Star Wars: Под покровом лжи
Шрифт:
– Мы - члены дипломатической миссии, направленной Корускантом.
– Это не пространство Республики, джедай. У вас нет здесь власти.
– Мы признаем это, - спокойно ответил Тийн.
– Но нам удалось убедить правителей сектора провести нас к Асмеру, чтобы мы могли начать переговоры.
Гуманоид продемонстрировал зубы.
– "Невидимый фронт" недоволен Торговой Федерацией, а не Корускантом. И мы можем с этим своими способами разобраться. И вообще, мы очень хорошо знаем, как вы, джедаи, "ведете переговоры".
Тийн
– Тогда позвольте мне объяснить, почему мы здесь. Корускант недоволен "Невидимым фронтом" с тех пор, как они предприняли по пытку покушения на высокое должностное лицо Республики.
Гуманоид заморгал в замешательстве.
– Я не улавливаю, джедаи. Чья жизнь была под угрозой?
– Жизнь верховного канцлера Валорума, - веско произнес Тийн.
На грубом лице гуманоида проступило беспокойство.
– Тебя неверно информировали, джедаи. Как я сказал, у нас нет разногласий с Республикой.
– Мы выследили нескольких участников покушения. Они направились на Асмеру, - настаивал Тийн.
– Может, вы и проследили их путь сюда, но мы ничего о них не знаем. Тийн не сдавался.
– Пусть кто-нибудь из членов командования поднимется к нам на борт.
Гуманоид издевательски усмехнулся.
– Космос помутил твой разум, джедаи.
– Тогда позволите ли вы нам опуститься на поверхность, чтобы мы могли поговорить?
– А у нас есть выбор?
– На самом деле - нет.
– Так я и думал, - мрачно кивнул гуманоид.
– Сколько вас, джедаи?
– Семеро.
– А приставов?
– Порядка двадцати.
Гуманоид посовещался с кем-то вне поля зрения камеры.
– Пусть один из крейсеров, в порядке подтверждения ваших добрых намерений, останется на орбите вместе с большей частью приставов, - ответил он наконец.
– Две наших "невидимки" проводят второй крейсер вниз.
Тийн покосился на Йадль, потом на Биллабу. Обе женщины кивнули.
– Мы будем ждать ваш эскорт, - сказал он в камеру.
– У кого-нибудь есть добрые предчувствия?
– спросила Вергере.
Крейсер миновал тонкий облачный слой, едва скрывавший морщинистую поверхность Асмеру. Никто не ответил. Тогда хрупкая пернатая Вергере покачала непропорционально большой головой.
– Я, признаться, просто боюсь.
Куай-Гон выразительно посмотрел на своего ученика. Они вдвоем покинули салон и направили стопы в рубку. К тому времени, когда они туда добрались, в иллюминаторы уже можно было разглядеть детали ландшафта - заснеженные горные пики, пустынные плоскогорья, запутанные лабиринты обрывистых террас в отрогах гор, уступами поднимающихся над лентами черной воды и покрытых светлозелеными побегами злаков.
– Что мы будем делать, если возникнут проблемы, учитель?
– тихо спросил Оби-Ван.
Куай-Гон не отрываясь любовался
– Если тебя застанет в пути ливень, ты попытаешься побыстрее добраться до укрытия. Но все равно промокнешь.
– То есть лучше заранее смириться, что сухим не останешься, - сообразил Оби-Ван.
Куай-Гон кивнул.
На горизонте появились развалины древнего каменного города - цельные монументы, прямоугольные фундаменты, ступенчатые пирамиды вырисовывались на фоне неба, словно гряда холмов. Прямо под ними вечно выжженную землю покрывали гигантские геометрические фигуры и изображения животных. Город был обнесен стеной из циклопических булыжников, выложенных в форме зигзага.
Вокруг развалин простирался лабиринт примитивных лачуг, построенных из грязи и высушенной на солнце глины. В пыльных проходах между домами (язык не поворачивался назвать их улицами) тут и там виднелись крошечные фигурки. Некоторые катили повозки, другие гнали стада вьючных животных, по размерам не уступающих бантам. К северу от поселения виднелось обширное озеро сложной формы, усеянное крошечными скалистыми островками и чем-то напоминающее большую неряшливую лужу.
– Вон посадочная площадка, - сказала пилот.
Она показала на огромную площадь в центре развалин, шириной с ангарное крыло грузовоза Торговой Федерации и в два раза длиннее. Такой площадки хватило бы, чтобы принять флотилию. По периметру площади стояли усеченные пирамиды.
– "Эклиптика" вызывает "Протуберанец", - раздался уже знакомый голос в динамиках рубки.
– Наши сканеры засекли пять неопознанных кораблей, приближающихся с ночной стороны Асмеру. Тикиары и дредноуты Вандронов сходят с орбиты.
– Это ловушка, капитан, - убедительно произнес Куай-Гон.
– Прикажите "Эклиптике" отойти на безопасное расстояние.
– "Эклиптика", - заговорила пилот в микрофон комлинка, но тут в динамиках раздался взрыв помех.
Потом снова прорвался женский голос: - "Протуберанец", они детонируют мины! Мы не можем маневрировать! Неопознанные корабли приближаются. Четыре истребителя и одна канонерка класса "буря".
У Оби-Вана глаза полезли на лоб - от волнения.
– "Нетопырка"?!
– задохнулся он.
– Это мы скоро узнаем, - проговорил Куай-Гон.
Динамики принялись выть и хрипеть. И в ту же секунду "Протуберанец" жестоко затрясло.
– Нас тормозят, - изумленно проговорила пилот.
Они со вторым пилотом принялись бороться с управлением. Куай-Гон прислонился лбом к холодному транспаристилу лобового иллюминатора. В наклонной поверхности одной из пирамид появилось прямоугольное отверстие, откуда показалась антенна луча захвата.
– Это гражданская модель, - сказал Куай-Гон.
– Мы можем вырваться?
– Попробовать можно, - сказала пилот.
А можно и досветовые двигатели перегреть, подумал Оби-Ван, но промолчал.