Стальной ворон. Книга 2
Шрифт:
Женщина оживленно жестикулировала, и податливое пламя тянулось к ее пальцам.
— Я чуть не спятила! Замерли. Кругом тишина. Отперли дверь, вошли, расписали его под клоуна. Мы ж не знали, что у Коллоу есть одна странность. Он спит раздетым.
— Ужас какой, — картинно всплеснул руками Руф. — Нормальные люди спят в шубах.
— Очко в твою пользу, пупсик. — Хэвэн перевернула мерзкую тварь в костре. — Только Джулиус оказался раздетым вообще. Ты бы видел, как Вилли оттуда удирал! А чего удирать? Нам бы все равно сильнее влетело не за макияж, а за присутствие. Короче,
— Тогда вас ждет сюрприз, — улыбнулся Руфус. — Он более чем в форме. А история смешная, но что-то не стыкуется.
Возникало стойкое ощущение, что Леди Харпер — нечто среднеарифметическое между Вильгельмом и Маркусом. Непреодолимая тяга женщины к пикантным историям и острым фактам отталкивала, но искренность подкупала. Тангл на всякий случай напомнил себе не ляпнуть лишнего, чтобы не стать одним из персонажей в ее коллекции.
«Как хорошо, что ни Эмьюз, ни Лют не принадлежат к числу владеющих Арканами Огня», — отметил про себя Тангл. Ничтожно малое количество посвященных делится на две группы: условно Харпер и условно же Канани. Это как сравнивать лесной пожар и домашний очаг. Видеть проявления Старших Арканов Огня способен всякий. Однако такое зрелище испугает кого угодно.
— И что же? — с вызовом спросила Тень.
— Сколько мы с Сэром Коллоу здесь, он спит достаточно чутко, — Руф сел.
— Это потому что ты был ранен. Ведь был? И потому что Джулиус ждал меня, — ответила та. — Я, правда, еле добралась до вас. Проклятая буря чуть не спутала все карты. Знай ты Коллоу немного лучше, понял бы, что по-человечески отдохнуть он может только теперь. Когда мы почти спаслись. Втроем одолеть джунгли легче, чем поодиночке. Есть еще одна вещь, о которой не подозревает никто.
Она понизила голос до шепота, терявшегося в треске костра:
— Наш Мастер Тени плачет во сне. Настоящими слезами. И так жалобно, что сердце разрывается. Как потерявшийся ребенок. Как над могилой. Если хоть одна живая душа услышит это от тебя, пупсик, пеняй на себя. Из-под земли достану и спалю все волосы, какие найду.
— Заманчиво, но я не сплетник, — усмехнулся Тангл.
— Вот и готово! — Обрадовалась Хэвэн.
Тень выхватила из огня треснувший панцирь и разломила. Отвратительный вид подрумянившегося жука никак не вязался со знакомым вкусным запахом.
— Напополам? — подмигнула Хэвэн.
— Это?.. Коллоу кормил меня этим? — К горлу подступил приступ тошноты.
— А здесь больше питаться нечем. — Женщина облизала пальцы. — Сырный жук — традиционная пища аборигенов. Чего позеленел? Струсил сознательно отведать местный деликатес?
— Ни капельки! — Руф демонстративно протянул открытую ладонь.
— Горячее, возьми миску, — посоветовала Тень.
Он с минуту гипнотизировал кусок насекомого. Мозг отказывался воспринимать это как еду. Наконец стыд показаться слюнтяем победил.
— А так даже вкуснее, —
— При всем своем опыте, Джулиус не умеет правильно охотиться на жуков, — гордо объявила Хэвэн. — Нужно треснуть по стволу, чтобы шустрые и тощие бросились улепетывать, потом хватать самых неповоротливых и жирных.
От слова «жирных» Руфуса снова чуть не стошнило.
— Ну и неженка, — хмыкнула Тень.
— Я хотя бы свою форму не зарывал. — Защита получилась хлипкой.
— А там не только она.
Хэвэн пододвинула ящик ближе и распахнула крышку. На дне лежало золотое колечко, смятая пачка сигарет, соломенная куколка и чистый лист бумаги с карандашом.
— Мое сокровище, — мурлыкнула Тень.
Она протянула Руфусу кольцо.
— Сохрани, на мне оно расплавится на обратном пути.
Затем она сгребла остальное и швырнула в костер. Табачный дух окутал поляну, но сразу рассеялся.
— Здесь я избавилась от одной из своих вредных привычек. — Хэвэн закашлялась.
— От какой? — Руф еще сжимал колечко в кулаке.
— Курить местную флору себе дороже, пупсик.
Беседа неспешно шла своим чередом. Тень вспоминала разные глупости из детства, читала стихи, но ни словом не обмолвилась о годах, проведенных здесь. Как будто все это не с ней. Руфус слушал, лежа на спине, и наслаждался покоем перед последней схваткой с колючим адом.
Клаус уже жалел, что позволил шутам передать Карверу скопированные документы. Любопытный профессор изводил мальчишку бесконечными тестами. От препаратов, улучшающих проводимость, мутило, а от капельниц на руках не осталось живого места. Ничто не радовало и никого не хотелось видеть.
Как и следовало предполагать, у Дэна не получилось заочно наладить отношения с Эмьюз. Зато призрак Дезмонда навещал мальчишку регулярно. Он охотно делился всем, что мог подсмотреть и подслушать. Так Клаус узнал о зеркале и его послании.
Одного имени Александра Бонмонт оказалось достаточно, чтобы дед надолго погрузился в уныние, а когда пришел в себя, тут же опознал артефакт. С его слов выходило, что Тень пользовалась зеркалом, как последним средством сбежать или получить помощь там, где других вариантов не было. Артефакт не только умел все, что положено, без псиоников, но и, теоретически, перемещал хозяина ко второму зеркалу из любой точки.
— Где оно сейчас? — поинтересовался Клаус.
— Ф надешном месте, — улыбнулся гоблин. — Там есть фсе необходимое, чтобы разфязать небольшую фойну или перешдать такофую. Фсе для Сашеньки.
Глаза старичка снова сделались влажными.
— Дедушка, не отвлекайтесь, пожалуйста, — взмолился мальчишка. — Мне нужно знать последний адрес Александры Бонмонт.
— Зачем? — нахмурился Отто. — Не фашно, что ты откопаль, фы фсе рафно мои любимые дети!
— Минуточку! — По спине Клауса скользнули мурашки. — А при чем здесь я?
— Ни при чем, софершенно ни при чем, — затараторил гоблин. — Мне некогда. Зайди позше.
— Дедушка. — Он не шелохнулся. — Вы уже прокололись. Отпираться бессмысленно. Что я мог откопать?