Старшая школа Йокай 2

Кемпф Станислав

Лич начал перерождаться. Одетый в обрывки, с идеально чистой кожей, которую будто бы и вовсе не повредило падением с высоты, он выглядел впечатляюще.

«Источник открыт. Эффективность один процент».

Вот оно. Нужно будет пересмотреть.

После кратковременного избиения толпы прислужников семьи Айсонаку дальше лисица наблюдала вполглаза. Всё равно требовалось поделиться с тэнгу, чтобы обсудить пару мест.

«Тебя не заметили?»

«Нет, я был скрытен и отбил запах».

«Отскаре. Держи в курсе».

Она точно понимала, какая часть

видео самая важная. Не в которой Константин Кощеев умирает. А в которой он демонстрирует: то, на что теперь был способен, находясь в темной форме и держа в руках косу — всего лишь один процент. И что-то подсказывало Бай Гуан, что даже не целый процент, а где-то его половинка.

«А не так ты плох».

Глава 13

— Компания, а вас не затруднит рассудить наш спор?

Я так понимал, что отказ вряд ли принимается. Хотя говорящий был… не просто не от мира сего. Его не существовало вовсе. Всё встреченное в Нави бывает разной степени реальности. Гарпии были абсолютно материальны, равно как и старая вампирша. Эти же ребята явно были призраками. Следовало держаться настороже.

— Здравствуйте, батур, — я верно определил, что чем южнее мы идем, тем ближе к кочевникам. Там любой мужик с лошадью — уже батур.

Он отвел нас к двум другим спорщикам. Они представились: Доной, Докшин и Эмнек. Запоминать это я посчитал излишним.

— Батуры, что у вас за спор? — я на правах почти местного вел разговор. Девушки держались в небольшом отдалении.

— Наш отец умер и оставил нам наказ. В хозяйстве есть семнадцать лошадей. Нас трое, и все наследники. И лошадей надо поделить между тремя наследниками в отношении одна вторая к одной третьей к одной девятой.

— А поскольку мы не так умны, как наш отец, и всю жизнь занимались кочевками, а не загадками, мы уже голову сломали, как выполнить завещание.

Второй батур продемонстрировал кусочек кожи, на котором они вели расчеты. Цифры явно не сходились.

— Хана-кун! — позвал я.

— Что-то уже требуется спиздить? — невинно поинтересовался он.

— Нет, нужно в кои-то веки применить мозги.

Недзуми откуда-то достал блокнот и приготовился записывать.

— Батуры, я правильно услышал?

Они еще раз продиктовали условие дележки.

— Элементарно, — без запинки ответил недзуми. — Получится девять, шесть и две лошади. Не знаю уж, кому из вас сколько.

— О великий, — батуры протянули к нему руки, — как ты высчитал?

— Очень просто. Давайте представим, что мы одолжили одну лошадь…

Я с восхищением смотрел, как он на пальцах объясняет сложные вещи трем неумным кочевникам. Я бы не осилил.

—…а когда вы посчитаете, одна лошадь как бы оказывается «лишней». Ее возвращаем владельцу, у которого мы ее ранее одолжили, — Кавагути закончил мысль. Батуры пожали друг другу руки в знак прекращения ругани, поблагодарили нас, и мы отправились дальше.

— Костя, а кто это был? — Уэно интересовало буквально всё, что встречалось по дороге.

— Понятия

не имею, — признался я. — Но могу сказать одно. Я ума не приложу, что с нами начали бы делать призраки, не будь с нами ботан-куна.

Недзуми взлохматил шерсть на затылке и хмыкнул. На ботана сейчас он походил меньше всего.

Остановившись для привала на кромке луга, мы с удивлением смотрели, как семнадцать невысоких лошадок истаивают в воздухе, как и их несуществующие хозяева.

— А вот теперь мы точно в Монголии.

— Как ты…

Томоко замолчала.

Мы стояли на краю некой пустынной местности, которая чуть ли не вплотную подступала к лесу. На горизонте в песке купался червяк, сшибая круглыми боками барханы. Всё б ничего, только…

— Это еще маленький, — кивнул я на монстра несколько десятков метров длиной. — Мне кто-то из родни рассказывал, что было чудовище, что раскинулось на всю пустыню.

Компания тут же начала не то вспоминать уроки географии, не то считать на пальцах.

— Погоди, ты хочешь сказать, что в Монголии водятся дай-кайдзю, — Хана-кун вспомнил Специальное Современное Слово Для Обозначения Очень Больших Чудовищ. — И они размером с пустыню Гоби? Полторы тыщи километров? Серьезно?

— Сказки же, — развел я руками. — По факту этот шаи-хулуд намного меньше. Вы посмотрите на красавца, вряд ли мы его увидим когда-нибудь еще.

Рассказывать друзьям про покоящегося на дне морском Ёрмунганда я не стал. А ведь они с олгой-хорхой были близкими родственниками. Северную скотину предки помогали упокаивать в рамках профилактики Рагнарека, но это была уже совершенно другая история.

— А что с ним дальше стало, с тем, который на всю пустыню? — осторожно уточнила лисичка.

— Вроде умер от голода, — печально развел руками я и рассказал теорию про питательную массу, которая требуется для прокорма одной сильно увеличенной единицы живой природы. Как только массы недостает, особь предсказуемо вымирает.

— Не то чтобы мне его жалко, — подытожила Томоко. Все были солидарны.

Перейдя пустыню по еле заметной темной тропинке, мы увидели ровно то, что описывали погранцы. Среди степной травы и потрескавшейся кое-где земли стояло большое хозяйство, зеленым пятном выделявшееся на местности. Огромный белый забор с кое-где облупившейся краской был сплошным. У ворот стояли два охранника, вооруженных тяжелыми секирами. На металле сияла какая-то гравировка повышенной пафосности.

— Ко-тян, а что у них с оружием? — Уэно пыталась совместить прочитанное много лет назад с увиденным сию секунду.

— Не знаю, каким нужно быть ушлепком, чтобы вооружить парней вот этим, — я недоумевал вместе с ней. — Абсолютно не монгольская штука, ее в основном использовали пешие воины. Кавалеристу топор без нужды. В Монголии пешком так-то не ходят, здесь секира одновременно и анахронизм, и дурость.

Пока я болтал, наметанный глаз пытался опознать вид, к которому принадлежали охранники. Кажется, они, как и владелец поместья, были савдагами, но помельче.