Сталин
Шрифт:
После месячной подготовки прорыва "линии Маннергейма" 11 февраля 1940 года начались активные действия советских войск. Подавляющее превосходство в конце концов сказалось. В приказе войскам Северо-Западного фронта, подписанном 9 февраля 1940 года Тимошенко, Ждановым и Смородиновым, говорилось: "Прорыв и овладение "линией Маннергейма" покроет неувядаемой славой Красную Армию, доблестную защитницу великого Советского государства... За Великого Сталина!"599 Но "неувядаемой славы" не получилось. "Линия Маннергейма" была прорвана ценой больших людских потерь. В начале марта 1940 года советско-финляндский мирный договор был подписан.
Сталин был раздосадован. Весь мир увидел низкую готовность Красной Армии к войне. Вскоре после окончания войны, уже в марте 1940 года, он решил сместить Ворошилова с поста наркома, предварительно заслушав его на Главном Военном
"...Должен сказать, что ни я - нарком обороны, ни Генштаб, ни командование Ленинградского ВО вначале совершенно не представляли себе всех особенностей и трудностей, связанных с этой войной... Финская армия, неплохо организованная, вооруженная и обученная применительно к местным условиям и задачам, оказалась весьма маневренной, устойчивой в обороне и хорошо дисциплинированной.
С началом боевых действий в центре была создана Ставка Главного Военного Совета в составе тт. Сталина, Ворошилова, начальника Генштаба т. Шапошникова и наркома ВМФ т. Кузнецова (последний участвовал в заседаниях только при решении морских вопросов). Постоянным и активным участником Ставки являлся Предсовнаркома т. Молотов, хотя он официально и не был членом Ставки. Ставка, вернее ее активный член тов. Сталин, фактически руководила всеми операциями и всей организационно-творческой работой, связанной с фронтом".
Далее на многих страницах нарком вынужденно признает недостатки разведки Красной Армии, слабое техническое оснащение армии, громоздкую организацию соединений, плохую зимнюю экипировку и питание войск и т.д. "Не на должной высоте оказались многие высшие начальники. Ставка Главного Военного Совета вынуждена была снять многих высших командиров и начальников штабов, т.к. их руководство войсками не только не принесло пользы, но было признано заведомо вредным... Эту свою победу Красная Армия одержала, прежде всего, сравнительно быстро потому, что с момента возникновения войны и до ее победного конца фактическое руководство войной взял на себя тов. Сталин..."600
Война, продолжавшаяся 104 дня, не принесла лавров ни армии, ни Сталину. Понимал это или нет Ворошилов, но, утверждая, что "тов. Сталин фактически руководил всеми операциями", тем самым бездарность управления и неготовность к войне он перекладывал на диктатора. И хотя весь доклад наркома пересыпан ставшими уже обычными хвалебными тирадами в адрес "вождя", Сталин испытывал глухое раздражение.
В своем заключительном слове на Главном Военном Совете, где был заслушан доклад Ворошилова, Сталин сказал как будто правильные слова: нам надо "расклевать культ преклонения перед опытом гражданской войны, он закрепляет нашу отсталость. У нас появились новые люди: Алябушев, Чурюлов, Младенцев, Рычагов и другие, - это мастера, инженеры войны. У нас есть в командном составе засилье участников гражданской войны, которые не могут дать ходу молодым кадрам..."601. Да, "культ" гражданской войны надо было "расклевать". Но "засилья участников гражданской войны" уже не было. Многие тысячи их погибли в 1937 - 1938 годах. Да и некоторые "инженеры войны", как, например, Рычагов, по воле Сталина не примут участия в будущей войне...
Сталин наконец понял, что представляет собой Ворошилов как полководец. Война показала крупные недостатки в организации, подготовке, управлении частями и соединениями Красной Армии. Гитлер был удивлен и обрадован. Его стратегические планы, казалось, основаны на верных расчетах. Победа, достигнутая большой ценой, была равносильна моральному поражению. Это понимали и Сталин и Гитлер. Каждый сделал свои выводы. Но у Сталина оставалось меньше времени для реализации задуманного. К нему пришла неведомая в последние годы неуверенность. С этого момента "вождь" непрерывно муссировал одну идею: "Если Гитлера не спровоцировать, он не нападет". Когда советские пограничники сбили немецкий самолет-нарушитель, глубоко вторгшийся на территорию СССР, Сталин лично дал указания извиниться. Воюющая Германия получила невоюющего фактически союзника. В Берлине почувствовали это быстро. В больших маневрах Сталину была теперь уготована роль ожидающей стороны. А Гитлер был близок к завершению подготовки похода на Восток.
Политические и теоретические споры по поводу шагов Сталина в 1939 году продолжаются и сейчас. Бесспорно, в его
В ходе переговоров Молотова с Риббентропом в Москве 27 - 28 сентября, в которых участвовал, как и в августе 1939 года, непосредственно сам Сталин, была зафиксирована "дружба" между сталинским государством и фашистским режимом. Это еще больше обескуражило и дезориентировало антифашистские силы во всем мире, в известной мере связало руки и самому Сталину в осуществлении необходимых шагов по укреплению обороноспособности страны. Есть некоторые доказательства того, что Сталин еще до начала войны почувствовал и понял политическую ошибочность этого шага. Если пакт о ненападении был в какой-то мере вынужденным шагом, то договор о "дружбе" - результатом переоценки Сталиным собственного анализа, отсутствия прогностического видения. Сталин в своем стремлении не допустить войны или, по крайней мере, оттянуть ее начало переступил последнюю политически оправданную грань, что имело далеко идущие крайне отрицательные последствия.
Несмотря на отчаянные усилия Сталина отодвинуть войну, эту задачу удалось решить лишь частично. Вскоре после подписания договора о "дружбе" стало абсолютно ясно: война вплотную подошла к нашим рубежам. Время политических маневров кончалось. В любой момент Гитлер мог развязать войну. Правда, в силу ряда причин он, по данным советской разведки, неоднократно переносил сроки нападения на СССР. Трижды в мае - на 14-е, на 15-е и затем на 20-е. Один раз в июне - с 15-го на 22-е. Сталин, который до последнего момента не хотел в это верить, просматривал уже не просто туманные контуры фашистской угрозы, ему была ясно видна агрессивная, изготовившаяся к броску на Восток гигантская гитлеровская военная машина. "Дружба" диктаторов оказалась эфемерной.
Сталин и армия_________________________________________
В те предвоенные годы армия пользовалась немалой популярностью. Отличившиеся в боях на Халхин-Голе, у озера Хасан, в Испании или советско-финляндской войне бойцы и командиры становились национальными героями. Не было недостатка кандидатов для поступления в военные училища. Народ все отдавал армии. Лучших летчиков, танкистов, моряков знала вся страна. Служба в армии была почетным делом. Дисциплина и политическая благонадежность личного состава не вызывали теперь беспокойства у политического и военного руководства. Люди в шинелях слепо верили Сталину и партии, хотя шок после репрессий еще далеко не прошел. Многонациональные воинские коллективы связывала интернациональная дружба. Центральные газеты регулярно писали о лучших людях армии и флота, достижениях красноармейцев, командиров и политработников в боевой и политической подготовке. "Правда" только в течение августа 1940 года поместила несколько передовых статей, посвященных армии и флоту, - "Священный долг советского гражданина", "В боевые ряды Красной Армии", "Молодежь - в военные училища!". Немалой популярностью в стране пользовался Осоавиахим.