Star Wars: Под покровом лжи
Шрифт:
– Дай ему код самоуничтожения корабля. Релла, разложи слитки на четыре равные доли. Две в мою сумку, одну в твою, одну - Бойни, - он снова взглянул на Бойни.
– Берем только оружие и ауродиум. Вода и пища нам не потребуется - если не доберемся до базы, силы правопорядка Дорваллы обеспечит нас всем необходимым. Если это вас не слишком вдохновляет, я не знаю, что еще сказать.
Несколько минут спустя все трое выбрались из челнока.
Коул поправил тяжелую сумку на плече, последний раз сверился с компасом и установил репер на ближайшую сопку. Его спутники держались бодро и старались двигаться быстро, скрываясь под густым
Релла поморщилась.
– Он нашел челнок.
– Тем хуже для него, - сказал Коул.
Не успел он это выговорить, как земля содрогнулась от взрыва, который оказался полной неожиданностью для истребителя. Пилот умудрился ускользнуть от распухающей огненной сферы, но двигатели захлебнулись, истребитель накренился на левый борт и камнем упал вниз.
Второй сторожевик проревел над головами как раз в тот момент, когда первый взорвался. Третий прошел следом и нацелился прямо на ту сопку, у подножия которой укрылись Коул сотоварищи.
Сторожевик принялся поливать огнем утес, откалывая огромные глыбы ломмита. Коул смотрел, как корабль завершил разворот и лег на второй заход. Пока он приближался, другой звук прокатился во влажном воздухе - более низкий и угрожающий. Малиновый луч прорезался откуда-то изпод облаков и подрезал сторожевику крылья. Лишенный возможности сманеврировать, истребитель на полном ходу врезался в утес и развалился на части.
– Тут есть кое-кто, за кого можно не беспокоиться, - Коул чуть не надорвал голосовые связки, пытаясь перекричать рев в небе.
Релла подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как огромный корабль пронесся над ними.
– "Нетопырка"!
– Она ошарашенно уставилась на Коула.
– Ты знал! Ты знал, что она прилетит!
Он покачал головой.
– Запасной план предусматривал, что она здесь будет, но уверен я не был. Она чуть не улыбнулась.
– Ну, вот теперь я, пожалуй, принесу свои извинения.
– Прибереги их до тех пор, пока мы не окажемся в безопасности на борту.
Все трое вскочили на ноги и кинулись вниз по щебенке, покрывавшей подножие утеса. Совсем близко, сверкая орудиями, "Нетопырка" садилась в мутный и грязный водосборный бассейн.
Глава 11
Тысячи разумных рас имели представительство на Корусканте - хотя бы в виде одногоединственного неописуемой архитектуры сооружения в километр высотой. И почти каждый народ имел на Корусканте свой голос - хотя бы в лице коррумпированного представителя, глубоко испорченного многочисленными удовольствиями, которые Корускант мог ему предложить.
И все это многообразие голосов звучало в Галактическом сенате, который разросся посреди правительственного сектора Корусканта. Вокруг него были купола поменьше, терявшиеся в тени, и башни побольше, с множеством контрфорсов, - чьи вершины терялись в густонаселенных небесах. А перед зданием Сената расстилалась обширная пешеходная площадь. Площадь явно считала себя выше окружающих ее башеннебоскребов. Возможно, такому впечатлению способствовали тридцатиметровые статуи Первопроходцев Центральных миров - площадь была буквально утыкана ими. Угловатые антропоморфные бесполые скульптуры гордо возвышались на постаментах, сжимая в руках длинные и тонкие
Сей лейтмотив продолжался и внутри здания Сената: многие коридоры, окружающие центральную ротонду, были заставлены подобными дылдами.
Бодро вышагивая по одному из таких коридоров, сенатор Палпатин тихо удивлялся, почему это Сенат до сих пор не заказал и не выставил тут скульптуры негуманоидных очертаний. Некоторые видели в недостаточном представительстве негуманоидов всего лишь легкий недосмотр, а другие полагали это неприкрытым оскорблением. Прочих декор вообще волновал мало. Но с тех пор как в Сенате прибыло представителей провинции и Внешних территорий, где не гуманоиды составляли большинство (к потаенному ужасу многих представителей - людей из Центральных миров), перемены стали в порядке вещей.
Полусферическое здание Сената, с его многополосными движущимися дорожками, проходами, вертикальными и горизонтальными турболифтами представляло собой лабиринт, запутанный не хуже, чем кулуарные дела Сената. Благодаря объявлению верховного канцлера Валорума о внеочередной сессии, коридоры были запружены даже больше чем обычно, но тот факт, что представители оказались способны отложить свои дела ради вопроса расширения импорта, Палпатина вдохновлял.
Любезно улыбаясь, Палпатин в сопровождении референтов, Дорваны и Пестажа, пробрался к ротонде Зала Сената, миновал стоявших у дверей гвардейцев в голубой форме и вступил в одну из лож огромного амфитеатра - ложу представителей планеты Набу.
Всего в Сенате было одна тысяча двадцать четыре одинаковых ложи. По сути, это были автономные летучие платформы, прилепившиеся к внутренней стене купола, венчающего здание. Любая из них могла бы вместить не меньше полудюжины людей. В каждой из них размещались представители планет Республики. Здесь же кипела светская жизнь и совершались темные делишки.
Подобрав полы своего плаща ручной работы, Палпатин шагнул к пульту на возвышении у внешнего края ложи. Отсюда, с высоты положения Набу (точнее, ее ложи), открывался головокружительный вид.
Амфитеатр был специально изолирован от солнечного света и изменчивой атмосферы Корусканта, чтобы свести к минимуму влияние наступающих сумерек на представителей разных миров. Предполагалось, что это должно было помочь им сосредоточиться на текущих государственных делах, если заседание затянется допоздна. Но последнее время все больше граждан склонялись к тому, чтобы считать такую изоляцию символом оторванности Галактического сената от жизни и окружающей действительности. Говорили, что сенаторы так старательно уединяются, чтобы обсудить второстепенные или тайные дела, имеющие непосредственное касательство к незаконному их обогащению.
И тем не менее Палпатин ощутил свежую струю в искусственно очищаемом воздухе. Все ударились в обсуждение сплетен и слухов о том, какие же вопросы намерен выставить на повестку дня Валорум. Правда, большинство сенаторов слышали только самих себя.
Последние несколько дней Палпатин потратил на кулуарные встречи, чтобы определить, как разделятся мнения относительно введения налогов на внешних торговых маршрутах. Он постарался мягко и осторожно склонить сомневающихся на сторону Валорума, так что теперь верховный канцлер мог одержать победу и без поддержки Набу и ее ближайших соседей. В то же время Палпатин разработал и несколько запасных планов, если в деле появятся непредвиденные обстоятельства.