Становление Патриарха
Шрифт:
В её эмоциях были веселье, оттенки азарта и предвкушения, что, впрочем, мало чем отличались от аналогичных чувств Айвел и Линвэль, что месяц не видели «домашней» еды и вина, а потому жаждали к ним побыстрее приобщиться. Ну, мы и приобщились. Сначала к одной кружке, потом ко второй, а потом… Мои остроухие красавицы осоловело поморгали зелёными глазками и… едва ли не лицами в салат рухнули.
— Какого… — начал было я, но…
— Как я и думала, ты устойчив к ядам и алкоголю. Не беспокойся, они просто спят, — поднялась со своего места аристократка.
— Что происходит? — напрягся я, ибо…
— О, ничего такого, — ухмылка на губах женщины стала совсем нехорошей, — просто… я тоже хочу… получить… свою… премию и как следует повеселиться, празднуя возвращение. А они явно будут мешать! — и эта… я вот не знаю, как её после такого называть… просто обошла стол, уселась ко мне на колени и впилась губами в резком поцелуе!
Вот же… отбитая, у меня других слов нет! Не будь я в некотором оху… удивлении от такого манёвра и не чувствуй от неё ни грамма враждебности или негатива, мог ведь и голову оторвать!
— Ты ненормальная! — выдохнул я, когда она оторвалась от моих губ.
— Сложные ситуации требуют нестандартных решений! Я хочу как следует отдохнуть и повеселиться, а твои подружки, даже если бы не возражали, всё равно могли помешать… А теперь перестань уже изображать из себя приличного мальчика и оцени мои сиськи не только голодным взглядом!
— Ну ты и…
— Или ты сейчас мне заявишь, что не пялился на меня в ночнушке и вот тут… — она поёрзала, — в меня упирается рукоять твоего кинжала?
— Ну держись… — мои руки легли на вырез платья волшебницы и грубо стянули ткань вниз, открывая вид на её выдающиеся мягкие холмики…
Ибо какого чёрта? Если эта девица так желает быть трахнутой, что устроила настоящую диверсию со снотворным, то кто я такой, чтобы упираться? К тому же я знаю своих девочек, и они действительно бы не возражали… касательно всего остального, что же, «отработаю» с ними завтра, пока же… требовалось как следует «наказать» одну зарвавшуюся особу…
— Д-да-а-а, продолжай, — довольно прокомментировала Лиззет тот факт, что мои ладони уже взвешивали её верхние богатства, оценивая их мягкость и полноту.
Вскоре одна моя рука скользнула ниже, задирая ей подол и приступив к тщательному исследованию шелковистой кожи ног, в то время как к усилиям второй по изучению высокой груди присоединились мои губы.
Сиськи Лиззет воистину были прекрасны, чуть ли не мгновенно заставив моё лицо утонуть в нежных объятьях, чему сама девушка только способствовала, обняв мою голову и требовательно вжимая в себя. Но она всё же должна была получить наказание, а не послушную игрушку на ночь, так что не прошло и десятка секунд, как её левый сосок был мной чуть прикушен, с замиранием на грани, когда он уже никуда не может деться, но ещё не болит, и я принялся дразнить его вершинку кончиком языка, одновременно оглаживая и теребя второй пальцами правой руки.
Мисс археолог от такого задышала тяжелее и нетерпеливо заёрзала, дополнительно возбуждая меня своей шикарной попкой. Разумеется, не было ни единого шанса на то, что это надолго останется без реакции, и вот я уже отрываюсь от сочных дынек красотки, чтобы поймать её взгляд:
— А ты вкусная, — усмехаюсь, дыша прямо в её губы
— Не останавливайся, — требует она, подаваясь навстречу моим пальцам и запуская пальчики мне в волосы, чтобы попытаться вернуть мою голову к своей груди.
Впрочем, когда я поймал её губки в новом поцелуе, с ходу применив давно и тщательно отработанную «эльфийскую комбинацию», леди тоже ничуть не возражала. Равно и когда я подхватил её на руки, поднялся со своего места и, вздёрнув на себя, наконец-то располагая руки на шикарной попке, с новой страстью продолжил поцелуй.
Несколько шагов в конец комнаты, где располагалась кровать, и моя прекрасная ноша лежит подо мной, а я продолжаю исследовать её ротик, отвлекаясь только для того, чтобы спуститься языком на шейку и плечи или поцеловать манящие груди, попутно ослабляя руками завязки на её платье и корсете, постепенно стягивая раздражающие своим наличием куски ткани всё ниже и ниже.
Лиззет была совсем не против, страстно отвечая на каждое моё движение. А её руки уже легли на мой пояс и пытались его расстегнуть, но сделать это в текущей позиции было довольно сложно, потому девушка могла лишь скользить кончиками пальцев по моему животу да теребить пряжку.
— Давай же! — нетерпеливо прошептала аристократка, приглашающе раздвигая стройные ножки, с которых даже не успела снять сапоги. В ответ я отбросил наконец-то развязанный корсет и одним движением стянул с неё платье, обнажая до того укрывавшиеся от моего взора бёдра и низ плоского животика.
— Шёлковое бельё? — оцениваю деталь гардероба леди, что была последним препятствием.
— Я подготовилась… — раздражённо отозвалась она, — а теперь переходи уже к делу, я начинаю мёрзнуть!
Оставлять такой вызов я не собирался, а потому быстро избавился от собственных штанов и, чуть сдвинув шёлковую ткань, подхватил госпожу археолога под бёдра, а затем резко потянул их на себя, сразу же погружаясь в девушку до упора.
Довольный выдох оказавшейся довольно узенькой, хоть и совсем не такой, как Линвэль и Айвел, красавицы не успел сорваться с её губ, как те были запечатаны новым поцелуем. Я же начал наращивать темп, по ходу дела исследуя руками уже ничем не прикрытое женское тело и на полную задействуя эмпатию, чтобы выяснить, как и где ей будет приятнее всего.
Чужие волны наслаждения приятным эхом накатывали на моё собственное удовольствие от податливого и в то же время старательно сжимающего меня в нужные моменты нутра. С каждым толчком, что поймали идеальный для неё ритм, извивающаяся подо мной партнёрша изливала на меня всё больше жара и страсти, не стесняясь вскрикивать прямо мне в рот на особо приятных для себя моментах… А также дополнительно ласкать себя снизу, зарываться аккуратными пальчиками мне в волосы или стискивать собственную грудь. Впрочем, и на «эльфийскую комбинацию» она отвечала не менее старательно и охотно, пусть и далеко не так умело, как моя остроухая наставница в этом приёме. Словом, нет ничего удивительного, что уже через десяток минут аристократка вскрикнула особенно сладко и, задрожав всем телом, бурно финишировала, эмоциональным пиком увлекая за собой и меня.