Станция слепого командора

Белоручев Константин Валерьевич

Библиотека у рейнджера оказалась неплохой, однако с первого взгляда становилось ясно, что если проектор и использовался в последнее время, то явно не для чтения книг.

Гул не смолкал, а наоборот, становился все сильнее. Ветер, казалось, просто забавлялся, предпочитая жестокие игры. В иллюминаторы не было видно абсолютно ничего. Рейнджер значительно снизил скорость, но вездеход все равно постоянно трясло.

– 'Иван!

Чудом не наступив на Скаута, который, как и положено истинному хозяину вездехода лежал на самом видном месте, Иван уже был в кабине.

– Пришла

пора поработать!

Иван не возражал.

– Ладно.

– Держи штурвал, сейчас начнется. Держи прямо, чтобы ни случилось. Видишь эту красную линию?
– рейнджер указал на радар, где тонкий красный луч прорезал пульсирующую пустоту.
– Это наш курс. С него лучше не сбиваться.

– Понятно.

Иван не собирался спорить. Хотя… разве не разумнее было бы перейти на автопилот, да и вообще, зачем страдать с вездеходом, когда флаер куда как более практичен?

– Догадываюсь о чем ты думаешь, но думаешь ты неправильно. Уж поверь мне, я прекрасно знаю, что делаю. А захочется полетать - милости просим, до первого падения.

– Кто ползать учился - придется летать, - с вызовом прошептал Иван, но штурвал не выпустил, а лишь крепче впился в него, не сводя взгляда с магической красной полоски.

Вездеход хорошенько встряхнуло. Радар обеспокоено запищал, поскольку они отклонились в сторону. Иван выругался, возвращая машину на заданный курс.

– Еще бы видеть, где мы находимся, - недовольно пробурчал он.

– Могу тебя уверить, этого лучше не видеть. Хотя, если очень хочешь, можешь включить инфракрасный обзор, - отозвался рейнджер, который тоже не сидел без дела.

Заметив заветную кнопку, Иван быстро нажал ее.

Открывшаяся его взору картина была одновременно пугающей и завораживающей. Равнина, покрытая ледяными нагромождениями, перемежающимися бездонными расселинами, между которыми неторопливо полз вездеход, стараясь не обращать внимания на ветер, все норовивший сбросить его с курса, бескрайняя равнина… По крайней мере, это больше всего напоминало лед, но никакого желания самому проверить это предположение у Ивана не возникало.

– Удостоверился? А теперь можешь выключить.

Раздался негромкий щелчок. Магическая картина ледяного ада исчезла. Теперь Иван мог снова сконцентрироваться на красной полоске.

– Так будет лучше. Мы идем на автопилоте. Я здесь часто бываю. Но автоматика не всегда выдерживает, поэтому надо быть начеку.

Заметив несколько недоумевающее выражение лица Ивана, рейнджер добавил:

– Ничего особенного. Вот бури здесь, что надо. К сожалению, настоящую бурю гроллю вряд ли суждено пережить. Я однажды отправился на север, я бы многое отдал за то, чтобы это увидеть еще раз. Не знаю, может как-нибудь отправлюсь… только гролля жалко.

Приступ болтливости закончился так же неожиданно, как и начался. Рейнджер снова замкнулся в себя.

Удерживать вездеход на заданном курсе оказалось не так уж сложно. Только пару раз они чуть отклонились в сторону, но каждый раз Иван мощным рывком возвращал машину назад. Одновременно он изучал приборную панель, стараясь не пропустить ни

одной мелочи. Так! Чрезвычайно интересно.

Его прервали достаточно неожиданно и не менее бесцеремонно.

– Большое спасибо!
– в устах рейнджера слова благодарности звучали сухо, даже слишком.

Иван молча уступил рейнджеру его законное место. Он провел время с пользой для общего дела, и заодно получил кое-какую информацию.

– Ну что ж, гролли, ты у нас молодец, правда Скаут?

Скаут, молчавший долгое время, наконец-таки смог выразить свое мнение.

– Только один вопрос, ладно?

Рейнджер нехотя повернулся.

– Хорошо, но только один и быстро.

– Почему гролли?

– Гролль, это такое мифическое существо, помесь тролля с гоблином, милая домашняя зверушка, - решив, что было сказано достаточно, рейнджер с головой погрузился в управление вездеходом.

Иван неудовлетворенно пожал плечами. Какие еще тролли, гоблины, и причем тут вездеход? Совершенно непонятно. Но лучше что-то не понять, чем бессмысленно настаивать, демонстрируя необозримые глубины своего невежества в вопросах устаревшей до неактуальности мифологии.

Когда последние лучи солнца перестали пробиваться сквозь неясную пелену метели, рейнджер остановил вездеход.

– Уже приехали?

– Нет, но ночью здесь ехать - сплошное самоубийство. Устраивайся поудобнее. Мы со Скаутом спим в этой каюте, а ты в той. Кто не хочет, может и вовсе не спать. Возражения будут? Вот и хорошо, правда, Скаут? Правда, - рейнджер с наслаждением зарылся в мягкую шерсть Скаута.
– Извини, друг, но гулять нельзя.

– Да?
– Иван вначале спросил, и только потом понял неуместность вопроса.

– Если хочешь, пожалуйста. Правда давление - треть стандарта, да и кислорода практически нет. Температура… но это мелочи. Когда будешь выходить - захлопни люк покрепче, мне еще хочется пожить!

Перед сном рейнджер вставил в проектор диск, который утром получил от Старого Ника. Утром? Он готов был поклясться, что это было безумно давно, может даже в предыдущей жизни.

Как всегда, ничего хорошего.

Интересно, сколько еще постмастер будет рассылать подобные письма, с ничего не значащим набором любезностей, которые ровным счетом ни к чему не обязывают? Ладно, пусть себе поддерживает иллюзию цивилизации, все равно ее никто не замечает. Ведь практически никто не читает его писем.

Рейнджер грустно улыбнулся. Но все ж такая весточка несколько лучше, чем сухое напоминание, что "В связи с известными обстоятельствами, адресат отказывается получить Ваше сообщение. Большое спасибо!"

– Скаут, Скаут, Скаут!

Рейнджер обхватил пса за шею, лицом зарылся лицом в его душистую шерсть и стал гнать прочь печальные воспоминания. Пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов!

– Вижу моя библиотека тебя не особенно заинтересовала, - рейнджер бросил оценивающий взгляд на скучающую фигуру Ивана, уютно примостившегося на диване.
– Извини, но другие развлечения здесь не предусмотрены. Еще есть музыка.