Стань моей судьбой
Шрифт:
Костюм довершал великолепный галстук, завязанный самым изысканным узлом и украшенный бриллиантовой булавкой.
Мужчина сквозь лорнет оглядел Клифтона и поднял бровь, заметив плачевное состояние его сюртука и легкую тень щетины на скулах.
— О, где мои манеры, — проговорил Джек. — Не знаю, знаком ли ты с моим братом. Его светлость герцог Паркертон.
— Сейчас не лучшее время для знакомства, Джек, — заявил герцог. — Твоему другу явно нужна забота камердинера. — Паркертон
Клифтон пристально смотрел на герцога, который приложил руку ко всей этой неразберихе.
— Вы должны извиниться перед леди.
— Я ни перед кем не должен извиняться, а если и должен несколько слов какой-нибудь бедняжке из ваших знакомых, сомневаюсь, что она леди. Прочь с дороги, сэр! — приказал герцог.
— О Господи, — покачав головой, пробормотал Джек. — Это добром не кончится.
Перед глазами Клифтона стоял не герцог, а Люси, выгнанная из дома. Люси, вынужденная выйти замуж за Арчи Стерлинга, чтобы спасти себя и Микки. Люси, думавшая, что он потерян для нее, хуже того, решившая, что он никогда ее не любил. Что относился к ней почти так же, как Паркертон относился к любому, кто не принадлежал к его кругу.
И Клифтон преподал герцогу урок простонародного красноречия.
Он с силой ударил Паркертона в бок. Воздух со свистом вырвался у герцога из легких, и Клифтон довершил дело ударом в лицо. Герцог Паркертон весьма неизящно растянулся на безупречном мраморном полу клуба «Уайтс».
Джек неторопливо подошел и посмотрел на потерявшего сознание брата.
— Отличный удар, Клифтон. Ты не представляешь, сколько раз мне хотелось это сделать. — Глянув на друга, Джек добавил: — Но ты понимаешь, что он настоит на том, чтобы тебя исключили из членов клуба?
С помощью слуг они перенесли Паркертона в кабинет. С бутылкой лучшего бренди и сырым бифштексом наготове Джек привел брата в чувство.
— Черт возьми! — пробормотал Паркертон, очнувшись. — Что случилось?
— Клифтон уронил тебя на пол. — Джек прижал бифштекс к синяку и оглянулся на стоявшего в тени Клифтона. — Боюсь, у тебя глаз заплывет.
— У меня глаз подбит? — Паркертон отодвинул кусок мяса и потрогал ушиб. Вздрогнув, он забрал у Джека бифштекс и приложил к лицу. — У меня в жизни ничего подобного не было.
— Да ладно, — отмахнулся Джек. — Конечно, было. Любому мальчишке хоть разок подбили глаз.
Паркертон посмотрел на него:
— Нет, Джек. Мне никогда не позволяли то, что позволяли тебе. — Заморгав здоровым глазом, он оглядел комнату. — Кто это?
— Клифтон, — напомнил ему Джек. — Он мой друг.
— Из каких друзей? Из прежних, — поднял бровь Паркертон, намекая на низкое прошлое Джека, —
— Он знает? — выпрямился Клифтон. Вопрос был адресован Джеку, тот кивнул. Герцог, приподнявшись, покачал головой, будто стряхивая следы удара Клифтона.
— Насколько я понимаю, вы один из джентльменов министерства иностранных дел, которые время от времени посещали Джека. Другими словами, пользовались контрабандистскими тропами и подземельями Тислтон-Парка, чтобы тайно отправиться на континент.
— Да, ваша светлость, — слегка поклонился Клифтон.
— Неудивительно, что они выбрали вас, — сказал герцог. — У вас убийственный удар.
Клифтон снова поклонился.
— Помнится, что вы упоминали о некоей леди, — продолжил Паркертон.
— Да, Люси Эллисон.
— Эллисон? Знакомое имя. — Паркертон потер подбородок. — Откуда я его знаю?
Глянув на Клифтона, Джек покачал головой: «Не говори ему!»
— Это не тот, которого вырастил наш отец?
Джек с коротким стоном лишь плечами передернул.
— А эта Люси? — спросил герцог.
— Его дочь, — ответил Клифтон.
— Джек, тебе явно нездоровится, — заметил Паркертон. — Ты сейчас бледнее, чем тогда, когда сообщил мне, что наша покойная тетушка Жозефина, оказывается, жива.
— Боюсь, это нечто похожее, — признал Джек.
Герцог уставился на него:
— Что ты говоришь или, вернее, о чем умалчиваешь?
Джек переминался с ноги на ногу.
— Наш отец имел обыкновение брать для агентуры и воров, и джентльменов. Он отправлял их в школу, тренировал сам, а потом брал с собой в турне по континенту, где они помогали ему шпионить для Англии.
Клифтон подумал, что, возможно, было бы гуманнее очередным ударом лишить герцога сознания, поскольку тот побелел как полотно.
— Наш отец был шпионом?
— Превосходным, — сказал Клифтон.
— Да, — обратился к брату Джек. — Спроси тетю Жозефину, если мне не веришь.
— О, я избавлю себя от этого болезненного разговора и поверю тебе на слово, — устало произнес герцог. — Эти новости лишь подтверждают мое давнее подозрение, что я единственный из Тремонтов не страдаю безумием.
Джек усмехнулся.
— И этот Эллисон? Он из благородных джентльменов нашего отца?
Клифтон и Джек переглянулись.
— Судя по вашим взглядам и молчанию, ответ отрицательный, — заключил герцог.
— И да и нет. Эллисон был вор, который обчистил карман вашего отца, ваш отец отправил его в школу и затем…
— …использовал его на службе королю, — договорил герцог, немного облагородив тему. — Но во всем этом есть нечто большее?
Граф кивнул.