Стальная бабочка, острые крылья

Константинов Иван

Би встала, как подброшенная пружиной, и ушла к своей машине. От неожиданности Мириам прекратила плакать.

– Но что… теперь? – наконец прошептала она, но Би услышала.

– Ложись спать, – прозвучал из темноты ровный механический голос. – Мы выезжаем с рассветом.

Глава III

Интермедия III

Ночь упала на развалины неожиданно, как молот на наковальню, в считанные минуты окутав темнотой посадочную площадку и город. Утонули во мраке пилоны с просвечивающей синеватой арматурой, и стекла в далеких

башнях погасли. Корабль, скрытый маскировочной сетью, возвышался в темноте, как сломанная арка огромного несуществующего моста, соединяющего город с пустыней.

Одинокому ангелу, стоящему у корабля, было не по себе. Темнота не мешала ему видеть вокруг дальше и глубже, чем позволяли человеческие глаза, но для спокойствия этого было недостаточно.

Пустыня дышала. Слабая, почти неощутимая пульсация исходила откуда-то снизу, из-под бетонного поля, из-за дюн, окружавших его. Броня не была ей помехой, она билась прямо в сознание, наполняя его тоской и чуждыми непонятными образами.

Кровь давно впиталась в песок, а останки рейдеров растащили звери, но сейчас коричневые пятна, оставшиеся на месте их гибели, искрились слабым синеватым светом, словно в них частично отражались звезды.

– Кто-то смотрит, – неуверенно сказал ангел.

– Кто? – ожил коммуникатор.

– Не знаю, просто есть такое ощущение.

– Откуда?

– Со стороны города или, может, из пустыни, не знаю.

– Датчики?

– Молчат. Ничего нет. В инфра вижу людей в развалинах, в четырех тысячах метров. Еще мелкие звери, но больше ничего.

– Возвращайся, выставим автоматику.

– Очень сильное… ощущение.

– Нервы. Радиационный фон в десять раз выше нормы, звери, пустыня – и ничего больше.

– А что под нами? Мой радар показывает пустоты, и там шумы.

– Старая военная база, входы взорваны. Там тоже никого быть не может.

– Я знаю. – Ангел сделал несколько шагов по направлению к темной громаде города и присел. – Я тоже никого не вижу, но кто же тогда смотрит?

– Возвращайся, тебе нужно отдохнуть.

– Хорошо, еще немного. – Ангел отключил коммуникатор и снял с крепления на спине узкий пластиковый контейнер.

Множество маленьких существ замерло вокруг в темноте с его приближением. Теперь они наблюдали за тем, как он сдвигал крышку и ставил контейнер перед собой.

Ангел замер, стараясь даже не дышать. В темноте он видел только яркие тепловые пятна созданий, двигающихся вокруг него.

Первым решилось существо, похожее на белку с узким голым хвостом и большими ушами. Оно вспрыгнуло на край контейнера, нырнуло вниз и через несколько секунд выскочило наружу с куском шоколадного батончика в передних лапах. За ним с некоторым колебанием последовали еще несколько зверьков.

Они растаскивали батончики, с хрустом вгрызались в них, уносили куски куда-то в пустыню, а ангел наблюдал за их возней.

Темнота и термическая броня надежно скрывали его улыбку.

I

Мириам снился древний город. Она шла по его улицам, широким и чистым, и в многоэтажных домах, закрывающих небо, блестели целые стекла. Девушка знала, что

где-то в этом городе находится Би, ее нужно найти и сказать ей что-то очень важное. Она побежала, но улицы оказались бесконечными – одна переходила в другую, и здания поднимались над ней, как скалы. Никого не было вокруг. Мириам остановилась, огляделась и вдруг вспомнила, почему на улицах никого нет.

Жители города мертвы, все, до последнего человека.

Миллионы мертвецов смотрели на нее из сверкающих окон древнего города молча и страшно. Мириам чувствовала на себе их взгляды, давление, пронизывающее до костей, выворачивающее наизнанку… словно она была букашкой, проколотой миллионами иголок, – и эти иглы двигались, изучая ее и в то же время меняя, придавая ей форму, складываясь глубоко внутри в угловатое, колкое и странно знакомое имя: Иштар.

Страшное ощущение внезапно исчезло. Вместе с ним прервался и сон, превратившись в обычное мелькание бессмысленных фрагментов. Она снова бежала по городу, но он уже был разрушен. В конце улицы, заросшей кривыми желтыми деревьями, за каменным столом устроилась Би. Напротив нее сидел дикий человек, совсем голый, с черной блестящей кожей и длинными волосами. Би говорила с ним, но Мириам не могла понять, о чем именно. Она глубоко вздохнула, чтобы крикнуть Би, и проснулась.

Костер все еще горел, не сильно, но как-то слишком ярко, так что, даже укрывшись с головой, Мириам продолжала видеть его свет.

Би действительно говорила с кем-то, ее механический голос звучал приглушенно, но все равно очень громко.

– Четыре, – сказала женщина.

Молчание.

– Восемь, – сказала Би.

Скребущие звуки по дереву или по камню.

– Двенадцать, я выиграла.

Мириам отбросила одеяло и села. За каменным столом, в свете единственной фары своего кара, на плоском обломке бетона сидела Би и говорила с диким человеком. Тот был совсем не таким, каким девушка видела его во сне. Длинноволосый и бородатый, он походил скорее на рейдера, одетого в шкуры, чем на дикаря. Рядом с ним из песка торчало длинное копье с блестящим металлическим наконечником.

Мириам стало холодно. Она ложилась спать не переодеваясь, в шортах и в майке. Костер теперь уже едва тлел. Мириам раздула угли, бросила на них несколько толстых веток, потом завернулась в одеяло и подошла к столу. Дикарь следил за ней глазами, ярко блестящими в свете фар. Вблизи оказалось, что в его светлые волосы и бороду вплетено множество мелких вещиц, таких как бутылочные крышки и колеса от игрушечных машинок, а на широкую тунику из шкур нашиты полосы прозрачного пластика.

– Привет, – сонно сказала Мириам.

– Ложись спать, – предложила Би.

Она как раз трясла небольшой деревянный стаканчик, и именно он издавал скребущие звуки.

– Что вы делаете?

– Играем в кости. – Би опрокинула стаканчик на стол, и оттуда вылетели два маленьких желтых кубика.

Дикарь смотрел на Мириам светлыми, почти белыми глазами, и она ничего не могла прочесть в его взгляде. Рядом с ним, по другую сторону стола, лежала тушка какого-то небольшого животного, незнакомого, не похожего ни на что, виденное раньше.