Старомодное будущее
Шрифт:
Сначала возникали медленные мучительные головные боли и неодолимое чувство усталости. Потом спотыкающаяся, шаркающая походка, когда отказывали нервы ног.
Поражение ширилось и уходило глубже в мозг, мышцы слабели и атрофировались, наступала смертельная психотическая апатия. В этих старых кинороликах западная цивилизация смотрела в индийский объектив с недоуменным слабоумием, и миллионы отказывались признавать, что умирают просто потому, что ели корову.
Как это называлось?
– попытался вспомнить Джеки.
Бифбургеры?
Постановочная группа Байшо изо всех сил старалась создать на этом месте ужаса подходящую атмосферу. Японцы тянули по скошенной траве длинные нити белой паутины из какого-то аэрозоля и ставили осветительную аппаратуру со светофильтрами. Съемка будет ночной, и скоро приедут экспрессом Макбет с Макдуфом.
Бетти вывела Джеки из раздумий:
– Байшо-сан хотел бы знать, что ты думаешь.
– Мое профессиональное мнение о постановке сцены как ветерана индийского кино?
– спросил Джеки.
– Именно, босс.
Джеки не собирался выдавать свои профессиональные секреты, но не смог удержаться от искушения переплюнуть японцев.
– Генератор ветра, - бросил он.
– Тут генератор ветра нужен. Пусть он оставит несколько стеблей повыше, под деревом где-нибудь. У нас в Болтоне есть пятьдесят кило блестящей пыли. Даем ему, если он готов платить, запускать в ветрогенератор эту пыль по горсточке, и получится классный эффект. Жуть будет, как в аду.
Бетти передала его совет. Байшо кивнул, обдумал идею и тронул машинку у себя на поясе. Открыв футляр, он стал нажимать кнопочки.
Джеки подошел ближе.
– Что это у него? Телефон?
– Ага, - сказала Бетти.
– Он должен утрясти этот план с начальством.
– Здесь же нет телефонных кабелей, - удивился Джеки.
– Хайтек. У них спутниковая связь.
– Черт побери, - сказал Джеки.
– А я тут предлагаю техническую помощь. Этим чертовым японцам, да?
Бетти посмотрела на него долгим взглядом:
– У тебя над ними численное превосходство восемь к одному. Пусть японцы тебя не беспокоят.
– А я и не беспокоюсь, - ответил Джеки.
– Я человек толерантный, лапуля. Очень светский, не религиозный. Но я думаю, что скажет моя студия, когда узнает, что я преломлял хлеб с конкурентами моей страны. В бомбейских желтых листках это не будет хорошо выглядеть.
Бетти молчала. Солнце садилось за груду облаков.
– Вы, азиаты, короли мира, - сказала она наконец.
– Вы богаты, вся власть у вас, и все деньги тоже. Нам нужна ваша помощь, Джеки, и мы не хотим, чтобы вы воевали друг с другом.
– Политика?
– удивился Джеки.
– Ну, понимаешь... жизнь такова, какова она есть...
– Он помолчал.
– Бетти, послушай старого умного Джеки. В Бомбее не жалуют актрис, которые лезут в политику. Это тебе не Тулза,
Она медленно повернулась к нему, широко раскрыв глаза:
– Ты не говорил, что возьмешь меня в Бомбей, Джеки.
– В общем, может так, выйти, - ответил он неуверенно.
– Мне бы хотелось, - сказала она мечтательно.
– Центр мира.
– Бетти взяла себя за руки выше локтей, поежилась.
– Холодает. Пойду возьму свитер.
Прибыли актеры в моторном трехколесном кебе, японцы стали одевать их в сценические доспехи. Макдуф для разминки сделал несколько движений кендо.
Джеки подошел к мистеру Байшо:
– Не позволите ли вы мне позвонить по вашему телефону?
– Извините?
– не понял Байшо."
Джеки показал жестами.
– Бомбей, - сказал он, написал номер на страничке блокнота и показал Байшо.
– А!
– закивал Байшо.
– Вакаримасита.
Он набрал номер, что-то быстро сказал по-японски и подал прибор Джеки.
Раздалось быстрое чириканье цифровых сигналов, Джеки, перейдя на хинди, пробился через цепочку секретарей.
– Золотце?
– Джеки-джи! А я тут тебя обыскался.
– Да, я слышал.
– Джеки помолчал.
– Ты фильмы видел?
Золотце Вахшани хмыкнул, вызвав резкое цифровое эхо.
– Первые два. Метраж снимал в Блайти, да? Ничего особенного.
– Ну и?..
– спросил Джеки.
– Третий. Тот, где девушка-полукровка и Луна. И саундтрек.
– Помню, Золотце.
Золотце заговорил медленно и злорадно:
– Вот он - особенный. Да, Джеки. Это бомба. Это суперхит! Джеки, шампанское и гирлянды цветов. Класс.
Мега.
– То есть тебе понравилась Луна?
– спросил огорошенный Джеки.
– Я в нее влюбился. Во всю эту чушь.
– Я слыхал про назначение твоего брата. Золотце. Мои поздравления.
Золотце тихо засмеялся:
– Блин, Джеки, ты уже четвертый сегодня. Тот Вахшани из воздухоплавания мне ни фига не брат. Братец мой - строитель, занимается дурацкими подрядами и строит дурацкие дома. А тот - какой-то яйцеголовый, из ученых. Нет, насчет Луны это потрясающая глупость, такого никогда не будет.
– Он посмеялся еще, потом понизил голос.
– А четвертый твой фильм, Джеки, - говно. В этом сезоне бабьи слезы на рынке затоварены, дурак ты. Присылай на следующий раз чего-нибудь посмешнее. Комедию с танцами.
– Будет сделано.
– Девчонка эта, Бетти, - спросил Золотце.
– Нравится ей работать?
– Да.
– И девка компанейская?
– Можно и так сказать.
– Я хочу видеть эту Бетти. Отправь ее мне ближайшим поездом. Нет, аэропланом, черт с ней, с ценой. И того типа, что делал саундтрек. Мои детишки от этой дурацкой музыки балдеют. А если детишки балдеют, значит, тут деньгами пахнет.
– Мне они оба нужны. Золотце. На следующий фильм.
Они у меня, знаешь, на контракте.