Стальная стрекоза

Рахаева Юлия Александровна

– Проказник! – подтвердил Карабулат. – Проказник!

– Ещё пять минуточек, – сонно пробормотал Мартин. Ворон перелетел на его подушку и, прежде чем кто-либо успел его остановить, громко повторил своё «Ах ты, проказник». – Макс, ты чего? – Вудс открыл глаза и увидел перед собой внимательно смотревшего на него Карабулата. – Ворон?

– Нет, это не заколдованный Бретт, – согнувшись пополам от смеха, произнёс Юстас.

– Макс, главное, чтобы ты не отнёсся к этому как к попытке спровоцировать международный

скандал, – сделав серьёзное лицо, проговорил Эриш. – Не думаю, что его высочество считает тебя или Марти проказником.

– Алим, куда пошёл?! – вдруг послышался громкий голос из окна. – Алим, стоять! Алим, фу!

– Высочество! – довольно крикнул Карабулат и вылетел в окно.

– Алим – это же имя одного из самых влиятельных людей в Фейсалии, – проговорил Макс.

– И ещё борзого пса, – подойдя к окну, сказал Эриш. – Вон, его там Шелдон дрессирует. Это фейсальская борзая, так что кличка вполне себе оправдана.

– Кажется, кто-то здесь так и хочет нарваться на международный скандал, – захихикал Юстас.

– Алим, место! – продолжал воспитывать пса принц.

– Шел, ну, ты поговори с ним на его языке, а не на человечьем, – зевнув, сказал подошедший Феликс. В его руке была чашка кофе.

– Предлагаешь мне полаять?

– У тебя это замечательно получается.

– Мне надо, чтобы он слушался не только меня.

– Густава он и так слушается.

– В том-то и дело, что он только его и слушается! А дядя Таво не ездит на охоту.

– Да и ты почти не ездишь.

– Кажется, мы разбудили наших гостей, – Шелдон поднял глаза наверх.

– Это не вы, – крикнул ему Эриш. – Это Карабулат. Он сообщил Максу, то есть господину губернатору, что тот проказник.

Принц прикрыл лицо ладонью. Феликс молча допил остатки кофе.

– Ваше высочество, всё в порядке, – Макс надел рубашку и подошёл к окну. – Я не сержусь на вашего питомца. Это было даже забавно.

– А кто его этому научил? – поинтересовался Эриш.

– Дядя Таво. То есть принц Густав.

– Мне уже очень нравится твой дядя, – проговорил Юстас, тоже подойдя к окну.

– Ты ему по моим рассказам тоже, – улыбнулся Шелдон. – Алим, да куда ты полез? Там колючки! Алим, назад! – и принц бросился за собакой.

– Увидимся после завтрака! – крикнул Феликс и побежал за Шелдоном.

– Господин Никсон! – из-за кустов появился встревоженный слуга. – Вас желает видеть советник Латимор!

– Утро перестаёт быть добрым, – пробормотал Феликс. Пёс подбежал к слуге и, встав на задние лапы, облизал тому лицо.

– Фу, Алим! – крикнул Шелдон.

– Это я, наверное, едой пахну, – смутился слуга. – Простите, ваше высочество.

– А Латимор не уточнил, зачем ему Феликс?

– Нет, ваше высочество.

– Мелкий, я иду с тобой.

– Алим тоже идёт с нами?

– Нет, Алима отведут на псарню.

Потрепав

пса за ухом, Шелдон передал его слуге, и они с Феликсом направились в кабинет главы Тайной канцелярии. Советник Латимор сидел за массивным дубовым столом и, увидев принца, поднялся, чтобы поприветствовать его. Капитан Артур Латимор был старше короля, но его прекрасной физической форме могли позавидовать и некоторые юноши. Подождав, пока Шелдон сядет в кресло, капитан вернулся на своё место. Феликс встал рядом с принцем.

– Я мог догадаться, что ваше высочество тоже захочет узнать, в чём дело, – с еле заметной улыбкой заговорил Латимор.

– Мелкий всё равно бы мне рассказал.

– Допустим. Ваше высочество, сегодня вечером вы планировали посетить представление Королевского театра вместе с губернатором Айланорте, те так ли?

– Да. Там же «Хэмиш» Рэтленда сегодня.

– Спектакль под угрозой срыва. Было совершено покушение на приму, актёра, который играет Оливию.

– На Этьена Мориса? – удивился Феликс.

– Именно. Конечно, у него есть дублёр, который вышел вместо него на репетиции, но на него упала декорация.

– Постойте, капитан, вы говорите, что это покушение? Этьен хотя бы жив? А его дублёр?

– Живы оба, но играть точно не смогут. Для актёров массовки это прекрасный шанс проявить себя, но что-то никто не горит желанием. Они считают, что любого, кто выйдет на сцену в роли Оливии ждёт если не смерть, то увечье.

– Значит, спектакль отменили? – спросил Шелдон.

– Не хотелось бы, – ответил Латимор.

– Тогда пусть дядя Таво сыграет. Он же в юности эту Оливию как раз играл. Я точно знаю, он монолог оттуда как-то читал.

– Ваше высочество, принц Густав, конечно, прекрасно выглядит для своих лет, но Оливия годится ему в дочери. Он мог бы сыграть разве что мать Хэмиша.

– Капитан, ему только не говорите об этом, – хмыкнул Шелдон.

– Что вы предлагаете? – спросил Феликс. – Я роль Оливии так быстро могу и не выучить, да и оставлять принца я тоже не хочу.

– Вы уловили ход моих мыслей, господин Никсон. Вы же в дружеских отношениях с господами Эскотами? Я знаю, что один из них у себя на родине работает по профессии очень схожей с актёрской.

– Они же сыщики, – не понял Феликс. – Вы имеете в виду, что они обладают актёрскими способностями, потому что они агенты?

– Нет, я имею в виду, что один из них манекенщик.

– Как манекенщик? Они нам ничего не сказали!

– Вот и будет повод об этом поговорить.

– А кто из них? – растерянно спросил Шелдон.

– Да уж точно не Эриш, – ответил Феликс. – Я всё понял, капитан. Идём, Шел.

Они зашли в покои Вернера, как раз когда слуги подали завтрак. Шелдон ещё раз поздоровался с губернатором, а затем проговорил: