Становление
Шрифт:
Бросив мрачный взгляд назад и проверив, идет ли следом Тифар, Император направился в детскую, рядом с которой располагалась комната для купания. Толкнув дверь, Лазар вошел в светлое помещение и, подождав, пока Тифар последует за ним, закрыл дверь за его спиной.
Положив Айя на столик, стоявший возле стены, Лазар закатал рукава и мрачно произнес:
– Приступим...
Попытка искупать младенца привела к неожиданным последствиям - спустя примерено полчаса, комната, ранее бывшая
– Похоже, он огорчился.
Тифар оставив жалкие попытки привести в порядок всклокоченные волосы, хмыкнул и ответил:
– Храни Светлые того, кто огорчит его в следующий раз...
Империя Ардейл. Южная Застава.
Эйрин приоткрыл глаза и посмотрел на потолок. Солнце, пробивающееся сквозь легкие занавеси, освещало комнату. Перевернувшись на бок, молодой де Сэй закрыл глаза и готов был вновь провалиться в сон, когда, по неизвестной ему причине, он оказался на полу. Широко открыв глаза, Эйрин помотал головой.
– Новый день наступил...
Тим стоял возле постели, убрав руки в карманы и, со своей неизменной улыбкой, смотрел на Эйрина. Де Сэй тяжело вздохнул.
– А сегодня что?
– Собирайся, идем в город.
Смерив нахала холодным взглядом, Эйрин встал с пола и мрачно посмотрел на лейтенанта. Судя по довольной улыбке, похоже, что он его пинком из кровати выкинул... Кивнув самому себе, Эйрин решил, что еще вспомнит об этом, когда придет время.
– А в городе мы что забыли?
Тим хмыкнул и, все так же держа руки в карманах, уселся на подоконник.
– У нас тут, в последнее время, несколько неспокойно стало. Почти каждый вечер облавы да преследования...
– Бросив на одевающегося Эйрина хитрый взгляд, Тим продолжил - не знаешь, в чем дело?
Де Сэй пожал плечами, а Тим отвернулся. С некоторых пор на Юге стало очень неспокойно. Говорят, все это началось еще в те времена, когда нынешний Император только-только взошел на престол, началось тогда и медленно зрело до сих пор...
Все же, странно, как эти Ааш'э'Сэй так долго живут и не устают от жизни? Так как Эйрин все еще приводил себя в порядок, Тим спросил:
– Ответь мне на один вопрос...
– Какой?
– Как вы так долго живете?
Эйрин прекратил расчесывать волосы и, удивленно посмотрев на лейтенанта, переспросил:
–
– В прямом. Тебе сколько лет?
– По чьему календарю?
– По обоим.
Отвернувшись к зеркалу, Эйрин ответил:
– По человеческому - чуть больше тысячи, по календарю Ааш'э'Сэй - около двадцати.
Тим присвистнул и спросил:
– И как оно - так долго жить?
Молодой де Сэй поморщился, потому что вроде бы договорились об одном вопросе, и ответил:
– Это для тебя долго, по мне - так жизнь только началась.
– Почему Император не изменит календарь?
Присев на постель, для того, чтобы натянуть сапоги, Эйрин ответил:
– Он пытался, только не смог придумать, как это сделать.
– В смысле?
– В прямом. Ты же знаешь, что Ааш'э'Сэй пришли из другого мира?
– Дождавшись утвердительного кивка, он продолжил - Там время течет по-иному, во всяком случае, так говорят. Попав сюда, Ааш'э'Сэй осознали, что такое - бессмертие, пусть даже и мнимое. Никто не может сказать почему, но мы живем по законам нашего мира, вы же - по законам вашего. Если бы Лазар утвердил календарь Ааш'э'Сэй как общий, жизнь человека исчислялась бы кратким мигом... А если бы утвердил ваш календарь - мы бы представлялись, даже самим себе, древними старцами. Вот он и решил оставить все как есть.
Тим кивнул и ответил:
– Другими словами, тебе сейчас двадцать?
– Как-то так...
– Тебе не печально друзей своих хоронить?
Переведя взгляд на лейтенанта, Эйрин вопросительно поднял брови:
– Это кого?
– Ну, если ты живешь уже тысячу лет, сколько людей отправилось в мир Богов?
– Не знаю. Мы, так же как и вы, предпочитаем не общаться с представителями другого племени.
– То есть...
С трудом сдерживая накатившее раздражение, Эйрин ответил:
– Не было у меня друзей среди людей, ясно? Маленьких Ааш'э'Сэй держат обособленно, потому что ваши дети нас боятся. И не только дети...
Тим хмыкнул.
– Ясно. Слушай, ты не обижайся, но если всегда будешь такой мрачный, девушку себе и за миллион лет не найдешь.
Эйрин фыркнул и едва слышно проворчал:
– Переживу, как-нибудь.
Дорэй слез наконец-то с подоконника и направился к двери:
– Пойдем, покажу тебе город. Ты, кстати, кошель свой взял?
Эйрин, убрав руки в карманы, кивнул.
– Песком набей, а то опять умыкнут.
– Сам разберусь.
Тим повернулся к нему и, грозно нахмурившись, сказал:
– Мне двадцать один... Тебя не учили, что старших надо уважать?
– Ладно-ладно, только оставь меня в покое, пожалуйста.