Сталин. Большая книга о нем
Шрифт:
заключается в том, кто же был истинным отцом Сталина — сапожник Виссарион Джугашвили,
богатый предприниматель Эгнаташвили или вовсе путешественник Пржевальский, чье
изображение на фото действительно имеет много общего с внешностью Сталина.
Причем ясности по этому поводу нет даже в семье самого Сталина.
Его внучка Галина, дочь сына Якова, вспоминала:
«Портниха Альбина (существо мистическое и суперсветское: серебряные черепа на
пальцах, независимая
потолками, вдруг перешла на шепот и, как-то даже по-плебейски озираясь, сообщила (до того
мы говорили о детях), что по самым проверенным сведениям, подтвержденным «совершенно
подлинными» документами, мой дед вовсе не сын Пржевальского и Катерины-матрасницы (о
чем знает весь свет), а Пржевальского и некой грузинской княжны «очень, очень» знатного
происхождения…
Называли другие имена — двух или трех местных князей, богатого
домовладельца-соседа. По счастью, эти версии хоть не лишали Катерину права материнства.
…В пестром хороводе этих «баллад» самая незавидная роль доставалась все-таки не
Катерине (этакой горской Кармен), а злополучному прадеду моему, сапожнику Виссариону
Ивановичу. Трубадуры уверяли, что даже и фотография его не фотография вовсе, а то ли муляж,
то ли подретушированный снимок самого Деда. Единственный их аргумент удивлял
незатейливостью: «А почему она (фотография) только одна? Тогда их было бы много!»
…Как они жили? Думаю, вначале Катерина была сильно увлечена шутником, балагуром и
заводилой Виссарионом Ивановичем (возможно, он верховодил в мужских компаниях — и это
льстило ей, а дома был с ней разговорчив и ласков). Позднее же началась обычная и скучная
семейная история».
Что ж, вот эту самую «обычную и скучную» историю мне и предстоит рассказать.
Основываясь на воспоминаниях тех самых грузин, которым есть что поведать.
И читая документы из собрания Тбилисского филиала Института
Маркса-Энгельса-Ленина. (Сегодня в бывшем здании этого заведения, роскошном,
спроектированном самим архитектором Щусевым, собираются устроить пятизвездочную
гостиницу.)
Кроме сухой информации, там хранились документы, которых вполне хватило бы на
целый роман. Их авторы — ровесники и друзья маленького Иосифа, для которых он навсегда
остался просто Сосо.
Записка Михаила Цихитатришвили о предках Сталина по отцовской линии:
«Одно из крупных крестьянских восстаний произошло в Анануре. Там царские офицеры
арестовали 10 повстанцев, среди которых был крестьянин Заза Джугашвили — прадед И.В.
Сталина (по линии отца).
5
Зазе удалось сбежать из-под стражи и скрыться в Горийский уезд, где его взяли в
крепостные князья Эристави.
Здесь Заза Джугашвили снова поднял среди крестьян восстание. По подавлении
восстания Джугашвили бежал в Геристави и некоторое время был там пастухом. Однако
местопребывание его было обнаружено, и Зазе пришлось и отсюда скрыться, после чего мы
видим его в Диди-Лило.
У Вано Джугашвили (дед И.В. Сталина) родились два сына — Бесо (Виссарион) и
Георгий. Вано развел в Диди-Лило виноградники и установил деловые связи с городом, куда
нередко водил и своего сына.
После смерти Вано одного из сыновей его — Георгия — убили в Кахетии разбойники, а
Бесо (отец И.В. Сталина) поселился в Тифлисе и стал работать на кожевенном заводе
Адельханова. Здесь он выдвинулся как прекрасный работник и получил звание мастера.
…Когда Барамов открыл в Гори сапожную мастерскую, он выписал из Тифлиса лучших
мастеров, в том числе и Бесо Джугашвили.
Бесо скоро стал известным мастером. Большое количество заказов дало ему смелость
открыть собственную мастерскую. Друзья решили женить его. Они сосватали ему невесту —
Кеке Геладзе».
Конечно же, все эти воспоминания были записаны сотрудниками Института, а потому не
стоит удивляться «святости и сиянию», которые от них исходят. Над образом
коммунистического божества трудились и на совесть, и за страх.
Георгий Элисабедашвили — о матери Сталина:
«Мать Coco — Кеке — была прачкой. Она зарабатывала мало и с трудом воспитывала
своего единственного сына Coco. После того как Виссарион Джугашвили уехал из Гори, Coco
остался на попечении своей матери. Мать очень любила Coco и решила отдать его в школу.
Судьба улыбнулась Кеке: Coco приняли в духовное училище. Ввиду тяжелого положения матери
и выдающихся способностей ребенка Coco назначили стипендию: он получал в месяц три
рубля. Мать его обслуживала учителей и школу, зарабатывала до десяти рублей в месяц, и этим
они жили».
Светлый образ матери «отца народов» описывает и Симон Гогличидзе:
«Кто в Гори не знал эту живую и трудолюбивую женщину, которая всю свою жизнь
проводила в работе? У этой одаренной от природы женщины все спорилось в руках — кройка и
шитье, стирка, выпечка хлеба, расчесывание шерсти, уборка и т. п. Некоторые работы она брала
сдельно. Она работала также поденно и брала шитье на дом».