Стартовая площадка – Земля

Генрих

24 мая, среда, время 13:15

МГУ, Главное здание, сектор А, каб. 925.

— Виктор, почему не доводите до нас важнейшие сведения, касающиеся Ассоциации? — Бушуев смотрит на меня почти строго и почти отечески.

— Почему же не довожу? Вполне возможно, у нас разные представления о важном, но о ключевых событиях стараюсь держать вас в курсе. Я ведь посылал записку о том, что мы создали Агентство.

Сижу в знакомом кабинете пред

строгими очами троицы проректоров. За главным столом –хозяин кабинета Федотов. Бушуев и Сартава — напротив меня.

— Я, в принципе, если хотите, могу озадачить секретаря Совета отсылать вам все бумаги, которые отражают наши действия. Но тем самым завалю вас ими.

— Заваливайте, — улыбается Сартава.

— Могу прямо сейчас. Это не займёт много времени.

— Попробуйте, — опять отвечает Сартава.

Мне нетрудно, берусь за телефон и озадачиваю Веру отослать все документы Ассоциации и Агентства в отсканированном виде на указанную почту. Немного подумав, корректирую приказ:

— Вообще-то не надо на почту. На флешку и мне в кабинет занеси. Через час.

— Не стоит доверять электронной почте, — поясняю проректорам. — Там документы не для посторонних глаз. Как-нибудь зайдите ко мне в кабинет, я вам скину. Или секретаря с флешкой сюда пришлю.

— Если вы параноик, это не значит, что за вами не следят? — смеётся Бушуев. — Пока мы ещё флешку получим… расскажите своими словами, что происходит.

— Мы создали агентство. В форме ООО с двумя учредителями, я и Андрей Песков. Уставной капитал… — быстро излагаю суть дела.

— Во Владивосток зачем летали?

Интересно, как они узнали? В принципе, большого секрета не делал, но старался не болтать. Вера, впрочем, могла сказать. Она в курсе, кто в Наблюдательном Совете.

— С инвесторами встречался. Обсуждали детали взаимодействия, объёмы и условия финансирования.

— Кто инвесторы?

— Трастовый фонд, созданный южнокорейской компанией «Акуро корпорейшн». По условиям трастовых фондов состав их пайщиков разглашению не подлежит.

— Но вы же знаете, кто там?

— Знаю, но говорить не имею права. Подписку давал. Уважаемые компании, могу вас уверить.

— Объём инвестиций? Условия?

— Это тоже закрытая информация. Могу сказать в общих чертах: обещанный процент прироста капитала соблазнителен, финансы исчисляются миллиардами долларов.

Проректоры замолкают намертво, только переглядываются. С плохо скрываемой растерянностью.

— Вы хотите сказать, Виктор, — осторожно начинает Федотов, — что вы фактически долларовый миллиардер?

— Нет. Я буду, как глава Агентства, контролировать несколько миллиардов долларов. За скромную зарплату, кстати.

— Так вам и финансирование из госбюджета не особо нужно, — задумчиво барабанит пальцами вышедший из ступора Бушуев.

— Как сказать.

В разговоре с инвесторами этот факт сыграл свою роль. Они поняли, что к проекту в России относятся серьёзно. Но давайте перейдём лучше к проблемам, что встают во весь рост. Если деньги скоро придут, то им непременно нужно дать возможность работать. А вот с этим трудности.

Излагаю свои хотелки. Первым делом о производственной базе и полигоне. Проректоры заметно оживляются. Позже понимаю почему. Когда высказываю пришедшую в голову идею:

— А если мы бюджетные деньги закинем на счёт Ассоциации, и пусть она ими распоряжается…

На мои слова Бушуев не удерживает довольной улыбки.

— Студенты получат возможность зарабатывать, участвуя в перспективных разработках… — продолжаю рассуждать, видя радостное оживление Наблюдателей.

— О полигоне мы подумаем. Давно пора — и не только для вас. И площади выделим, — Бушуев обращается к Федотову: — Вроде у нас какие-то подвальные и цокольные помещения пустуют или заброшены. Ну, этим сам займусь. Миллиардные вложения в университет надо отрабатывать.

На последних словах подмигивает. Это он что, на мои миллиарды претендует?

— Университет сможет заработать, безусловно. Но всё-таки помните, что МГУ — не цель инвесторов. Мне им впоследствии звонкой монетой платить придётся.

— Мы помним, помним, Виктор, — улыбается Сартава.

Бушуев чуть заметно хмурится.

«Хмуриться и строго смотреть вы можете сколько угодно, — думаю, выходя из кабинета. — Только совсем близок тот день, когда вы начнёте искать в моих глазах одобрение на самые осторожные свои предложения».

В воскресенье разговаривал с Юной. Она дала добро на четверть процента при конвертации долларов в рубли.

— Хотя мы можем бесплатно для тебя сделать и перегнать рублёвый транш, — сказала она. — Но я понимаю, банк должен быть заинтересован в тебе, так что пусть имеет свой профит. Ты прав, один процент — это чересчур, так давно в мире никто не делает. Так что когда они согласятся, то дай знать. Но смотри, чтобы письменно!

Поэтому сейчас иду в банк, на ходу делаю звонок в деканат ВШУИ, что буду на месте в конце рабочего дня.

Тот же день, время 15:05

Москва, Ломоносовский пр-т 25, к. 1.

Отделение ВТБ-банка.

— Валерьяна Романовича нет на месте, — с ходу огорчает меня менеджер Александр.

— Да?

А времени-то уже прошло изрядно. Подготовил он для нас особый режим конвертации или нет? А проверю!

— Александр, давайте сделаем так. Там два основных счёта под моим единоличным контролем…

— Так. Вижу, — менеджер смотрит в компьютер.

— С валютного счёта конвертируйте восемьдесят пять долларов на рублёвый.