Стартовая площадка – Земля
Шрифт:
— Некоторые из них неуверенно чувствуют себя в английском языке, русского тем более не знают. Поэтому ваш друг предложил общаться на корейском, а я поработаю вашим переводчиком и буду давать лишь общий смысл, а не синхронную трансляцию, если не возражаете.
Киваю. Альтернативы всё равно не вижу.
— Одновременно это ещё одна мера защиты от прослушивания. Мы здесь всё проверили, но… бережёного бог бережёт, — девица поражает меня познаниями довольно редких оборотов русского языка.
— Можете обращаться ко мне на ты, — предлагаю ей и нахожу нужным добавить: —
— Я знаю. Хорошо, Андрей.
Виктор меж тем достаёт из портфеля документы и кладёт их на стол. Каждая бумага продублирована на корейском языке. Это он тоже сам сделал?
— Ему нужно рассказать о вас. Инвесторы хотят знать всё. Документы там разные…
— Я знаю. Видел.
Пока дядьки рассматривают и читают бумаги, которые одна за одной путешествуют по кругу, Юна вводит меня в курс дела:
— Твоё присутствие изначально не планировалось. Но наличие компетентного заместителя в масштабных проектах жизненно необходимо. Это одна из гарантий надёжности вложений. Его учёная степень тоже плюс, ваша победа на международной олимпиаде выглядит эффектно и внушительно. МГУ — университет не из последних, несколько лет назад сотрудничал с нашим Сеульским университетом.
Ненадолго отвлекается на короткое общение с мужем и продолжает:
— Витя — парень очень умный, возможно, гениальный, но кое в чём я его поправила. Ты должен быть в курсе о схеме «Десять за десять», — вопросительно глядит в глаза.
Киваю. У меня вообще язык почему-то от её близости к нёбу примерзает.
— Это касается только меня, — девица хихикает. — Остальным хватит «четыре за десять». Не двадцать пять процентов годовых, а пятнадцать. И то жирно будет.
— Г-х-м… Виктора предупредили?
— А как же! Но он оставил за собой право поднять до «пяти за десять». То есть до семнадцати с половиной процентов годовых.
— Точно? Мне надо с ним перекинуться парой слов. Не возражаете?
Госпожа Юна не возражает, а Виктор пожимает на мои вопросы плечами:
— Посмотрим, Андрюх. Тоже склоняюсь к мысли, что погорячился. Хорошо нуна поправила.
— Какая нуна?
— А? Задери меня енот! — улыбается друг. — Нуна — обращение к старшей девушке. Не обращай внимания, это корейское.
Наше общение завершается, когда важные корейские дяденьки заканчивают смотреть документы. Но недоверие в их глазах уменьшается ненамного.
— Спрашивает, какие гарантии можете дать, что деньги не пропадут зря. Это представитель «Самсунга»…
Уже устаю охреневать. Мощнейшая корпорация с многомиллиардными оборотами и мы, банда студентов.
— Витя говорит, что это дело всей его жизни, что несколько сотен студентов работают над созданием новых технологий и освоением самых передовых вроде 3D-печати. Российская Госдума выделила вам строчку в бюджете. Господин МунХи просит гарантий правительства России, хм-м… и что же он ответит?
Виктор в это время таращится на господина «Самсунга» с огромным удивлением. Затем начинает говорить. Девица коротко хихикает и продолжает перевод:
— Витя-кун заявляет,
— Что такое «чеболи»?
— Финансово-промышленные группы Кореи, у которых объём активов начинается от миллиарда долларов.
Давно мне Виктор намекал и даже прямо говорил, что стоит ему дёрнуть за верёвочку, как дверца, из-за которой посыпятся миллиарды американских рублей, сразу и откроется. Всё равно не верилось. И сейчас не верится. Всё время жду, когда важные дяденьки издевательски захохочут, плюнут нам под ноги и уйдут.
— Хотят посоветоваться. Вам предлагают ненадолго покинуть комнату переговоров.
Вопросительно гляжу на Виктора. Тот пожимает плечами:
— Пойдём погуляем.
Помещение, из которого выходим, на самом деле временная комната. Ограничена, по-видимому, переносными перегородками в большом зале. А разговаривали мы за круглым столом. Удобно, все всех видят.
— Как думаешь, согласятся?
— Мне насрать, — грубо отвечает Виктор. — Мне всё больше кажется, что инвестирование от одной «Акуро корпорейшн» станет камнем, вызывающим лавину. Трастовому фонду всё равно, сколько инвесторов там объединят свои капиталы. Хватит и одного. К тому же «Sea group» присоединится автоматически. Почти. Так что два инвестора у нас фактически в кармане. На особо льготных условиях, но тем не менее.
— А эта девушка…
— Юна Ким, владелица корпорации «Акуро корпорейшн». Я разве не говорил?
— А «Sea group»?..
— Её муж — совладелец компании. Лично контролирует активы на два миллиарда долларов… — Виктор вдруг резко задумывается. — Хотя вряд ли он способен хотя бы миллиард дать. Но миллионов сто — двести сможет, наверное.
— Почему ты думаешь, что мы будем отбиваться от инвесторов?
— А кто ещё такие условия даст? Валютам веры нет, в юанях мир пока не привык капиталы держать, все смотрят в сторону золота, а тут мы, такие шустрые.
Немного подумав, добавляет:
— В России, как узнают, что иностранцы под наше мифическое золото вложились, сразу задумаются. А когда пронюхают, сколько вложили — побегут, спотыкаясь и вытаскивая из карманов последнее.
— Никак не могу к этим суммам привыкнуть. Миллиарды долларов, очуметь!
— Привыкай, — Виктор равнодушно пожимает плечами, не перестаю ему удивляться. — Как думаешь, сколько может стоить сверхтяжёлая орбитальная станция? Скажем, тысяч в десять тонн?
— Ты вроде говорил уже… о триллионе долларов речь шла?