Стальная принцесса
Шрифт:
– С ней все будет в порядке. Она в порядке.
– К черту это, Блэр! – кричит он. – Я не позволю ей страдать только для того, чтобы ты не чувствовала себя виноватой.
– Говори потише, – кричит она шепотом.
Я еще сильнее вжимаюсь в дверь, мое сердце едва не выпрыгивает из груди.
– С меня хватит, Блэр. Ясно? Мне надоело держать ее в неведении только потому, что ты не хочешь, чтобы она тебя ненавидела. Если ты ей не скажешь, это сделаю я.
– Ты не знаешь всей истории.
–
– Замолчи, Джексон.
– Я не собираюсь молчать. Тебе нужно смириться с тем, что ты бросила ее и ее мать, когда они больше всего нуждались в тебе.
– Я этого не делала, и ты это знаешь.
– Ты убежала и ни разу не оглянулась. Из-за этого Эльза потеряла свою мать и семью.
Мои колени дрожат, и я не могу оставаться на ногах. Больше никаких звуков не доносится, и я тихо отхожу от двери.
Мое сердце бешено колотится в груди.
Стук.
Стук.
Стук.
Тетя бросила нас?
Что это значит?
Тетя нас не бросала. Она спасла меня. Она не смогла бы спасти меня, если бы бросила. Дядя, должно быть, ошибается.
Это не может быть правдой.
Глава двадцать седьмая
Эльза
Я совершенно сбита с толку во время ужина с Ноксом.
Он привел меня в кафе, где мы с Эйденом обычно обедаем. Я удивлена, что он знает о существовании такого места.
Даже в знакомой обстановке и с шутками Нокса я не могу сосредоточиться.
Я поковырялась в своем салате, но едва откусила кусочек.
Мои ноги дергаются под столом. Я опустошила дезинфицирующее средство для рук, но зуд под кожей не проходит.
Разговор между тетей и дядей продолжает прокручиваться в моей голове зацикленной пластинкой.
Он сказал, что она бросила нас. Бросила нас.
И из-за этого я потеряла маму? Как же так? Как, черт возьми, это произошло?
– Эльза?
Я резко поднимаю голову на голос Нокса. Я так крепко сжимаю вилку, что у меня побелели костяшки пальцев. Я предполагаю, что и мое лицо выглядит бледным.
– Прости. – Я выдавливаю из себя неловкую улыбку. – Я немного рассеяна сегодня вечером.
– Все в порядке. Мы можем встретиться в другой раз, если хочешь.
– Конечно. – Я провожу вилкой по салату. – Мне действительно жаль, Нокс. Мне нравится твоя компания. Я просто немного не в себе.
– Семейные проблемы?
Я вздрагиваю.
– Вроде того.
– Я полностью понимаю. У меня властный отец.
– Да?
– Он помешан на контроле
Я невольно улыбаюсь.
– Ты не помешан на контроле, Нокс.
– Я могу быть таким, – улыбается он. – В любом случае, я пытаюсь сказать, что все родители такие. Я стараюсь быть хорошим сыном и давать ему то, чего он хочет, даже если это почти невозможно.
Я на мгновение сжимаю его руку.
– Я уверена, он гордится тобой.
– Я надеюсь. – На секунду его взгляд кажется потерянным. – Я хочу быть его любимым сыном.
– Я уверена, что так и есть.
Он пожимает плечами.
– Пока нет, но я нашел возможность занять эту должность. В любом случае, я понимаю, каково это, когда родители многого от тебя ожидают.
Если бы дело было только в этом.
Ожидания тети и дяди были связаны с Кембриджем, и я уже привыкла. Но это гораздо серьезнее и опаснее.
Как я должна справляться с секретами из прошлого?
Когда мы выходим на улицу, я замечаю мужчину средних лет, сидящего за дальним столиком.
Это тот же самый человек, который обычно сидит наверху.
Это странно – видеть, как он меняет обстановку. Он был частью декора наверху, когда мы с Эйденом были вместе.
Это заставляет меня скучать по Эйдену.
Черт бы его побрал.
Он не смог быть рядом со мной, когда я нуждалась в нем больше всего.
Ноксу нужно заехать за своим отцом, но он предлагает сначала подвезти меня. Я отказываюсь и беру такси. Я и так уже достаточно обременила его на эту ночь.
В пробках душно, мне требуется около часа, чтобы добраться домой. Я физически и морально истощена, когда набираю код и захожу внутрь.
Я стою в темноте у входа, руки опущены по сторонам.
Слезы наполняют мои глаза, и я борюсь с желанием рухнуть прямо в прихожей.
Это просто ужасно – стоять здесь, в месте, которое я называла домом последние десять лет, и чувствовать себя чужой.
Как будто мне здесь не место.
Стены. Темнота. Все это кажется неправильным.
Я не должна была здесь находиться.
Мой дом в Бирмингеме.
Я закрываю глаза от этой случайной мысли. У меня ничего нет в Бирмингеме и уж точно никого нет.
Лондон – мой дом. Это мой дом.
Ну и что с того, что тетя бросила нас? Она вернулась за мной и вырастила меня как свою собственную дочь. Однажды она рассказала мне, что они с дядей Джексоном в самом начале своих отношений решили не заводить детей, потому что их жизненные цели вступали бы в противоречие с заботой, которой они должны были обеспечить ребенка.