Старик
Шрифт:
На следующее утро старик сам зашел за Анатолием. Тот уже проснулся, но еще не позавтракал. Они вместе спустились во двор, где под навесом разместилась столовая. Пока Толя уминал тарелку пшенной каши и армейские галеты, размоченные в несладком чае, старик подробно изучал на большом стенде план поселка и последние «прогрессивные» новости.
Первой новостью был приказ главы поселка об отлове безнадзорных животных и наказании виновных в их ненадлежащем содержании. Еще было объявление об утилизации старых вещей. Теперь перед тем, как выбросить какую-нибудь вещь, кроме совсем мелких, нужно было согласовать это со старостами улиц. Пищевая норма для иждивенцев урезалась. Вводились наказания за уклонение от общественно-полезных работ по укреплению периметра.
Когда старик вместе с Анатолием входили за территорию гостевого дома, в их сторону от станции шли новые беженцы. Какие-то жалкие, ободранные и отощавшие, они выглядели как куча вокзальных побирушек. Старик и Анатолий проводили беженцев взглядами и пошли искать свою долю.
В столярной мастерской им отказали сразу. Сборщики мусора и золотари посочувствовали и посоветовали подойти к ним через недельку. В коммунхозе им почти повезло. Была работа по уборке мусора, обрезке деревьев и кустарников, но работа была временной и рассчитывались за нее только сухим пайком. Требовались еще люди на лесоповал, но им сразу сказали, что вряд ли у них получится работать в артелях. Работа слишком тяжелая, и никто не будет давать им скидок на возраст и отсутствие умения. В жилконторе старик записался в очередь на получение жилья. Учитывая, что с ним было еще пятеро подростков, ему пообещали помочь и включили в льготный список. Анатолию посоветовали попробовать строить дом самому. А с материалами и инструментом пообещали помочь.
И все-таки в этот день им действительно повезло. Для тех бедолаг, которые никак не могли найти себе хоть какое-то занятие, организовали работу в бригадах по укреплению периметра. На работе хорошо кормили и рассчитывались купонами, на которые можно было получить продукты, одежду и прочие необходимые вещи. Им предложили пойти и лично переговорить с бригадиром.
Старик с Анатолием как раз шли для этого на самую дальнюю окраину поселка, когда нашли себе пристанище. Окажется оно временным или нет – могло показать только время. На дальней окраине Прогресса был обычный частный сектор, в котором перемешались одноэтажные кривые домики и вполне приличные коттеджи. Коттеджи все были заняты. Зато они набрели на участок со сгоревшим домом. На участке, кроме обугленного сруба и полуразобранного по кирпичику гаража, стояли бревенчатый сарай и банька. Банька еще таковой не была. Скорее это можно было назвать срубом под крышей, а вот сарай, несмотря на замшелый вид, приятно удивлял своей крепостью и хорошим состоянием. Добрые соседи или сам хозяин сняли в сарае и срубе баньки все оконные рамы и двери. Неизвестно сколько он так простоял, но за счет постоянного проветривания через открытые проемы оба сооружения сохранились в прекрасном состоянии. Толя пришел в восторг, полазив по обоим. Он оживился и принялся строить планы на будущее – как они превратят этот сарайчик в терем сказочный. На этом замечательном моменте старик и Анатолий повернули обратно в жилконтору. Сарайчик и баньку нужно было закрепить за собой.
В жилконторе их внимательно выслушали, сделали соответствующую запись в большой реестровой книге и выдали им настоящий ордер. Сотрудники жилконторы совершенно искренне за них порадовались и пообещали помочь с обустройством. В конце дня двое дюжих мужиков привезли к их сараю толстенную дверь, сбитую из сосновых плах невероятной толщины, и пару настоящих окон. На вопрос о том, подойдут ли окна по размеру, один из мужиков усмехнулся и вытащил новенькую импортную бензопилу из кабины трактора.
Мужики сноровисто разметили на стене место расположения будущего окна и пропилили в деревянной стене проем по расчерченным линиям, а затем вставили окно. Для новоселов у мужиков нашлась даже монтажная пена, которой они запенили щели между коробкой и стеной. Дверь им тоже навесили. Не таким уж радикальным образом, но вполне надежно.
Этим нежданные помощники не ограничились.
Вечером дед рассказывал внукам о новом замечательном жилище на окраине поселка, которое они сделают из старого сарая. Рассказал об окнах и новой двери. Мечты о новом жилье заполнили юные умы вплоть до самого сна. Все без исключения планировали завтра идти смотреть их новый дом. Старик, подумав, решил взять с собой только Сережу и Никиту. Артем еще явно был болен, хотя активно шел на поправку, но все равно рисковать не стоило. Валерка еще не оправился до конца, и брать его с собой было преждевременно. Конечно, можно было взять Зою, но, поразмыслив, старик тоже решил оставить ее в гостевом доме. Разочарованию и скулению среди молодежи не было предела. На этой ноте разочарования все улеглись спать.
Утром старика и мальчишек разбудил Анатолий: мужики с пиломатериалом заехали за ними, еще когда и семи утра не было. Старик действительно не ожидал, что кто-то будет так печься об их собственных заботах, и был приятно удивлен.
Ехать к новому пристанищу пришлось прямо на свежепиленых досках в кузове трясучего тракторного прицепа. Конечно, не самое комфортное путешествие, но все же лучше, чем идти на другой конец поселка пешком. Мимо проползали просыпающиеся дома, и вездесущие собаки поднимали лай, завидев тарахтящего безвредного врага. Задорные лучи весеннего солнца играли с нежной весенней зеленью. От всего происходящего становилось радостно на душе, уже забывались все невзгоды, и хотелось жить.
Посмотрев, как старик с Анатолием и мальчишками пытаются таскать тяжеленные сырые доски, мужики поплевали на ладони и взялись за помощь. Доски свалили около самого сарая и уложили их штабелем на подкладки для просушки. Часть бруса и досок распилили бензопилой и уложили в качестве чернового пола в сарае. Старого сарая уже к обеду было не узнать. В нем приятно пахло еловой смолой и было светло. Старик не знал, как отблагодарить мужиков на помощь, и от этого ему было очень совестно. Пожалуй, за всю свою жизнь он не получал столько помощи от чужих незнакомых людей.
Анатолий почти не замолкал все время работы. Внезапно у него обнаружилась профессия. В пылу словесного поноса он стал рассказывать мужикам о том, почему у них с одной стороны досок получается такая рваная поверхность по сравнению с другой стороной. Оказывается, во времена юности настройщик музыкальных инструментов отучился в лесотехническом техникуме, в первой половине девяностых он два года работал в цеху деревообработки наладчиком оборудования. Вопрос с трудоустройством Толи был решен. Его ждала пилорама. Мужики не стали откладывать дела в долгий ящик, а повезли Анатолия в новый цех деревообработки. Находился он рядом с поселком. До него нужно было добираться по старой разбитой дороге километра два в глубь леса. По пути новые знакомые подбросили деда до управы, чтобы он оформил себя и Анатолия как застройщиков. Старика на крыльце управы встретил сам глава и лично проводил в учетный отдел. Оформление заняло примерно час, а потом старику выдали два куска серого картона с печатью и пробитыми дырочками, выстраивающимися в надпись «Прогресс».
После управы старика отправили в отдел коммунхоза, там ему обещали помочь с мебелью и домашней утварью.
Хлопоты с новосельем отняли у Ефимыча с ребятишками и Анатолия оставшиеся четыре дня. На пол настелили фанеру и линолеум. Поставили в сарае перегородки, выделив три маленькие комнатенки и кухню, сделали лестницу на чердак. Мебель привезли все на той же тракторной тележке.
В последний день переезда старик повел внуков в управу: нужно было на них тоже оформить документы, получить карточки на питание и определиться с дальнейшей их жизнью – школа, пропитание и прочее.