Стальная принцесса
Шрифт:
Он не спрашивал разрешения, когда приводил ее сюда. Он даже не подготовил меня.
Но Джонатан – это все, что связано с фактором неожиданности.
С противником легче справиться, когда он застигнут врасплох.
Ему очень нравится использовать эту тактику. В шахматах. В работе. В жизни. По сути, везде.
С того дня, как Эльза поступила в КЭШ, мы с Джонатаном играли на одной стороне доски.
До тех пор, пока я не прикоснулся к ней.
Попробовал ее
И чертовски потерялся в ней.
В тот момент, когда я решил, что Эльза принадлежит мне и никому другому, она перестала быть пешкой на доске Джонатана.
Да, она была пешкой в моих руках. Да, у нее не было выбора, и она оказалась на моей стороне шахматной доски.
Но она не понимает, что быть моей пешкой гораздо, блять, лучше, чем быть пешкой Джонатана.
Я не хочу причинять ей боль – не в этом смысле.
Но Джонатан?
Джонатан поджег бы ее и смотрел, как она превращается в пепел.
Эльзе повезло.
Ей чертовски повезло, что она проникла мне под кожу и стала неотъемлемой частью моего существа.
Если бы я не знал ее, я бы даже подумал, что она специально подсадила меня на крючок, чтобы спасти себя.
– У тебя есть еще один шанс передумать. – Джонатан приподнимает бровь. – Воспользуйся им.
Он не дает второго шанса, так что тот факт, что он старается изо всех сил, говорит о многом.
Не то чтобы это имело значение.
Я уже выбрал свою сторону.
И это не он.
Я ставлю своего короля во главе доски.
– Игра начинается с двух королей, Джонатан.
Он бьет мою королеву своим королем.
– Но заканчивается только одним.
Я встаю, но не раньше, чем поправляю свою королеву. Он не будет унижать ее.
Не в мою смену.
Мой телефон звонит.
НАЙТ: Нэш рассказал Эльзе о похищении. Она попросила меня отвезти ее к психоаналитику. Я в комнате ожидания.
Я крепче сжимаю телефон.
Гребаный Нэш.
Я выбью из него все дерьмо.
Я выбираю номер Куинс и печатаю.
ЭЙДЕН: Нэш трахнул Йоханссон из легкоатлетической команды.
Ответ приходит незамедлительно.
КУИНС: Какого черта?
ЭЙДЕН: Я подумал, тебе следует знать.
Я улыбаюсь, направляясь к двери. Это заставит его перестать морочить мне голову.
Если он хочет войны, то война – это то, что он получит.
– Она Стил, Эйден. Разрушение у них в крови, – кричит Джонатан мне вслед.
Я останавливаюсь, но не оборачиваюсь.
– Как и в нашей.
– Как думаешь, она все еще будет любить тебя после того, как вспомнит твое чудовищное прошлое?
Мой левый глаз дергается,
– Алисия любила тебя даже после того, как узнала, что ты монстр.
Его лицо вытягивается, когда он роняет свою собственную королеву. Звук удара шахматной фигуры о доску эхом разносится по тихому офису.
– Мы оба знаем, чем это для нее закончилось.
Глава тридцать седьмая
Эльза
Пот покрывает мои конечности и выступает бисеринками на лбу.
Мое дыхание становится прерывистым и неконтролируемым.
Кожа скрипит подо мной.
За моими закрытыми глазами слишком темно.
– Ты видишь ступеньки? – спрашивает доктор Хан, сидящий напротив меня.
– Это все та же темная лестница. Видна старая деревянная дверь. Она похожа на те, что встречаются в фильмах о Второй мировой войне или что-то в этом роде.
– Продолжай, – призывает он.
Мои плечи расправляются, но я не останавливаюсь, чтобы сосредоточиться на страхе.
Страх временен по сравнению с моей жаждой истины.
Сейчас больше, чем когда-либо, мне нужно знать, что находится в этом подвале.
Я сказала доктору Хану, что больше не стану блокировать свои воспоминания. Что на этот раз я запомню.
Я буду помнить Илая и своих родителей.
Я запомню все.
Мое дыхание замедляется, когда я спускаюсь по ступенькам.
Свет становится тусклее с каждым моим шагом. Тени сгущаются, образуя вокруг меня черный туман.
Я чувствую, как монстры шепчутся на моей коже и царапают мне спину.
Возвращайся туда, откуда пришла.
Тебе здесь не место.
Нет, это мой дом, и именно здесь мое место.
Сделав глубокий прерывистый вдох, я продолжаю идти. Все, на чем я сосредотачиваюсь, – это старая дверь в подвал.
Там есть что-то важное.
Что-то похожее на правду.
Разве не говорят, что правда освобождает?
– Замедлись и отключись. – Голос доктора Хана становится тише. – Замедлись и отключись. Замедлись и отключись… полностью отключись.
Я стою перед дверью, только это не я. Я подношу руки к лицу, и вижу перед собой маленькие ладошки. Мои ступни и тело тоже маленькие. Моя макушка едва достает до ручки.
Семилетняя версия меня.
Та, которая все стерла.
В моей правой руке болтаются ключи, а в другой – маленькая лампа.
Я украла эти ключи у ма.