Star Wars: Байки из кантины Мос Айсли
Шрифт:
Они с Пондой взгромоздили беспомощного сенатора на стол и пристегнули его ремнями. Эвазан подтянул расположенную слева стрелу чуть ниже и закрепил свободно свисающий металлический шлем над головой пленника. Понда быстро улегся на другой стол. Эвазан повторил процедуру затягивания ремней и прилаживания такого же странного головного убора на голове второго аккуалиша. Затем он отошел к контрольной панели. Он тянул за рычаги и поворачивал тумблеры, следя за данными на экране, отмечающими увеличение потока энергии. Машина громко шипела, ожив от невероятного количества
Когда индикаторы показали, что достигнут максимум мощности, он дернул за красный рубильник с двумя ручками. По проводам в металлические шлемы на двух головах побежали бело-голубые искры, напоминающие крохотные молнии. Оба привязанных ремнями тела судорожно задергались.
Эвазан не отрывал взгляда от двух циферблатов, расположенных прямо под красным рубильником. Когда стрелка на левом двинулась в одну сторону, ее двойник на правом двинулся в обратную. Всего через несколько секунд обе стрелки замерли на противоположных концах. Посмеиваясь от восторга, доктор резко перевел рубильники в положение «Выключено». Искры быстро растаяли, и потрескивание затихло.
– Дело сделано! Все получилось! – Эвазан задыхался от бурного веселья, бегом направляясь к столу, на котором лежало тело пожилого андоанца. – Понда, у меня все получилось! – сказал он, расстегивая ремни. – Как ты себя чувствуешь?
Но аккуалиш, бывший прежде сенатором, лежал, не шевелясь, явно без сознания.
– Все в порядке, – сказал Эвазан, похлопывая его по плечу. – Скоро ты придешь в себя. Просто полежи и отдохни. Я должен увидеть свое новое тело!
Он вышел из лаборатории и почти бегом отправился к вестибюлю. Глаза его светились от переполняющего его дикого предвкушения. Он распахнул дверь в прихожую и ринулся внутрь. Его восхитительный экземпляр все еще лежал там без движения.
Доктор упал на колени возле молодого человека, пожирая глазами его идеальное тело.
– Именно то, что нужно, – сказал он. – Молодость, сила… и нетронутое лицо. Надеюсь, я не повредил его.
Он протянул руку, чтобы дотронуться до сердца молодого человека.
Рука исчезла в массивной груди, словно плоть поглотила ее!
Доктор отдернул руку, широко раскрыв от удивления глаза.
– Голопокрытие!
Рука метнулась к рукояти бластера. Но молодой человек внезапно сел и нанес ему быстрый удар. В лицо Эвазану врезался кулак. Удар сбил его наземь, и, оглушенный, он упал, раскинув в стороны руки.
Прежде чем доктор пришел в себя, светловолосый молодой человек оказался уже на ногах. Образ его крупного тела заколебался, побледнел и, наконец, совсем исчез, уступив место фигуре худощавого, смуглого человека с черными усами, напоминающего чертами лица хищную птицу. Одна рука его покоилась на кнопке голографической маскировки на поясе, в другой же был зажат мощный термический детонатор, с виду напоминающий гранату. Клапан предохранителя на нем уже был откинут, и большой палец мужчины лежал на кнопке.
– Отбрось оружие в сторону, Эвазан, – проскрежетал
Доктор осторожно вытащил бластер и отшвырнул его в сторону.
– Ты кто такой? – спросил он.
– Меня зовут Гурион. Я долго-долго пытался добраться до тебя. Поднимайся на ноги.
– С твоей стороны было очень умно воспользоваться именно такой маскировкой, – сказал ему Эвазан, вставая. – Иначе ты бы никогда сюда не попал.
– Я так и понял. А теперь, пошевеливайся, ты, кровожадное чудовище! Мы идем на крышу. Там нас подберут друзья. – Гурион многозначительно шевельнул рукой, в которой была зажата бомба. – Шевелись, я сказал!
Эвазан с готовностью подчинился. Они вошли в вестибюль и направились к широкой лестнице. Когда они свернули за угол первой лестничной площадки и ступили на второй пролет, Эвазан бросил взгляд вниз и увидел мерцающую переднюю часть тела Ровера, вползающего через дверной проем в вестибюль. Он улыбнулся про себя.
– Послушай, – обратился он к своему похитителю, стараясь держать его внимание прикованным к себе, – это – безумие. Скоро я стану очень богатым человеком. Я не знаю, какую награду тебе предложили, но я могу заплатить тебе намного больше.
– Меня не интересует награда, – отрезал Гурион. – Моя фамилия – Силизар. Тебе это о чем-то говорит?
Эвазан побледнел.
– У-у меня, возможно, бы… было пару пациентов… – пробормотал он, заикаясь.
Гурион оборвал его.
– Ты лечил мою семью. От болезни желудка, вызванной ядом, который ты же им и дал под видом лекарства! Ты выпотрошил их, одного за другим, словно рыб. Семь человек! Ни один не выжил. Нет, за тебя я не возьму денег. Я сделаю это исключительно ради мести!
Через несколько пролетов они добрались до маленькой двери, которая вела на плоский участок крыши. Когда они вышли наружу, свежий ветер с моря принялся рвать на них одежду. Отдаленная молния озарила сцену на крыше мрачным светом, и низкое ворчание далекого грома прозвучало зловещим музыкальным сопровождением.
Гурион повел Эвазана вдоль края крыши к тому месту, где находился его рюкзак с передатчиком.
– Замри, словно каменный, – предупредил Гурион и поднял бомбу. – Не забудь, что если я нажму кнопку, нам обоим останется жить всего лишь несколько секунд. Во имя всех тех, кого ты убил, я бы предпочел, чтобы ты предстал перед судом. Но я не задумаюсь ни на секунду, если понадобится покончить с тобой прямо здесь!
– Я – статуя, – с готовностью согласился Эвазан.
Гурион подобрал рюкзак и нагнулся над ним, чтобы вытащить оттуда шлемофон. Не спуская с доктора глаз, он заговорил в микрофон.
– Мать, говорит Гурион. Вы слышите меня?
– Мы все также на месте, друг мой. Что случилось?
– У меня здесь наш малыш, и живой. Я нахожусь на крыше. Вы можете спуститься и забрать нас?
– Мы уже в пути! – ликующе ответил голос. – Отбой.
Краешком глаза Эвазан увидел, что дверь на крышу отворилась. Наружу осторожно высунулся один отросток с шариком на конце, исследуя воздух перед собой.