Сталки. Зима
Шрифт:
Если, как предполагаете вы с подполковником, выстрел был произведён с какого-нибудь корабля, то это тоже плохо, но уже не настолько. Может, это были какие-то пираты, террористы или ещё кто-то, решившие отсидеться в этой звёздной системе, и это значит, что их тут, скорее всего, давным-давно нет. Хотя данный вариант теоретически не исключает первого, так что радоваться всё равно не стоит.
Ну и, может статься, все эти угрозы надуманны, и тогда нам ничего не угрожает. Но вероятность этого я бы определил как низкую. Очень низкую. Нам известно слишком
По мере того, как Нурс говорил, лицо разведчицы всё больше мрачнело. Она-то понимала, в отличие от велка, чем грозил планете первый (да и, вероятно, второй) вариант, озвученный им. И перспективы этого её совсем не радовали.
Постоянная угроза нападения. Возможность скрытого влияния. Необходимость введения федеральных войск в полную боевую готовность. И — в наихудшем случае — боевые действия на планете. Может, и с участием сталков.
Но она понимала, что этого могло и не произойти. Она действительно знала слишком мало, чтобы утверждать что-нибудь точно. А следовательно, должна была продолжить расследование.
И Нурс должен был ей в этом помочь.
— Что ж, спасибо, товарищ велк, — наконец, сказала Зелма. — Ты мне очень помог, и я обязательно отплачу тебе за это… потом, когда пойму — чем. Можешь поразмышлять над нашим делом и потом, а? Пожалуйста.
— Хорошо, Зелма. Мы вместе дойдём до разгадки. А там уж решим… — ответил Нурс, поднял напоследок руку ладонью к разведчице, вернулся в дом и плотно закрыл за собой дверь.
А Зелма постояла ещё немного на месте, погрузившись в свои мысли, и отправилась к себе. Ей нужно было кое-что проверить.
Придя в дом, который она занимала в деревне, разведчица первым делом включила компьютер с погибшего корабля. Открыла бортовой архив, где последние записи датировались сроком тридцатилетней давности — временем, когда аппарат потерял соединение со звездолётом, обломки которого разлетелись на сотни квадратных километров. Пролистала чуть-чуть — и уставилась в плоский стеклопластовый дисплей, подперев подбородок кулаком и словно не замечая того, что сидит на полу, а в приоткрытое окно задувает холодный ветер.
Эти записи за годы работы она просматривала много раз, но особого внимания им не уделяла: вдруг это был сбой сенсоров, или они чувствовали приближение к планете и по каким-либо причинам выдавали такие цифры, или ещё что-нибудь…
За полминуты до разрушения корпуса датчики корабля зафиксировали изменение гравитационного поля, постепенно нараставшее и достигшее максимума в момент разрыва связи с автоматикой реактора. Мог ли это быть выстрел из гравиоружия? Зелме теперь казалось, что мог: плавное увеличение мощности импульса создавало эффект маскировки под приближение к какому-нибудь массивному объекту, этакой маленькой чёрной дыре…
Проблема была в том, что чёрных дыр в системе Сталкерры не было. А вот гравитационные аномалии, связанные с неравномерным распределением тёмной материи, в этом секторе Галактики встречались довольно часто.
И в данном случае с ходу
«Надо будет у Миронова поспрашивать… и у Матвея…» — подумала разведчица, выключила компьютер, поднялась на ноги и принялась готовить себе ужин.
Похоже, квалификацию она ещё не растеряла. И это радовало: статус разведчика, конечно, не такой почётный, как пост федерального наблюдателя, однако фактически возможностей даёт больше. И Зелма собиралась когда-нибудь снова ими воспользоваться.
Часть 2. Подготовка: 5. Разгадка? Выбор
Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 37-й день зимы.
Проснувшись, Зелма решила сразу же, не откладывая, позвонить Миронову и узнать, не замечали ли военные на подлёте к Сталкерре каких-нибудь объектов с повышенной гравитацией.
Расстегнула спальный мешок, расстеленный на досках пола, села и включила коммуникатор. Открыла на голографическом дисплее меню канала связи, подтвердила свои полномочия, нашла в списке контакт Миронова и нажала кнопку вызова.
Было часов восемь утра; подполковник явно в это время уже не спал. Значит, ответит. И не будет ругаться, что разбудили.
Так и произошло.
— Доброе утро, Зелма, — ответил Миронов; судя по его голограмме, в данный момент он находился в своём кабинете, за столом, и работал за компьютером. При этом он выглядел бодрым, словно и не приходилось каждый день вставать в семь часов; как бы там ни было, режим в федеральной армии соблюдался строго. — Что случилось?
— Здравия желаю, товарищ подполковник. Хотелось бы спросить: когда вы приближались к планете, вы не замечали никаких странностей? Ну, кроме пустот на луне? Я имею в виду — космических аномалий, связанных с гравитацией?
— Хм… Ну и вопрос… Нет, ничего такого — только электромагнитные потоки… Гравитационное поле было в пределах нормы. Ну, мы же не всю систему обшаривали — пролетели мимо спутника, подобрались к планете, вышли на посадочную орбиту, с востока подлетели к деревне и сели здесь, в горах… Тот корабль, может, двигался по совершенно другой траектории. Я, конечно, выясню всё в точности, но не думаю, что это как-то тебе поможет. Спроси у кого-нибудь другого. У тех же экологов, например…
— Я так и собиралась сделать. Что ж, спасибо, удачного дня.
— Пока, Зелма.
Подполковник сделал прощальный жест, и его уменьшенная голограмма над запястьем разведчицы пропала.
Эх, значит, здесь продвинуться не удалось. Ну ладно, есть ещё Матвей. Может, он что знает…
Зелма вздохнула, вылезла из спальника и принялась готовить завтрак. Да и помыться с утра не мешало бы…
* * *
Чуть позже.