Star Wars: Эпизод III: Месть ситхов
Шрифт:
– Конечно-конечно. Мы не собираемся наступать джедаям на мозоли, верно? Они так ревностно относятся к политическим прерогативам. И все же меня удивит, если их коллективная мудрость укажет на кого-то другого.
– Как я указал в докладе, они уже дали указание Оби-Вану разыскать Гривуса.
Потому что не хотят спускать с меня глаз, хотят, чтобы я оставался там, где могу следить за вами.
– Разыскать, да. Но задержать его можешь только ты, хотя трудно ожидать, что Совет Ордена всякий раз будет поступать верно.
– Они попытаются.
– Как, до сих пор? Садись,- Палпатин посмотрел на помощников.- Оставьте нас.
Те поднялись и ушли. Анакин уселся на место Маса Амедды.
Долгое время Палпатин рассеянно смотрел на грациозные изгибы солистки, хмурясь, как будто многое хотел сказать, но не был уверен, с чего следует начинать. В конце концов он тяжело вздохнул и наклонился к уху Скайуокера.
– Анакин, по-моему, теперь ты знаешь, что я не могу полагаться на Совет Ордена. Вот почему я ввел тебя туда. Если джедаи еще не втянули тебя в свой заговор, то скоро втянут.
Анакин из благоразумия не стал взрываться.
– Не уверен, что понимаю.
– Ты должен был почувствовать, что я кое-что заподозрил,- мрачно продолжал канцлер.- Совет Ордена более чем независим от Сената. Я думаю, они намерены взять в Республике власть.
– Канцлер…
– Думаю, они готовят измену. Они надеются сбросить мое правительство и заменить меня кем-нибудь достаточно слабым, чтобы можно было вашими фокусами управлять каждым его словом.
– Не могу поверить, что Совет…
– Анакин, проверь свои ощущения. Ты знаешь, не так ли?
Скайуокер отвернулся.
– Я знаю, что они не доверяют вам…
– Или Сенату. Или Республике. Или самой демократии, если уж так. Совет Ордена не выбирают. Он сам выбирает своих членов согласно собственным правилам… человек менее великодушный сказал бы: прихотям. И дают власть, подкрепленную силой. Они правят джедаями, как надеются править Республикой: указами.
– Признаю… - Анакин уставился на ладони,-…моя вера в них… пошатнулась.
– Как? Они уже подходили к тебе с предложением? уже приказали поступить неблагородно?
– хмурость Палпатина смыла мудрая улыбка, которая странным образом напомнила Скайуокеру об учителе Йоде.- Они хотят, чтобы ты шпионил за мной, не так ли?
– Я…
– Все в порядке, мой мальчик. Мне нечего прятать.
– Я… не знаю, что сказать…
– Помнишь,- Палпатин отодвинулся, чтобы удобнее сесть в кресле,- как ты маленьким мальчиком впервые прилетел на эту планету, а я постарался обучить тебя политическим маневрам?
Анакин слабо улыбнулся.
– Помню, что уроки меня не интересовали.
– Любой урок, насколько припоминаю. Но жаль, тебе следовало больше обращать на них внимания. Понимать политиков - значит понимать основы природы думающих существ. И вспомни сейчас самый первый урок. Тот, кто приобрел власть, боится ее потерять.
– Свои силы джедаи используют во благо,- чересчур твердо отозвался Скайуокер.
– Благо - это всего лишь точка
– Джедаи верят в справедливость и мир.
– В беспокойные времена разве есть разница?
– мягко спросил Палпатин.Джедаи проделали звездную работу по поддержанию мира в Галактике, согласись. Но кто сказал, что ситхи не справились бы лучше?
– Этот спор не из тех, которые стоит вести с Советом… Если вы понимаете, о чем я говорю,- отозвался Анакин с недоверчивой улыбкой.
– О да. Потому что ситхи - угроза власти джедаев. Урок номер один.
Анакин замотал головой.
– Потому что ситхи - зло.
– С точки зрения джедаев, несомненно,- уступил Палпатин.
– Зло - ярлык, который мы клеим на то, что угрожает нам, верно? И все же ситхи и джедаи сходны почти в каждой детали, включая поиск величайшей власти.
– Джедаи ищут величайшего понимания,- возразил Анакин.- Более глубокого понимания Силы…
– Которое даст им больше могущества, верно?
– Ну… да,- Анакин засмеялся.- Не следовало мне спорить с политиком.
– Мы не спорим, Анакин. Мы просто беседуем,- Палпатин поерзал, устраиваясь еще удобнее.- Наверное, настоящее различие между джедаями и ситхами лежит только в векторе внимания. Джедаи набирают мощь через понимание, а ситхи набирают понимание через мощь. Вот почему ситхи всегда будут могущественнее джедаев. Джедаи так боятся темной стороны, что отрезают себя от важнейшего аспекта жизни: страсти. Любого рода. Они даже не позволяют себе любить.
Кроме меня, подумал Анакин. Но я ведь никогда не был идеальным джедаем.
– Ситхи не боятся темной стороны. Ситхам неведом страх. Они приемлют весь спектр опыта от высот трансцендентного наслаждения до глубин ненависти и отчаяния. Эмоции не даны нам понапрасну, Анакин. Вот почему ситхи более могущественны: они не боятся чувствовать.
– Ситхи полагаются на страсть к силе,- произнес Анакин,- но когда страсть иссякнет, что останется?
– Может быть, ничего. Может быть, много. Может быть, она не иссякнет никогда. Кто знает?
– Они думают про себя, только о себе.
– А джедаи? Нет?
– Джедаи самоотверженны… мы отвергаем себя, стираем, чтобы присоединиться к течению Великой силы. Мы можем заботиться только о других…
Палпатин вновь подарил собеседнику мудрую улыбку.
– Или вас так учат думать. Я слышу голос Оби-Вана Кеноби в твоих ответах, Анакин. А что думаешь ты сам?
Скайуокер внезапно обнаружил, что балет неизмеримо интереснее, чем лицо канцлера.
– Я… уже не знаю…
– Сказано, что если возможно постичь песчинку - понять всю ее суть,- то тем самым можно постичь и вселенную. Кто говорит, что ситхи, глядя внутрь себя, видят меньше джедаев, которые глядят на мир?