Становление нации. Религиозно-политическая история Англии XVI — первой половины XVII в. в современной британской исторической науке
Шрифт:
В статье Д. Пэллизера «Реакция на Реформацию в народе в годы неопределённости, 1530–1570» рассмотрен широкий круг проблем, связанных с изучением утверждения протестантизма в Англии в начальный период Реформации. Духовные лица в церкви Англии, как отмечает Д. Пэллизер, в эти годы, бывало, вынуждены были просто приспосабливаться к проводимой властями религиозной политике. Нарицательным в качестве примера религиозной беспринципности в реформационный период стал образ викария Элейна из Брея (Aleyn of Bray): как писал церковный историк XVII в. Томас Фуллер, этот викарий говорил, что «мой принцип — жить и умереть, оставаясь викарием Брея»{734}. Но общая картина процессов, происходивших в среде духовенства и светских лиц в начальный период Реформации, как пишет Д. Пэллизер, является гораздо более сложной.
Период неопределённости в истории английской Реформации, считает Д. Пэллизер,
По мнению Д. Пэллизера, в истории ранней Реформации надо учитывать влияние географического фактора. Близость юго-востока Англии к континенту и география распространения раннего протестантизма, по его мнению, взаимосвязаны: ещё и по этой причине протестантские влияния с континента проникали в Лондон, Восточную Англию, Кембриджский университет, а также в морские порты. Д. Пэллизер считает, что в северные графства протестантские идеи проникали в результате контактов с югом и юго-востоком страны{736}.
Обсуждая вопрос о причинах восстаний 1536–1537 гг., последовавших вслед за началом диссолюции монастырей, при всей разнородности их происхождения, как утверждает Д. Пэллизер, в ходе этих восстаний можно проследить религиозный компонент: существенно то, что восставшие восстановили на севере 16 из 55 распущенных монастырей. В истории изучения этих восстаний в британской историографии были работы, рассматривавшие восстание как крупнейшее стихийное массовое движение за реставрацию католицизма{737}, а также истолкования восстания с социально-экономической точки зрения{738}, религиозное же содержание восстания было вновь подчеркнуто в работах историков-ревизионистов{739}. В то же время решающим фактором в том, присоединяться к восстанию или нет, как считает Д. Пэллизер, была всё же позиция местной знати и джентри: в районах, где верхушка общества была на стороне короля, восставших не поддержали{740}.
Д. Пэллизер также высказывает свое мнение по вопросу об использовании завещаний как источника для анализа изменений религиозных верований англичан: по его словам, даже то, в какой местности какие подсказки завещателю были распространены среди писцов, тоже проливает некоторый свет на особенности религиозных верований в данной местности. Опубликованные образцы завещаний 1537–1547 гг. по Лондону и северу страны не слишком отличаются: по столице традиционное католическое упоминание о Деве Марии и святых опущено в 24% завещаний, а в Йоркшире и Ноттингемшире в 22%. В некоторых случаях особенности религиозных взглядов в регионе проявляются заметнее: среди завещаний жителей города Йорка за этот же период обнаруживается только 4% протестантских завещаний. Иногда удается обнаружить в завещаниях этого периода ярко выраженные протестантские формулировки благодаря тем или иным обстоятельствам, когда видны личные взгляды завещателя{741}.
В регионах, где религиозные настроения были более традиционными, не предпринималось действий по уничтожению образов, цветных витражей в церквах, утвари до распоряжения властей об устранении образов в феврале 1548 года. Известно, что восстание с католическими требованиями в Девоншире и Корнуолле летом 1549 г. вызвало симпатии также в Сомерсете и Дорсете. Летом 1549 г. было также католическое восстание в Оксфордшире и небольшое волнение в восточном Йоркшире. Д. Пэллизер не исключает, что были также и другие неизвестные региональные волнения. При Эдуарде VI составленный в 1551 г. план деятельности для странствующих протестантских проповедников ясно показывает, какие районы власти считали ненадежными в религиозном отношении: Девоншир, Гэмпшир, Уэльс, Ланкашир, Йоркшир, граница с Шотландией{742}.
Ещё один показатель распространения протестантизма в стране — браки духовенства. Они были официально разрешены в феврале 1549 г., хотя некоторые протестантски настроенные священники в Суффолке заключали браки еще в 1536–37
Д. Пэллизер обращает внимание на данные об английских эмигрантах, покинувших страну по религиозным причинам из-за реставрации католицизма при Марии Тюдор, собранные К. Гаррет{744}. Среди эмигрантов времен Марии К. Гарретт насчитала 472 мужчины, практически все из которых были джентльменами, духовными лицами или купцами. 350 из них она идентифицировала по месту жительства, и 40% из них происходили из Лондона, Миддлсекса, Кента, Суссекса, Эссекса, Суффолка, Норфолка, то есть из окрестностей Лондона и юго-востока страны. Три четверти сожженных при Марии протестантов тоже происходили из этих шести графств. Мученики при Марии были также в портовом городе Бристоле{745}. Из Девоншира и Корнуолла происходили 35 эмигрантов времен Марии, но только один сожженный был оттуда, в Ланкашире и Йоркшире были 40 эмигрантов и один сожженный. Предполагают, что в выявлении такого большого количества мучеников на юго-востоке виноваты также архиепископ Кентерберийский Поул и епископ Лондонский Боннер, а в других епархиях меньшее рвение церковных властей уберегло местных протестантов от таких жертв. Но это не колеблет мнение о большой роли Лондона и Восточной Англии в истории протестантизма. В самом Лондоне было 67 сожжений, второй по числу пострадавших была община в Колчестере{746}.
Д. Пэллизер соглашается с утверждением Т.М. Паркера о том, что протестантизм лучше распространялся в более благополучных в экономическом отношении районах, где население было более обеспеченным, имело время для размышлении, при этом призывая проводить исследования религиозности даже на уровне одного поселения, поскольку региональные исследования являются слишком обобщающими{747}. По словам Д. Пэллизера, любой детерминистский взгляд, основывающийся на действии географических, экономических, социальных факторов не может учесть проявлявшую себя зачастую очень заметно роль убежденной личности в распространении или отстаивании религиозных взглядов. В религиозных верованиях в 1530–70-е гг. сельские поселения были расколоты по религиозному признаку, а в городах религиозной однородности было добиться практически невозможно. Вместе с тем, в настроениях горожан, как считает Д. Пэллизер, в 1530–70-е гг. преобладали верность короне и нежелание беспорядков, хотя в их среде и существовали разногласия по религиозным вопросам. Распространение протестантизма также вплеталось в уже существовавшие общественные конфликты — между отдельными лицами, семьями, социальными группами и целыми общинами. К 1570 г. ни один район в Англии, полагает Д. Пэллизер, не был однородным в религиозном отношении{748}. Английское общество в течение нескольких десятилетий реформационного периода было в заметной степени религиозно неоднородным. По оценкам, в 1580 г. из 66 пэров королевства 22 были убежденными протестантами, 20 — рекузантами, 24 не проявляли свои религиозные пристрастия достаточно конкретно{749}.
В статье «Влияние религиозных преобразований эпохи Тюдоров на местах» Р. Хаттон рассмотрел большую часть сохранившихся от XVI в. отчётов церковных старост — 198, которые характеризуют положение примерно в 2% церковных приходов страны, а также использовал в качестве источников записи о визитациях, тексты проповедей, официальную переписку, литературные источники. В географическом отношении отчёты сохранились неравномерно. Треть территории Англии к северу от реки Трент охарактеризована только в 13 отчетах, а от четырёх северных графств и Уэльса сохранились только по одному отчёту{750}. Эти отчёты подтверждают вывод ряда недавних исследований, согласно которому церковь и религия в предреформационный период в Англии процветали. По мнению Р. Хаттона, к 1530-м г. религиозность в Англии на уровне приходов динамично и быстро развивалась{751}.