Стальные сны. Серебряный клин
Шрифт:
И я продолжала расспрашивать. Если бы удалось хоть немного разобраться и системе религиозных культов, можно было бы использовать это в своих интересах.
— Мне нужны надежные люди, Нарайян, люди, на которых я могла бы положиться абсолютно во всем.
— Ваша воля будет исполнена, Госпожа.
Он опять ухмыльнулся. Должно быть, у него эта привычка выработалась еще в те времена, когда он был рабом — что-то вроде защитной реакции. И все же… Чем больше я его узнавала, тем более зловещим он мне казался.
Почему? Он был настоящий таглиосец, принадлежал к низшей касте. Разносчик овощей,
На первый взгляд в Раме странного было гораздо больше. В свои двадцать три он был уже вдовцом. Женился по любви, что для Таглиоса нетипично — там браки всегда заключались по сговору. Его жена умерла при родах, младенец оказался мертворожденным. Отсюда столько горечи и разочарования. Подозреваю, что в отряд Рам вступил потому, что искал смерти.
О Зиндху я не знала ничего. Говорил он только тогда, когда от него требовался ответ на вопрос, и казался еще более вкрадчивым, чем Нарайян. Однако он всегда выполнял порученное ему дело, и выполнял его хорошо, не задавая лишних вопросов.
Всю жизнь меня окружали темные личности. Долго, очень долго я была женой Властелина — а уж он-то был самым мрачным из всех, кого я знала. Неужели я не справлюсь с этой горсткой?
Ни один из них не был глубоко верующим, что тоже казалось странным, ибо вся культура Таглиоса насквозь религиозна. Каждое мгновение жизни человека рассматривалось как религиозный опыт и было подчинено долгу верующего. Меня это беспокоило до тех пор, пока я не заметила, что религиозные чувства большинства моих людей несколько угасли. Тогда решилась спросить об этом у одного из воинов.
Ответ его был прост:
— Здесь нет священников.
Это могло служить объяснением. Ни одна система не может строиться только на вере людей, сколь бы ни были они преданы идее. А то, через что пришлось им пройти, сместило все их представления о Боге. Их вытащили из привычной мирной жизни и ткнули лбом в такие вещи, на которые религия не давала ответа. Они уже никогда не станут тем, чем были раньше. И Таглиос с их возвращением станет другим государством.
Численность отряда увеличилась втрое. Не больше — не меньше, шестьсот верующих, исповедующих три основные религии и несколько их учений. Кроме того, более сотни рабов, вовсе не таглиосского происхождения. Из них могли получиться прекрасные воины при условии, что они обретут уверенность в себе. Бежать им было некуда — они бездомны. А отряд мог стать их домом.
Беда в том, что при таком множестве разных культов на каждый день падал какой-нибудь святой праздник хоть для кого-то. Хорошо, что у нас не было священников — хлопот не оберешься.
Воины почувствовали себя в безопасности. Это вернуло им свободу, что, в свою очередь, ослабило их дисциплину и память о войне, зато, к моему неудовольствию, они вспомнили, что я — женщина.
Закон и исторические традиции в Таглиосе ставят женщину на один уровень со скотом. Даже ниже — со скотом обращаются менее вольно. Женщины, которым удается добиться высокого положения в обществе или обрести авторитет, вынуждены
Как-то утром я вызвала Нарайяна.
— Мы в сотне миль от Деджагора. — Настроение у меня было отвратительное из-за ночных кошмаров. Нервы — на пределе.
— Сейчас мы в безопасности. — Об их уверенности в том, что мы в безопасности, можно было судить по тому, как они начинали день.
— Я намерена кое-что изменить в нашей жизни. Как много у нас надежных людей?
Он самодовольно ухмыльнулся. Самонадеянная маленькая крыса.
— Треть. А может, и больше, если подвергнуть испытанию.
— Неужели так много? — Я была удивлена. У меня такого впечатления не сложилось.
— Вы не с теми общаетесь. Некоторые из наших воинов уже научились дисциплине и выдержке в войске. Рабы ненавидят цепи рабства, в которых их так долго держали. И они жаждут мести. В войне против Хозяев Теней они ни за что не пойдут за таглиосцем. Некоторые из них даже искренно преданы вам. И верят вам, потому что вы — это вы.
И на том спасибо, салажонок.
— Но большинству то, что им придется быть под моим началом, не нравится?
— Вероятно. — Он льстиво и вкрадчиво ухмыльнулся. — Таглиосцам нелегко привыкнуть к вывернутым наизнанку законам естества.
— По этим законам лидерами являются сильные, а слабые им подчиняются. Так вот, сильные — это я, Нарайян. И ты.
Таглиос такой силы еще не видывал, просто потому, что там пока не было возможности убедиться в этом. Надеюсь, и не придется испытать на себе силу моего гнева. Я бы предпочла сберечь его для Хозяев Теней.
Он вдруг испугался. И несколько раз поклонился мне.
— Конечной целью нашего похода по-прежнему является Годжа. Можешь передать это остальным. В Годже мы соберем тех, кто выжил, произведем среди них отбор и перестроим их на свой лад. Но попадем мы туда не раньше, чем наведем порядок в своем отряде.
— Да, Госпожа.
— Соберите все имеющееся в наличие оружие. И без пререканий. Распределите его среди людей, которых считаете надежными. Пусть они образуют левый фланг. А справа пойдут религиозные фанатики. Их необходимо отделить от тех, с кем они водили дружбу до Деджагора.
— Это может создать некоторые проблемы.
— Вот и хорошо. Мне необходимо знать корни этих проблем. Я все возмещу с лихвой. Приступайте к делу. Разоружите их прежде, чем они сообразят, что происходит. Рам, помоги ему.
— Но…
— Я сама в состоянии позаботиться о себе, Рам. — Его опека раздражала.
Нарайян рьяно взялся за дело. В конечном счете почти все расстались с оружием добровольно.
Сорганизовавшись в том порядке, в котором было приказано, мы двинулись маршем, пока все не выдохлись настолько, что сил жаловаться ни у кого не осталось. Вечером я объявила смотр, отдав приказ Нарайяну выстроить отряд так, чтобы левый фланг оказался позади. Надев свои доспехи, я села на одного из черных жеребцов и прогарцевала перед строем. Вокруг меня плясали ведьмины огоньки. Не очень сложный фокус. Я еще несильно преуспела в своих попытках возродить прежние способности к магии.