан и Чан Кайши были свергнуты».

Сталин выслушал это в задумчивости. По наблюдениям и воспоминаниям китайского переводчика этой беседы Ши Чжэ, на лице Сталина отразились угрызения совести. Очевидно, как полагал Ши Чжэ, он ясно помнил, что в августе 1945 года Гоминьдан и Чан Кайши хотели начать внутреннюю войну, замыслили, как говорится в Китае, «поднять нож мясника», чтобы уничтожить членов Коммунистической партии Китая. Мао Цзэдун повел тогда, как толкует эти события КПК, свою партию и революционный народ на оказание сопротивления и нанесение ответных ударов, на вооруженный отпор; так, собственно говоря, и началась внутренняя война в Китае. И именно в этот момент Сталин направил в ЦК КПК телеграмму, в которой говорилось, что если в Китае вспыхнет внутренняя война, то это может привести к исчезновению китайцев как нации! И вот теперь само историческое развитие оказалось противоположным его тогдашним предсказаниям;