Стану тебе женой
Шрифт:
Больно, потому что стал причиной страданий любимой женщины.
Больно, потому что не должен был подвергать опасности её жизнь.
Ненавижу себя за это.
Ненавижу! Потому что с самого начала знал, что нужно держаться от неё подальше, что нельзя было вестись на поводу у эгоистичной страсти, у той вспышки, ослепившей меня при первой встрече. Если бы я не был таким настойчивым, если бы слушал здравый разум и не пытался увести Наташу у мужа, то сейчас ничего этого не было!
И я жалею, да, что впутал её во всё это…
Отшвырнув в сторону
На голову будто снежный ком сваливается. Я чётко осознаю, что нужно делать дальше. Тянусь к ключу зажигания, чтобы запустить двигатель.
Марк не выдерживает напряжённой тишины:
– Куда мы едем, Рад?
– К Владу.
– Ты пойдёшь на их условия?
– А у меня есть выбор? – срываюсь на крик, но Марка это не парит. – Иначе они убьют Наташу.
– Блефуют.
– Я не собираюсь это проверять.
– Влад не отдаст Вострикову "терминал". Мы за него столько бодались, чтобы просто отдать этому хмырю?
Ударяю резко по тормозам. Киваю Марку на дверь.
– Нахер пошёл отсюда.
– Рад, ты чего? Я просто высказал мысли вслух. Ты же знаешь, сколько усилий мы потратили, чтобы отбить этот "терминал". Там бабок похоронено – миллионы! Успокойся и не кипятись. Я понимаю, в каком ты сейчас состоянии, но ты сам подумай. Ты же знаешь Влада, он за "своё" глотку перегрызёт, не отдаст.
– Всё сказал? – в ответ друг вздыхает. – Или ты со мной или сейчас сваливаешь и не путаешься у меня под ногами. Ну-у-у… Ты со мной?
– С тобой, – цедит через зубы, – мог и не спрашивать.
До загородного особняка Влада добираемся в течение часа. Охрана, узнав тачку, поднимает металлическую пластину, отворяя ворота и пропуская внутрь. Выйдя на улицу первым, широким шагом рассекаю двор, не дожидаясь Марка. А оказавшись в доме, с порога требую позвать хозяина, пугая своим грозным рёвом домработницу.
– Что за крики? А, это ты, Радмир. Ну заходи, дорогой, – из коридора выруливает босс, не подозревая о цели моего визита.
Скинув на ботинки, следую за Владом. Молчу до тех пор, пока не оказываемся в его кабинете.
– Что там у тебя случилось? – повернувшись ко мне спиной, босс достаёт из мини-бара графин и две рюмки, но увидев только что вошедшего Марка, достаёт рюмку и на него.
Сорокоградусная горечь стекает по горлу как вода. Уверен, выпей сейчас в одиночку весь этот графин, ни хрена бы не почувствовал.
– Ну что, говорить будем? – Влад смотрит исподлобья, переводя тяжёлый взгляд с меня на Марка.
– Этот гнида похитил мою жену и теперь требует документы на контейнерный терминал в южном направлении.
– А от меня что ты хочешь? – хитро прищурившись, прикуривает сигарету; расслабленно откинувшись на спинку кресла, выпускает в воздух сизое кольцо дыма. – Уж не думаешь ты, Рад, что ради твоей жены я пойду на ухищрения этого деда Вострикова?
Чувствуя мой порыв и пытаясь
– Мы сколько дрались за выход к морю? Чего нам стоил этот контейнерный терминал, ты же помнишь! – смотрит на меня в упор, наблюдая за реакцией. – К тому же после той перестрелки летом, когда люди Вострикова чуть не грохнули тебя, вспомни, пожалуйста, кто спас твою шкуру, кто отправил тебя в Швейцарию, не позволив стать инвалидом. Ты забыл, что ты мне обещал взамен?
– Я помню, но времена изменились.
– А я тебя предупреждал не связываться с твоей Наташей. Нельзя нам серьёзные отношения с женщинами, тем более жениться. Они – наше слабое место, делают уязвимыми.
– Она беременная, я не мог поступить иначе.
– Мог, но не захотел и теперь расплачиваешься за это.
– Влад, нахер мне сейчас эти разговоры? Поможешь или нет? – эмоции берут вверх и мне уже посрать на последствия.
– Успокойся! И сядь.
Напряжение давит на психику, и я сам не знаю, как ещё не разнёс в пух и прах кабинет босса. Если он сейчас скажет "нет", то не задумываясь, убью прямо здесь.
– Сколько у нас есть времени?
– День-два, – не выдержав паузу, добавляю: – взамен проси что хочешь. Я всё отдам. Хоть на вечное рабство.
Ухмыльнувшись, Влад скашивает взгляд на молчавшего до этого момента Марка:
– А ты что скажешь, Марик?
– Надо помочь Радмиру.
Я не знаю, сколько проходит времени, когда начинается штурм. Почему-то уже не страшно, даже звуки автоматной очереди кажутся какими-то далёкими и будто не со мной. Я всё ещё связанная сижу на стуле, на глазах сползла повязка и потому могу кое-что видеть, но в помещении темно, лишь лунный свет льющейся из окна рисует моему воображению неприглядные картинки. То ли сарай, то ли амбар. Неважно. Здесь отвратительно в любом из вариантов. А ещё у меня жутко ноет поясница, руки и ноги затекли. Замёрзла. И от длительного сидения на одном месте в ягодицах тупая боль. Малышка, растущая внутри меня, притаилась. Ей тоже страшно, наверное.
Мужские голоса раздаются отовсюду. А когда вблизи слышится топот ног, я не понимаю: радоваться или же молиться богу. Но я молюсь всё равно, надеясь, что это спасение, а не наказание.
Под свист пуль в моей темнице распахивается дверь. Ещё буквально несколько дней назад я и представить не могла, что когда-нибудь услышу подобные звуки. Что они будут раздаваться не с экрана телевизора, а совсем рядом, вживую.
Двое экипированных мужчин с оружием в руках врываются в помещение и, заметив меня, начинают приближаться. От леденящего душу страха зажмуриваюсь, а когда открываю глаза, то в чужом силуэте, склонившегося надо мной, узнаю Игоря. Будто парализованная, хлопаю ресницами и боюсь закрывать глаза. Вдруг это не со мной, не на самом деле. Я не хочу думать, что сошла с ума и всё, что происходит сейчас, – всего лишь галлюцинации.