Станция спасенных грез
Шрифт:
– А по тебе видно! Знаешь, если бы я хотела рисовать и встречала такую же реакцию, как у тебя, наверное, никогда бы не бросила это дело. Даже если бы реагировал так только один человек.
Лена улыбается и опускает взгляд.
– Наверное, радовать людей - это тоже можно назвать мечтой, да?
– осторожно спрашивает она.
– Да. И это прекрасно, Леночка. Саша?
– М?
– А ты что скажешь?
Как хорошо, что я успеваю набить рот пряниками. Пока прожевываю, у меня есть время подумать.
Но, к сожалению, я не мог похвастаться
И все-таки...
– Я мечтаю научиться летать.
Смотрю на стену. Слышу, что ребята смеются. Все, но не Людмила Сергеевна.
– Но почему?
– Потому что это неисчерпаемое стремление, - отвечаю я, вспомнив фразу дяди Коли.
– Вот добьются они всего, - я указал на друзей, - и что дальше?
– Но твои друзья оказались хитрее. Они выбрали мечты, которые так быстро не закончатся. Изобретать, рисовать и ковать можно всегда. Не так ли?
– О...
– тут я не подумал. И действительно, мечты ребят имеют задел к чему-то большему, чем просто галочка напротив очередного пункта.
Тогда-то у меня родилась еще одна мечта.
– В таком случае я хочу прочитать ВСЕ книги.
– Так уж все?
– Да. Писателей много. В отличие от ребят, мои мечты будут продлевать другие.
Тин поворачивается ко мне.
– Ну ты и хитер... Оул!
– Оул?
– А кто же? Не я ведь склоняю голову как сова?
Перед тем как спросить, почему он назвал меня именно так, я обнаруживаю себя в том самом положении: глаза распахнуты, голова наклонена.
А потом настает время торта. Людмила Сергеевна вооружается деревянным прутиком и открывает духовку, чтобы проверить готовность коржей.
– Скоро будем знакомиться с моей мечтой!
– объявляет Людмила Сергеевна.
По кухне плывут ароматы шоколада, хлеба и ванили. Пока коржи остужаются, тетя Лены занята приготовлением крема. Завороженные, мы молча и с предвкушением наблюдаем за ловкими движениями Людмилы Сергеевны. Руки сами собой перестают тянуться к вазе с покупными вкусностями. Все ждут торт.
– Так, ну все, готово!
– Ой, я побежала руки мыть, - выпаливает Ленка и убегает во двор.
Людмила Сергеевна ставит перед нами по блюдцу с огромным куском торта. Коржи смазаны кремом, причем, в середине шоколадным, а сверху - каким-то сливочным, что ли. Я разглядываю торт с восхищением и удивляюсь, что это сделала Людмила Сергеевна.
– Как здорово!
– не удерживаюсь я.
– Вы большая молодец. Чувствую, ваша мечта очень вкусная!
О блюдце звенькает ложка. Это Иван уже вовсю уминает доставшийся кусок, а Тин подробно изучает свою порцию, что-то вынюхивает, пробует кончиком языка, как будто перед ним не торт, а какая-то диковина, по которой надо сделать подробный отчет. Мне не очень нравится его поведение.
Взгляд падает на соседнее блюдо.
Внутренний голос произносит:
– Умница.
Тогда я не придал значения тому, что внутренний голос был очень похож на голос Людмилы Сергеевны.
Глава 4
Просьба
14 июля.
"И ты. Пожалуйста, береги", - сказала Лена.
Что она имела в виду? Кого беречь? Себя или ее? Почему она сказала именно ТАК? Быть может, неспроста. Или же само собой вышло. Боюсь, мне этого никогда не узнать. Но Лена попросила, и я не собирался пропускать эти слова мимо ушей. И никакая уставшая или невосстановившаяся мечта не помешала мне уничтожить восьмерых Едоков минувшей ночью. Я справился и уберег остальные мечты. Отдать их - перестать существовать.
Спрятанный список с мечтами все еще лежал за спинкой дивана. Я боялся взять его. Ведь там, помимо того, что я помнил, записаны мечты, которых больше нет. Сколько их? Не помню... Лишь знаю, что их больше нет. ОНИ МЕРТВЫ. А что если я потерял слишком много из них и уже перестаю быть нормальным человеком? Вдруг мои глаза тоже...
Я подбежал к зеркалу и чуть было не впечатался в него носом. Нет, все те же темно-карие глаза, не посветлевшие и не блеклые. Живые глаза подростка. Испуганного и замученного.
– Фух, - выдохнул я и плюхнулся на диван.
"Полшестого утра, Дневник. Не спится. Не из-за адреналина и жаркой ночи. Заснуть мне не дает встревоженное сознание. Я понимаю, что на одной мечте далеко не уедешь, но и никак не придумаю новые вот так вот на пустом месте. В конце концов, это не просто фантазии. Мечты - вещь иного порядка и гораздо выше уровнем. Они не рождаются по мановению руки. Сесть и сгенерировать их не получится.
Но и возвращаться к фантазиям - тоже не выход. Пожалуй, придется попробовать вторую мечту. Бабушка с дедушкой. Не стану ли я равнодушным к своей судьбе, как стал равнодушным к книгам? Нет, конечно, огонь желания тлеет в моей душе, и я знаю, что мечта никуда не делась. Просто... Просто, может, ей действительно стоит отдохнуть?"
А потом я взял первую попавшуюся книгу, раскрыл ее и на форзаце записал крупными печатными буквами:
"ФАНТАЗИИ ЖИВУТ В СОЗНАНИИ. МЕЧТЫ - В ДУШЕ".