Стальная дуга

Авраменко Александр Михайлович

— Восстановим! Ещё лучше прежнего!..

Глава 6

Чихнув напоследок и выбросив облачко сизого дыма из патрубков двигателя, штурмовик застыл на стоянке. Открылся фонарь, на плоскость вылез квадратный из-за мехового комбинезона пилот, помог выбраться бортстрелку, затем лётчик нырнул вниз, в кабину. Повозившись немного, выудил на свет божий здоровенного чёрного кота, прижал к груди, взъерошил шерсть на голове меховой варежкой.

— Говорили тебе, немчура чёртова — не фига тебе в воздухе делать, если самолётов боишься. Замёрз, наверное, разбойник?

Стрелок улыбнулся при виде этой картины. Впрочем, командира в полку уважали, и его любовь к коту считали за чудачество, позволительное такому асу, как подполковник Столяров. Чёрный кот по кличке Гитлер, подобранный Владимиром в степях под Сальском,

прижился у нового хозяина. Одна только слабость была у животного — боялся он самолётов. При звуке работающего авиадвигателя котяра прижимал уши к спине, выгибал спину горбом и начинал орать дурным голосом. Видно, попадало животное под бомбёжку… Тем не менее, Владимир был поражён до глубины души, когда во время одного из вылетов Гитлер спрятался в кабине пилота и вылез наружу только после приземления самолёта. Где кот умудрился схорониться — не понимал никто. Ведь вроде всё на виду. Но, тем не менее, животное объявляло о своём присутствии только тогда, когда самолёт заходил на посадку, цепляясь когтями за меховой унт лётчика и требуя посадить его на колени…

— Как слетали, товарищ командир?

— Нормально. Потерь, как видишь, нет. Но дырок в плоскостях привезли немеряно. Придётся механикам попотеть.

— Такова уж их служба…

Майор Камерер окинул взглядом залитый маслом капот самолёта.

— Опять?

— Да. Давит движок, всё наружу гонит. Хорошо, что Костя спринцовку с бензином приделал. Разок плеснёшь — вроде видно. Но это не дело. Надо что-то делать. Новые ещё не поступили?

— Да нет… Всё обещают.

Столяров со злостью сплюнул на прикатанный снег.

— Сволочи! По другому и не назовёшь! Окопались в тылу, дармоеды, а у полка скоро ресурс закончится. Короче, замполит, пиши своим орлам из политотдела, что через неделю полк боевую задачу выполнить не сможет, в связи с массовым выходом моторов из строя.

— А ты думаешь, я не писал?!

— Писал-писал, я знаю. И я писал. И «особист» [5] писал. И зампотех [6] писал. А толку — нет…

— Ну, мы посчитай, в тылу находимся. Вот и думают, что обойдёмся. А всё идёт на фронт…

5

Представитель Особого Отдела.

6

Заместитель командира части по техническим вопросам.

Командир полка вспыхнул, словно подожжённый бензин:

— В тылу?! Как Паулюса долбить — мы! Штурмовать шестую и аэродромы — мы! Транспортники сбивать вместо истребителей — тоже мы! А горючее, боеприпасы — по остаточному принципу. Здорово! Короче, Андрей, моё терпение лопнуло. Либо нам новые моторы — либо через неделю — ни одного самолёта в воздух я не подниму, так и доложи. Понятно вам, товарищ майор?!

Когда Владимир переходил на официальный тон, ничего хорошего это не предвещало, и замполит полка майор Андре Камерер это очень хорошо знал. Поэтому вскинул руку к виску, отдавая честь и выдохнул:

— Так точно, товарищ подполковник! Разрешите идти выполнять?

— Ладно, остынь. Позже напишешь. Да я позвоню кое-куда. Может, помогут…

В штабной землянке было жарко натоплено. Кот сразу устроился возле «буржуйки» [7] и довольно замурлыкал, наслаждаясь сухим теплом, идущим от раскалённых докрасна стенок печки. Владимир уселся за стол и склонился над картой, делая пометки. Он не потерял головы от шквального огня немецких зениток, а грамотно увёл полк в сторону, выполняя противозенитный манёвр, а затем накрыл расчёты залпом «РСов», подавив немецкую противовоздушную оборону и дав возможность идущим выше бомбардировщикам без помех высыпать на головы окружённым фрицам свой смертоносный груз. Но его насторожило другое — какие-то непонятные сооружения в тылу аэродрома. Интересно, чтобы это могло быть? И бомберы их не накрыли… далековато. Но что же там такое есть? Владимир отхлебнул принесённый ординарцем горячий чай и сморщился. Запасы кофе давно кончились, и где разжиться ещё — не имел ни малейшего представления… И где его боевые друзья, которых обещал найти Незнакомый? Где Гертруда? Столяров писал в свою старую часть, но ответа так и не получил… Вздохнув, склонился над картой. Обстановка на фронте складывалась неплохо, насколько он видел. Плотное

кольцо окружения блокировало Шестую немецкую армию наглухо. Танковый удар немцев на прорыв не удался, а воздушный мост снабжения, организованный Герингом, находился на последнем издыхании. Сотни зенитных орудий сплошной стеной были выставлены в степи, а то, что не удавалось ПВО, доделывали советские лётчики. К уничтожению транспортных «Ю-52» привлекались даже штурмовики «Ил-2». В частности, полк Столярова уже вторую неделю использовался именно для этих дел, и некоторые ребята завалили не по одной неуклюжей трёхмоторной машине врага. Владимир написал представления уже на четверых, но ответа из штаба дивизии ещё не получил… Отложил карту в сторону, придвинул к себе бумаги. Так… Наряды на топливо, на бензин, новое расписание караульных постов… Ежедневная рутина… Строевая записка… [8] Некомплект пилотов, некомплект техников, вооруженцев, некомплект… Да всего некомплект! И воюй неизвестно чем, и неизвестно с кем! Личного состава — сорок процентов! Десять троллей на чёртовой мельнице!!! Впрочем… Всем сейчас тяжело… Страна голодает, отдаёт последнее Фронту. Лишь бы уничтожить гадов, прогнать их с родной земли… Люди в тылу с себя последнюю рубашку снимают, с голоду пухнут, по двадцать часов у станков стоят, и кто! Бабы, да пацаны малолетки… Мужики все на фронте…

7

Самодельная печка из металлической бочки.

8

Сведения о наличии личного состава подразделения

— Товарищ командир! Товарищ подполковник!

— А?

Он очнулся от раздумий и перевёл взгляд на вошедшего ординарца.

— Чего тебе, Петров?

— Вас — к телефону! Из штаба дивизии!

— Иду!

Владимир торопливо поднялся и вышел в соседнее помещение землянки, где располагался связист. Взял протянутую трубку и услышал знакомый бас комдива:

— Где бродишь, пятый? Короче, слушай: завтра возьмёшь два грузовика и поедешь на дивизионные склады. Получишь четыре сердца для твоих пташек. На обратном пути заскочишь в Селиваново. Заберёшь двадцать штук, и не больше! Другим тоже надо Вопросы?

— Никак нет, товарищ Первый!

— Будь, пятый!..

Подполковник положил трубку на рычаги и облегчённо вздохнул — немудрёный шифр, а всё ж таки! Четыре сердца — это новые моторы. В Селиваново — запасной авиаполк. Двадцать штук — столько лётчиков он получит! Уже легче!

— Камерера ко мне.

— Есть!..

…Они вместе с замполитом медленно шли вдоль выстроившейся шеренги лётчиков. Запасники смотрели на них, кто с надеждой, кто с отчаянием, кто — с любопытством. Молодые и не очень. Разные. Понюхавшие пороху на разных фронтах и необстрелянные «птенчики». Внезапно Владимир словно споткнулся — перед ним вытянулся по стойке «смирно» до боли знакомый…

— Сашка!!!

— Командир!

Полетела ко всем чертям субординация, Столяров и Лискович [9] тискали друг друга в объятиях на глазах у всех.

— Выжил, чертушка! У, тролль летающий! Всё! Замполит — этого парня беру без вопросов! Знакомься, кстати! Это мой ведомый! Мы с ним вместе из Севастополя выходили!

Обернулся он к Андре Камереру.

— А Олег где? Здесь?

Александр посуровел и потащил ушанку с головы.

— Сгорел Олег. Под Таганрогом сгорел… Видел…

9

См. вторую книгу о Братьях Столяровых «Ни шагу назад!».

Владимир тоже снял головной убор и склонил голову.

— Пусть земля ему пухом будет…

…Они ехали в тёплой кабине первого «студебеккера» и не могли наговориться. Вспоминали то, что было, рассказывали, что произошло потом, когда расстались в Новороссийске… Сашке досталось. Воевал на Кавказе. Там авиации не так много было. Потерял шесть машин. Дважды прыгал с парашютом. Получил осколок от зенитки и долго лежал в госпитале. Звания и награды обходили старшего лейтенанта стороной. Доставались другим, находившимся поближе к начальству и прочим тёплым местечкам. Так и провоевал всё время старлеем, хотя делать это умел… Потом пришёл персональный вызов из Штаба Фронта, и его посадили в самолёт и отправили сюда, в ЗАП. Так и не понял, почему, пока не встретился с Владимиром…