Старшина Гор
Шрифт:
– Предположу, что скорость Торвина больше нашей.
– Да в тетрис этого Торвина! Что было со мной последний месяц, я как будто не знаю даже. Заснул.
– Предположу, учебный транс, воздействие петли и учебные материалы подобраны специальным образом.
– Это не может быть маст?
– Фиксирую наличие схожих реакций у четверых сокурсников.
–
– Ага. Эмо? Ты чего скажешь?
– Что значит «в тетрис»? – задала волнующий ее вопрос Эмо.
– Э?
– Предположу, это связано с древней историей. Один каменщик обнаружил, что камни можно складывать с нарушением горизонтальных уровней. Такая кладка была прочнее. Каменщик занимался облицовкой колодцев. Тетрис – облицовка колодцев с нарушением горизонтальных уровней.
– Откуда ты это знаешь? – спросил я.
– Почему Гор послал Торвина в тетрис? – не дала себя сбить Эмо.
– В детстве перед школой мы проходили тестирование и ждали своей очереди, там был журнал «Интересные факты», мы разглядывали картинки.
– Але, Ум, почему «в тетрис»?
– А почему «але», Эмо? Общепринятое выражение, как любит говорить Ум. Предположу, что колодец глубок, и, отправляя кого-то в тетрис, отправляют в глубокую нору.
– А, да? Как в жопу?
– Хм, да, только вежливо.
– Согласно тому же журналу «Интересные факты» ничто не имеет такую низкую стоимость владения, как вежливость, и не ценится так...
– Что, так и было написано?
– Предположу, что окончание фразы было на другой странице, но нас вызвали на тест.
– Мы помним все, что с нами было?
– Так Фикс сказал, что все испытывали подобное. Но маст только у нас, значит, это не артефакт.
– Фикс сказал, что зафиксировал внешнее проявление, схожее с нашими. Маста, кроме нас, ни у кого нет… Возможно, у Торвина. Предположу, что наше поведение не связано с мастом.
– Надеюсь, – тихо подумала Эмо, – мы не будем выглядеть как Торвин, если это артефакт.
Я сел за стол и улыбнулся Таисии, сидевшей справа.
– Как дела?
– Уф… я как будто проснулась, – сказала девушка, – и не ела месяц.
Я потянул носом… Аромат жареной картошечки с луком
– Предположу, что все так накинулись на еду, чтобы заглушить потребность в сексе, – сказал Ум.
– Секс? Где? А мы? – встрепенулась Эмо.
– В правилах стоит прямой запрет на физический контакт с женщиной. Предположу, это плохо влияет на процесс обучения.
– Правила! – проворчала Эмо. – Кто читает правила?
– Мы прочитали. Предположу, что все.
Все ели, смотрели в тарелки и ели, я тоже смотрел в тарелку и ел. Периферийным зрением Фикс фиксировал Таисию, но не передавал сигнал Эмо. Эмо сосредоточилась на вкусах, запахи Фикс ей тоже не передавал. Молча разошлись по комнатам.
Ланд назвал этот режим – легкость. В комнате появились тренажеры, на которых я должен выполнить упражнения за определенные промежутки времени, плюс отвечать на вопросы Ланда по пройденному материалу. Сначала по темам предмета, предметам, тренажерам. Я не успевал даже сам с собою общаться.
– Тридцать минут, – отсчитал таймер Ланд. – Десять минут – расслабление, начинаем с мышц черепа, десять минут – растяжка.
Через два часа Эмо клюнула и пошла спать, заниматься резко стало тяжелее, что заметил Ланд и предложил передохнуть.
В ванне я чуть не уснул. Точнее, я уснул, а Ланд спустил воду, поэтому чисто с технической точки зрения я спал в ванне, да и… я спал в ванне.
– Гор! – Нежный голос зовет… – Гор!
– Да, дорогая.
– Горький!
– А! Что?
– На занятия!
Я спал в ванне, которая появилась, как и все другие появляющиеся из стен и пола предметы, в центре комнаты. В ванне я спал, конечно, голый, а Сейла, стоящая в дверях, мне-то хорошо была видна. Я сел, разминая затекшее тело. Ванна – не лучшее место для сна, даже анатомическая марсианская ванна с джакузи.
– Через пять минут занятия, – выделяя каждое слово и смотря прямо в глаза, сказала Сейла.
– Кто тебя просил читать эти чертовы правила? – шипела Эмо.
– Конечно, Сейла, я мигом оденусь. – Я подскочил из ванны, пошел к шкафу в стене.
Трусы, майка, носки… штаны, рубаха. Развернулся к ожидавшей девушке. Уперев руки в бока, она смотрела.
– Ой, сейчас. – Снял все и надел тренировочный костюм. – Все, готов.
Вчера я, когда мог, жаловался Ланду, что его легкий режим не то чтобы совсем легкий, судя по тому, как гоняла нас Сейла без всяких тренажеров. Я всегда говорил, что один человек всегда может довести другого человека до состояния нестояния лучше, чем что-либо.