Старшина Гор
Шрифт:
Чтобы стать аналитиком, нужно не только отучиться три амперских года, но и иметь определенный склад ума. Среди основного: отсутствие воображения и фантазирования. Как Ник стал аналитиком ума, не приложу, его способность фантазировать может поспорить только с быстротой фантазирования. Я, выросший на снежном острове, о том, что температуру можно определить по выдыхаемому воздуху, слышал, но там столько условностей, а главное – опыт и проверенная привычка. Для меня есть один показатель: руки мерзнут без перчаток – минус десять
– Фиксирую, температура окружающей среды по внутренним показателям – минус восемь, корректировка сенсорного восприятия – минус одиннадцать.
– Рекомендую откалибровать сенсорное восприятие, предположу отсутствие возможности калибровки. Рекомендую переход на собственный градиент и сбор аналитики. Вывод данных оператору ограничить визуальной составляющей… Запрос решения оператора.
– Что во мне не так? Как хотелось бы определенности, – задумался я. – С другой стороны, если буду получать более структурированную информацию...
– Запрос решения оператора, – повторил Ум, – положительное решение может увеличить КПД на одну десятую процента с увеличением в процессе обучения. Запрос решения оператора на процесс обучения. – Я ощущал, что эта часть именно Ум, но какой-то другой.
– Отставить. Некогда сейчас думать, подготовить развернутую информацию для изучения, – рыкнул я.
– Скорее всего, близок период оттепели, информации о климате мало, данные не информативны в связи с недостаточной статистикой.
– Ник, говори по-человечески! – одернул я аналитика. – Хватит мне и Ума.
– Когда весна – неизвестно. Астрономических данных нет, наблюдений недостаточно, – проворчал аналитик. – Цикл день-ночь – тридцать часов. Мы проехали километров восемьдесят.
– Белка, позови нашего водилу.
Белка стояла ближе к двери и натирала свой лук мазью. Вот упертая все-таки женщина – отказалась от арбалета. Белка развернулась и нырнула внутрь паровоза.
Прибежала Сойка, с другой стороны прискакал Элиф.
– Крупняка нет, мелкие, с кулак – мыши. Остальное чисто, – отчиталась Сойка.
– Чисто, – кивнул Элиф.
Из паровоза, пыхтя, вылезла Белка.
– Щас.
За ней выкатился меховой шарик – девочка, нет, женщина, метр тридцать ростом, логично – по коридору бегать с таким ростом удобнее. Одета с явным пониманием климата, при этом так, чтобы быстро раздеться в жаркой кабине. О чем говорит распаренное лицо.
– Че?
– Сколько проехали? Звать тебя как?
– А хрена меня звать? Щас постою пару часов, пока обвыкнете, – и домой… – протараторила девушка и отошла на незатоптанный снег, присела, набрала снега, умыла лицо. – Мара я, Маруся, проехали восемьдесят два, стояли пару раз, могу еще парочку км подкинуть, но стоять
– Нет, стоим здесь, сколько с нами постоишь?
– На холостом – часа четыре. Заглушить если, то сейчас надо, чтобы на запуск и прогрев осталось, угля впритык. – Она покачала головой, разминая шею.
– Нет, четырех хватит. Лом, готовь, ставь лагерь.
Все багажное отделение у нас занято лагерем. Что может предложить только-только открытая планета в качестве лагеря? Стены, собранные из снежных кирпичей. Деревянные жерди и шкуры, сшитые в кровлю, ну и напоследок пару кубов дров.
Место для лагеря нашли в километре от остановки. Выход камня, скала с углублением, типа пещеры. Паровоз ближе не подъедет, пришлось таскать туда-сюда инструменты, дрова и прочее. Получилось хорошо, не гостиница, но переждать пару дней на обратном пути, ожидая встречающий паровоз, можно, если раньше вернемся.
Метровые снежные стены сплавили, нагнетая температуру костром. Что-то серьезное, конечно, не выдержит, но какой-нибудь буран, вьюгу – точно. Ну и нычка из сублимата, чтоб его лучше не придумывали бы, или уж придумали бы что-то еще.
За делами время пролетело быстро, пока строили, пока плавили, потом паровоз отчалил – помахав рукой, Маруся поехала домой.
– Да две их там, – ответил на мой невысказанный вопрос Ник, – близняшки.
– Да? – удивился я. – Даже не подумал бы.
Мы с ним сидели у дверей нашего почти иглу размером как раз, чтобы поставить пять двухъярусных коек и посередине костерок. Отряд готовился. Подгонял броню, точил топоры и пилы. Белка, кроме лука, взяла-таки арбалет станковый и сейчас выясняла, кто его понесет. По всему выходило, что Джин. Его лишняя десятка килограмм не радовала.
Я смотрел на Лома, подозревая хитрый план или воспитательный момент. Ник стругал что-то едко пахнущее.
– Что ты делаешь?
– Поисковый арт-компас! – ответил аналитик, виновато улыбаясь.
– Сам-то понял, что сказал?
– То, что бред, я еще на Ерине понял, когда читал секрет. Вот интересно, у тебя чего написано?
Я шумно выдохнул.
– Завтра узнаешь.
Глава 15
– Та-та-тар-тара-та-та-та, – заиграла музыка будильника.
Вчерашний вечер вышел познавательным. Куда-то выдвигаться на ночь было глупо. Устроили выходной. Обычно в отряде это означает проверку, подгонку, чистку, заточку и прочие действия, направленные на увеличение своей выживаемости. Этот выходной не стал исключением. Лом распределил смены караула так, чтобы даже караулящий поспал непрерывно семь часов, и устроил смотр. В моем копье Лому не понравилось направление заточки – пришлось перетачивать. Насколько я понял, а я понял, потому что знал, что заточка и ее направление потребовали бы в любом случае изменений.