Станция Ангелов
Шрифт:
– Ну, и когда все это началось?
– А ты как думаешь? Сразу после… - Ким махнула рукой. Чтобы не смотреть на Винсента, она уставилась на экран.
– У меня было тяжелое время. Действительно тяжелое время. Я думала, что не справлюсь. В общем-то и не справилась.
– Возможно, деньги бы помогли, - мягко заметил Винсент.
– Я знаю, сколько вам причиталось после того, как ваши находки были каталогизированы и изучены. Ты бы изумилась, узнав, чего мы достигли. Только жаль, - добавил он с усмешкой, - что я не могу тебе об этом рассказать.
Нахмурившись, Ким повернулась
– Это секрет, - сказал он, вспоминая о крошечных звездолетах, порхающих по галактике без всякой помощи Станций Ангелов. «Теперь вселенная действительно наша, - наверное, в миллионный раз подумал он.
– Можем летать куда захотим».
– Я расскажу тебе, но только не сейчас. Когда все это закончится.
Он расскажет, потому что Ким это заслужила. Она должна знать.
– Спасибо.
Винсент уже сообщил ей все, что мог, об излучении, приближающемся к Станции. В свою очередь Ким передала ему слова Паскуаля, утверждавшего, что он видел какое-то искусственное насекомое. Теперь оказалось, что их уже много кто видел.
То, что ты делаешь, - это самоубийство, хотел сказать ей Винсент. Ким поведала ему о Книгах, о своих попытках изгнать мучительные воспоминания о смерти своей возлюбленной, становясь ею хотя бы на короткое время. Долгое, затяжное самоубийство ума.
Он помнил Сьюзен, ибо знал их обеих еще по университету, когда они учились в аспирантуре много лет назад. Это было интересное время, и периодически их пути пересекались на межфакультетских вечеринках и благодаря общим друзьям. Было…
Но все это давно осталось в прошлом. С тех пор их пути разошлись. Ким прилетела сюда с этой женщиной, ставшей ее любовницей, чтобы изучать развалины, которые притягивали ее с детства, и Винсент слышал о них только от коллег. А потом лишь из главных информационных сайтов Сети, когда ранний триумф быстро растворился в катастрофе.
Ты была любовью всей моей жизни, хотел сказать он Ким. И это была чистая правда. В то время Винсент не умел выразить свои чувства ни словом, ни поступком и заплатил свою цену, увы. А теперь они снова вместе, оба так далеко от дома.
– Насчет жуков, - заговорил он, чтобы отвлечься от своих мыслей.
– Если они реальны, думаю, я знаю, кто мог бы иметь к ним какое-то отношение.
– Ким уставилась на него.
– Есть тут такая женщина по фамилии Томасон.
Ким кивнула, словно уже слышала эту фамилию:
– Она возглавляет научно-исследовательскую экзолабо-раторию на другой стороне Станции. Я встречалась с ней пару раз.
– Ну вот, я решил ее отыскать. Фамилия мне знакома по ее статьям в журналах. Я даже несколько раз просил у нее исследовательские материалы, пока еще был на Земле, поэтому она меня тоже знает.
– Ким кивнула, слушая его с интересом.
– Конечно, мы никогда не встречались, но у меня есть с собой все необходимые рекомендации.
– Которые тебе здесь никак не помогли, - напомнила Ким.
– Точно. Вот я и подумал: если есть кто-нибудь, с кем я могу об этом поговорить, это Томасон. Она занимает достаточно высокое положение, чтобы командующий к ней прислушивался. По крайней мере я на это надеялся.
– И что?
– И ничего. Они закрыли доступ
– Он посмотрел на Ким значительным взглядом.
– Ни сама Томасон, ни ведущие сотрудники ее группы в настоящее время недосягаемы, и единственное место, где они могли бы быть, это…
– Центральный Командный комплекс, - закончила за него Ким.
– Здесь это центр всего. Это место, где принимаются все решения. Ты не пройдешь туда без пропуска.
– У меня нет пропуска, - вздохнул Винсент, - и вряд ли я его получу.
– Ты действительно думаешь, что каспериане обречены?
– По натуре я не пораженец, - ответил Винсент через несколько секунд, - но я не знаю, чем им можно помочь. Командование явно занято здешней чрезвычайной ситуацией. Возможно, это имеет какое-то отношение к тому, что случилось после Разрыва, когда эта Станция была покинута в первый раз.
– В первый раз?
– спросила Ким, поднимая брови.
– Поскольку очень возможен второй. Что нам следует учесть в своих планах.
– Приказа об эвакуации еще нет. И сама я пока не видела ни одного жука, поэтому мне не очень-то верится, что они существуют. Я не могу отделаться от мысли, что эти жуки - продукт своего рода массовой истерии, или… ой!
Ким замолчала - Винсент осторожно взял ее за руку и подвел ближе к экрану, где в режиме реального времени показывались окрестности Станции. Далеко за границами Станции были видны три эсминца. Рядом с экраном имелись ручки настройки - чтобы смотреть различные секции Станции крупным планом. Ким только что заметила нечто похожее на ртуть, текущую по наружной поверхности жилого отсека - одного из больших отсеков, вмещающих часть Ступицы. Винсент повозился с ручками настройки, фокусируя изображение при максимальном увеличении.
– Я спускался сюда на днях, - объяснил он.
– Сейчас мало кто заглядывает в эту часть Станции, и мне здесь хорошо думается. Я немного поиграл с настройками. Боюсь, они действительно повсюду.
Теперь Ким очень ясно видела их, ползущих по внешней поверхности Станции. Они были маленькие и блестящие, с неровно окрашенными щитками. В первый раз за очень долгое время Ким по-настоящему испугалась.
– Черт побери, откуда они взялись?
– прошептала она.
– Ну, а в какие два места я не могу сейчас попасть?
– Центральное Командование и… да, верно. Лаборатория, куда доставили артефакты Ангелов. Замечательно. Откуда им еще взяться?
Или не так замечательно. «Я больше не знаю, кто я, - подумала она.
– Я не готова быть Ким, и я не готова справиться с… тем, что произошло. Я хочу быть Сьюзен - сильной, талантливой Сьюзен». Но Книги… ее запас кончался. Даже думать о них было больно. С ними она снова могла становиться Сьюзен, могла чувствовать в себе ту силу, и ясность, и мужество.
Просто быть собой - этого ей сейчас было мало.
– Ким подошла к мемориальной доске на дальней стене - огромной серебряной доске шесть футов высотой и десять шириной. На ней перечислялись имена всех исчезнувших: имена всей первоначальной команды этой Станции Ангелов. «Есть люди, которым пришлось гораздо хуже, чем мне», - подумалось Ким.